Что скрывает АБЬЮЗ?

Что скрывает АБЬЮЗ? Женщине

— почему один насилует другого?

— Абьюзер всегда слабее жертвы, морально и психологически. Он, как кишечный паразит, способен выжить, только когда рядом сильный носитель. Когда речь заходит о домашнем насилии, почти 100% гарантия того, что в анамнезе агрессора было тотальное состояние жертвы в детском возрасте.

Агрессор мечтает поскорее вырасти и вырваться из адского окружения и своего бессилия, избавиться от боли, которую причиняли ему его значимые взрослые. Будь то мама, папа, бабушки или дедушки. Но бесследно такой опыт не проходит. Повзрослевшая бывшая жертва бессознательно становится на место своего мучителя.

abuse-4
Рисунок Ирины Рубцовой.

История вторая. Анна, 33. Абьюзер: муж

…У нас большая разница в возрасте, он старше. Когда ухаживал: было очень красиво, и цветы, и поездки в интересные места, и красивые слова, даже стихи мне писал. Уже потом я узнала, что для абьюзера это — норма, гиперзаботливость и нежность во всем.

Физическое насилие началось за полгода до того, как мы окончательно разошлись. Мы прожили вместе больше десяти лет. Все это время он словно копил ко мне ненависть: мог выругать за мокрое полотенце, оставленное на крючке в ванной, а не развешенное на сушилке, отчитать за разбитую кружку.

Я — в жизни веселая, уверенная, общительная — сидела на работе допоздна, заставляла себя идти домой, потому что там меня ждали унижения и слова, что я «безрукая, тупая, безмозглая», — и дальше только матом, и так постоянно.

Когда он начал распускать руки, мы были в разводе, но он не уходил: прописан, к тому же, считал, что имеет право на семью, а я — «заслужила, вывела».

Хотя к тому моменту у меня прошло все: и любовь, и привязанность, и желание, все сгорело, осталась только ненависть. И жуткое отвращение, даже не верилось, что я могла когда-то с ним спать, что сказала «Да» в загсе и родила ему детей.

Помню, как пришла домой с работы, а он пьяный спал на диване. Пошла купать дочь, которая чем-то была недовольна и стала кричать. Он вскочил и кинулся ко мне, ругаясь самыми грязными словами, стал вырывать телефон, крича, что сейчас разобьет его об стену. Я успела набрать маму, она слышала, как я ору, закрывая шею руками, потому что боялась, что он меня задушит. Дочь выскочила из ванной, голая, в пене, накрыла меня собой, кричала: «Не трогай маму!». Только тогда он отстал.

Я терпела это полгода. Дважды вызывала полицию. Сотрудники-мужчины откровенно улыбались, когда я, плача, рассказывала о происходящем: в словах и взглядах читалось, мол, «сама довела». Приехавшая на вызов патрульная-девушка только разводила руками и глядела сочувственно на синяки на моих руках: «Он прописан, мы ничего не можем сделать».

Когда убьют — приходите.

Тогда я поняла, что мне никто, никогда, ни при каких обстоятельствах не поможет. Только я сама.

Мне хватило духу просто выставить его из нашей общей квартиры, он ушел к бывшей жене. Я не знаю, что он делает, чем занимается, мы не общаемся совсем. Он исправно платит алименты, которые я запросила в суде, и это все, что мне нужно о нем знать.

Сейчас у меня есть мужчина (новые отношения получилось начать только спустя год — все это время был страх, что история повторится), он совсем другой, не позволяет себе грубых слов. И все равно иногда я ловлю себя на мысли: а вдруг я опять что-то сделаю не так и он, такой добрый и милый сейчас, размахнется и ударит меня? Я очень этого боюсь.

— может ли этот человек меня любить?

— В этой ситуации нужно говорить о любви агрессора к своей жертве как о любви паука к мухе в своей паутине. Он лишь справляет за ваш счет свою нужду в жизнедеятельности. Общепринятого понятия любви, в которое очень много вложено дополнительных смыслов и проявлений, таких, как уважение, партнерское отношение, прощение, не желание навредить, в созависимых отношениях, где доминирующий стиль отношений — это абьюз, нет совершенно. Любовь — это декорация, которая прикрывает уродливую сцену ущербного, паразитарного функционирования.

abuse-3
Рисунок Ирины Рубцовой.

История четвертая. Кристина, 27. Абьюзер: мама

…Шесть лет назад мы жили в другом городе. Было все не так плохо, пока у папы не обнаружили онкологию, а затем и у мамы. Она любила выпить, после этого застолья участились, с работы уволилась. Отец продолжал работать и поднимать семью.

У меня никогда не было своего мнения, если я пыталась в чем-то возразить (например, я хочу поступить в музакадемию, а не в медучилище), потом начинался ад, унижения, крики, рукоприкладство. Я сейчас на крик реагировать спокойно не могу, сразу начинаю реветь, и как избавиться от этого, не знаю.

Затем мы переехали в Ревду, по настоянию мамы. Она перестала работать, стала чаще пить. Пьяная кидалась на отца с молотком, унижала, проклинала, а так как с отцом у меня самые близкие отношения, мне было мучительно больно смотреть, как она это делает. Постепенно она делала его жизнь адской. Как-то в очередной раз она напилась и не пустила его домой. Выкинула все его вещи. С того момента отец жил на работе.

С отцом она мне запретила общаться, проверяла мой телефон, СМС-сообщения. Когда у нее заканчивались деньги, она заставляла меня звонить отцу и говорить: «Папа, дай денег, мне кушать нечего». Хотя это было не так. Она просто манипулировала им через меня. Если я ей говорила: «Я не буду этого делать», она начинала применять физическую силу, унижать, я ее и так с детства боялась.

Перед переездом в Ревду отец переписал на меня половину квартиры. И как-то раз я услышала от мамы фразу: «Делаем дарственную, ты должна мне эту долю», она потащила меня в МФЦ, но ей там отказали, так как мне не было 18-ти.

Как быть Леди:  Интуиция: знание как предчувствие

Когда мне исполнилось 18, снова зашел разговор о дарственной. Но я понимала, что как только ей долю подарю, она избавится от меня, как и от отца. Я попыталась ей возразить, за что услышала в свой адрес угрозу физической расправы. Испугалась и на следующий день, когда ее не было дома, собрала вещи и ушла.

Нашлись добрые люди, которые смогли меня приютить. Я прожила неделю, после чего мама наладила со мной контакт, обещала, что не будет пить… Но не тут-то было! Как только я вернулась домой, через два дня у меня пропал паспорт, на вопрос, где он, мне было сказано: «Не твое собачье дело, что хочу с ним, то и буду делать». А я была бесхребетная, и страх перед матерью был со мной всю жизнь, в один «прекрасный» день она разбудила меня и сказала: «Пошли». Мы приехали в МФЦ, и я подписала дарственную.

Через два дня после этого она снова напилась, причем пила она не просыхая сутки. Она начала ловить белку, шептаться сама с собой, что-то отвечать самой себе. Потом пришла ко мне в комнату и ударила меня, а затем стала душить. Когда она вышла покурить, я схватила вещи и сбежала. Она бежала следом, крича: «Стой, с**ка, я тебя все равно поймаю». Но домой я не вернулась.

Я, наверное, никогда этого не забуду. Сейчас мы с ней не общаемся, только иногда судимся.

— можно ли переделать человека, причиняющего мне боль?

— Это самая частая ошибка жертвы: в период примирения считать, что абьюзер изменился. Что он осознал весь ужас своего поведения и больше никогда не будет так с вами поступать. Но помните: любую патологию поведения или невротический симптом самостоятельно без посторонней профессиональной помощи почти нереально исправить.

Ведь вы же не станете оперировать себе больной орган в домашних условиях, на кухне с подругами/друзьями под алкогольной анестезией? Психика — очень тонкая организация, имеющая свои законы функционирования, разобраться в которых зачастую не под силу человеку, далекому от психологии, внутренней гармонии и желания самопознания.

Но — жертва уже задумалась о неуместности такого отношения к себе, начала работать над собой, вышла из созависимых отношений, а абьюзер сохранил способность к более глубоким эмоциональным связям, он, потеряв значимую жертву безвозвратно, начинает медленно двигаться в сторону развития тоже. Как бы вслед. Но это крайне редкие случаи.

abuse-1
Рисунок Ирины Рубцовой.

История третья. Мария, 36. Абьюзер: муж

…Когда он начал меня бить, я сейчас не вспомню, хотя пытаюсь. Начиналось все, как у многих: начали встречаться, мечтали жить вместе, создать семью. Везде ходили вдвоем, держались за руки. Мне всегда нравилось, что он держит меня за руку. Тогда это казалось проявлением любви, много позже я поняла — это было желание все контролировать.

От этого тотального контроля и начались проблемы. Он хотел знать все: кто и что мне пишет, с кем и о чем я говорю по телефону, в чем я пойду на работу. Даже одежду подбирал сам. Задерживаться на работе было нельзя, а не взять трубку — сродни тяжкому преступлению.

Сначала он не позволял себе бить меня по лицу. Выкручивал руки. Душил. Пинал ногами. Но лицо не трогал. Потом перешел и эту грань. Разбитые и постоянно опухшие губы приходилось закрашивать яркой помадой, через нее не видно их синюшность. А после одной из ссор под глазом растекся внушительных размеров синяк. Спрятать его не удалось ни одной тоналкой. На работе что-то вдохновенно врала. Мне верили. Я не создавала впечатление жертвы домашнего насилия. Идти за помощью к родным или в полицию было стыдно.

Все ссоры всегда проходили за закрытыми дверями. На людях он старался держать себя в руках. Понимал, что могут заступиться, и тогда получит он. Но ни разу за меня не заступились. Однажды, когда он бил меня в машине, мне удалось вырваться и выскочить на дорогу. Я бежала вся в слезах. Он бежал за мной. Ни одна машина не остановилась. Никто даже не попытался помочь. Хотя был день.

Это окончательно развязало ему руки. Теперь даже на улице, среди людей, я не чувствовала себя в безопасности.

Он мог взорваться в любую секунду, потому что я ответила не так, как он хотел. Или ему показалось, что я слишком мило улыбнулась знакомому. Или долго смотрела на незнакомца.

Выламывал мне руки прямо посреди оживленной площади. А сколько было разбито телефонов — не сосчитать. Не были помехой даже дети, которые не раз становились свидетелями скандалов. И я все прощала. Сначала, потому что любила его безумно, думала, что это в последний раз, ведь он так плакал, так раскаивался. Потом — от страха, что останусь одна с детьми. Да и просто боялась его. Страшно было сказать, чтобы он уходил. А вдруг убьет или сделает инвалидом?

Несколько месяцев, как мы развелись. Спасибо маме. Приехала неожиданно в гости, а там я с замазанными синяками под обоими глазами. Поняла все сразу. Собрали вещи, уехали к ней. Он до сих пор просится обратно. Уверяет, что изменился, что больше никогда меня не тронет. И самое страшное, я понимаю, что готова вернуться. Но пока держусь. Пока всплывают в памяти все те картины, когда ты в собственной квартире лежишь на полу, кругом осколки разбитой посуды, больно впиваются тебе в тело, а твой самый любимый и родной человек пинает тебя ногами.

Абьюз и газлайтинг. часть 2: механизм возникновения и действия.

О том, что такое психологический абьюз и газлайтинг, что для них характерно, как распознать Абьюзера в своем окружении и как понять, что вы стали Жертвой абьюзивных отношений, мы поговорили в прошлой статье.

Как быть Леди:  Книга "Грешная бездна (ЛП)" - Коул Кресли - Читать онлайн - Скачать fb2 - Купить, Отзывы - Страница 1 - ЛитМир

Сегодня я хочу поподробнее остановиться на механизме возникновения и действия данных явлений в отношениях.

Другими словами, я предлагаю посмотреть, как изнутри устроены данные процессы, каким образом один человек получает власть над сознанием другого человека без применения физического насилия, и как другой человек бессознательно попадает в условия тотального подчинения.

В обществе бытует мнение, что Жертва абьюза – это слабое, безвольное создание, которое просто создано для того, чтобы стать жертвой Абьюзера. Однако, как это не печально, но именно такими — сломленными и подавленными, окружающие видят жертву уже после того, как над ней поработал Абьюзер.

Однако, какой смысл Абьюзеру ломать уже сломанную или изначально хлипкую «игрушку»?

А вот сломать что-то красивое, яркое, привлекающее внимание – это куда более интересно. В игре «кто – кого», в которую играют Абьюзеры, победа над слабым партнером не принесет Абьюзеру удовлетворения и выигрыша, которого он ищет.

Триумф Абьюзера возможен там, где он сможет ощутить превосходство и всемогущество, т.к именно эти ощущения позволят ему справиться с собственным чувством слабости, притупить внутреннюю боль от полученных в детстве психологических травм и в конечном счете, в своем воображении, «отомстить» тем самым фигурам значимых взрослых, которые и явились источником его детской травматизации.

Обычно такие фигуры — это образы родителей или других близких взрослых, благодаря которым Абьюзер, будучи ребенком, пережил все то, что сегодня он проецирует на Жертву своего абьюза, желая тем самым получить своего рода сатисфакцию.

Как ни странно, но по сути своей Абьюзер – это испуганный, сильно травмированный и так и не повзрослевший ребенок. Детство Абьюзера зачастую проходило в атмосфере полной эмоциональной депривации, с холодными и недоступными значимыми взрослыми, рядом с которыми ребенку было практически невозможно ощутить собственную значимость, уверенность в себе и в окружающем мире, а главное удовлетворить базовую потребность в безопасности.

Кроме того, в большинстве случаев, такой ребенок довольно рано узнал, что такое ложь и манипулирование именно благодаря поощрению и поддержанию данного образца поведения значимыми взрослыми из детского окружения Абьюзера (родители, родственники, друзья семьи и т.д.).

Чтобы «выжить» в такой атмосфере непринятия, говоря языком Транзактного анализа, «Маленький профессор» Детского ЭГО состояния Абьюзера когда-то нашел единственный, доступный для него тогда, способ удовлетворения своих потребностей, применяя, условно «разрешенные» в семье, способы коммуникаций, такие как хитрость, ложь и манипуляции. Можно сказать, девиз такого человека — «Я буду угождать вам и быть вместе с вами и, если я сделаю это эффективно, я смогу заставить вас делать то, что я хочу, чтобы вы делали для меня».

Именно поэтому, входя в отношения Абьюзер делает все возможное, чтобы быть максимально привлекательным и соблазнительным для жертвы. Задача абьюзера – привлечь внимание жертвы, добиться ее расположения и получить максимальный «кредит доверия» в отношении своей персоны. Техника соблазнения известная всем мошенникам.

Если применить теорию личностных адаптаций Поля Ва, то самыми часто встречающимися личностными адаптациями (выживания) у людей, склонных к абьюзу (газлайтингу) являются: Параноидная и Антисоциальная (формально известная как Социопатическая или Психопатическая). Более подробно я расскажу об этом в одной из следующих статей.

А пока, давайте посмотрим, кто же такая Жертва абьюза?

До момента встречи с абьюзером никто, даже сама жертва не может заподозрить в себе подверженность манипулированию со стороны абьюзивной личности.

Шеннон Томас, психотерапевт и автор книги «Исцеление от невидимого насилия» считает, что именно успех и сила – два ключевых фактора, которые привлекают Абьюзера. «Психологических Абьюзеров всегда привлекает то яркое, что происходит в жизни других людей: успех, признание, динамичность. Они летят на ваш свет как мошкара к фонарю, потому что сначала хотят получить что-то позитивное от человека».1

Тогда, как же так получается, что яркие, сильные, успешные люди, зачастую на взлете своей карьеры, попадают в сети абьюзивных отношений?

И здесь мы вновь сталкиваемся с детским травматичным опытом, но уже Жертвы абьюза. Да, как это не прискорбно, но жертва так же как и Абьюзер имеет свой непрожитый, негативный опыт детско-родительских отношений.

Эмоциональная депривация, обесценивание, а иногда и физическое насилие – это то, что в раннем детстве испытывает большинство людей, которые в последствии становятся Жертвами Абьюзера. И не стоит думать, что Жертва абьюза – это ребенок из социально неблагополучной семьи. Отнюдь, довольно часто Жертва может расти, что называется, в социально успешной семье и на окружающих производить впечатление вполне счастливого и довольного жизнью ребенка.

Однако, мало кто из окружения знает, что происходит «за закрытыми дверями» такой семьи: изоляция, страх и стресс – это три основные составляющие детства Жертвы абьюза.

Проявляться данные процессы в каждой семье могут по-разному: завышенные требования и ожидания от ребенка со стороны родителей, психологическое насилие, обесценивание, принуждение и подавление воли ребенка, длительное и/или непредсказуемое нарушение контакта со значимыми взрослыми (школы-интернаты, группы продленного дня и т.д.), «эмоциональные качели» в детско-родительских отношениях (сегодня ты лучший ребенок, я тебя люблю, завтра ты худший ребенок, я тебя ненавижу) и т.д.

Чаще всего такие дети находятся в состояние дистресса, имеют довольно ограниченный круг общения, который строго контролируется значимыми взрослыми и испытывают страх потери объекта привязанности.

В отличие от Абьюзера, Жертва, в своем детстве все же имеет, пусть и незначительный, но опыт признания со стороны значимых взрослых (родителей, родственников и т.д.), полученный, однако, преимущественно за счет удовлетворения эгоистичных потребностей последних (в Теории Транзактного анализа – это называется «Условные поглаживания» — «Ты хороший, когда …»). В следствие чего, девизом жертвы становится установка — «Радуй других.

Другими словами, еще в раннем детстве Жертва, чтобы условно «выжить в родительской семье» на подсознательном уровне принимает решение отказаться от собственных чувств, желаний и потребностей, ради того, чтобы получить внимание и расположение со стороны значимых взрослых. Именно поэтому, вырастая, Жертвы абьюза, чтобы поддерживать образ «хорошего ребенка», зачастую, становятся яркими, активными, выносливыми и весьма успешными людьми, подсознательно продолжая «радовать значимых взрослых».

Как быть Леди:  Психология поцелуев мужчин

Время идет, и дети вырастают, однако необходимость в удовлетворении базовых потребностей человека, таких как: безусловное принятие, уважение, ощущение значимости и безопасности, не становится менее необходимыми. Напротив, повзрослев, человек, в своей «детской» травмированной части, все еще продолжает искать возможность дополучить именно то, что было не дополучено в детстве. А для того, чтобы это сделать, ему необходимо найти партнера, который бы максимально соответствовал образу тех самых значимых взрослых, контакт с которыми был нарушен. И речь здесь идет не о внешнем сходстве, а внутреннем, психологическом соответствии.

Абьюзер и Жертва вступают в отношения друг с другом в состоянии «Переноса», т.е. бессознательно перемещая ранее пережитые чувства и отношения, проявлявшиеся в отношении с одними людьми (чаще родителями), совсем на другое лицо.

Абьюзер с одной стороны нуждается в любви, внимании и признании со стороны Жертвы, однако даже получая желаемое, он просто не в состоянии принять их, т.к. испытывает сильнейшее базовое недоверие к миру и к людям, что исключает его способность к эмпатии и близости. Именно поэтому, чтобы не делала Жертва, как сильно не старалась угодить своему Абьюзеру, она никогда не сможет стать для него достаточно хорошей, а в конечном итоге удовлетворить и свою базовую потребность в безусловном принятии и признании.

Кроме того, Абьюзеру необходимо восполнить внутреннюю пустоту в ощущениях значимости и признания себя, как личности. Именно поэтому Абьюзер выбирает яркую, сильную, успешную личность, подавив волю, подчинив себе и получив превосходство над которой, он в полной мере сможет насладиться чувством превосходства и собственной значимости.

Немаловажный момент относительно Жертвы состоит в том, что для того, чтобы «Радовать других» ей очень рано пришлось повзрослеть и отказаться от собственных потребностей и желаний в угоду «значимым взрослым», а потому, даже повзрослев, она бессознательно ищет партнера, который бы мог позволить ей снять с себя хоть немного груза ответственности и побыть условно «Ребенком».

Именно на этой слабости Абьюзер строит свою манипуляцию для дальнейшего подчинения Жертвы и получения над ней контроля.

После того, как Абьюзер предстает перед Жертвой эдаким «прекрасным принцем на белом коне»: любящим, заботливым, внимательным, отзывчивым, сильным и надежным, расположив к себе Жертву и получив доступ к ее внутренней «Детской части», действуя как условно «Заботливый Родитель», он постепенно пускает в ход механизм «Проекции», проецируя на жертву собственные отщепленные части (ощущения собственной плохости, с которыми не имеет опыта совладания).

Жертва все чаще начинает слышать в свой адрес о таких качествах, как слабость, неспособность принимать решения, безответственность, забывчивость, непонятливость, неуверенность, жадность или напротив расточительность и т.д.

Все то, что отщепляется Абьюзером от собственной личности, то, что для него является неприемлемым в себе, он начинает проецировать на Жертву. Однако, делает он это поначалу очень тонко и изощренно, подавая информацию о «недостатках» Жертвы под видом заботы о ней, желания ей помочь, защитить и обезопасить. В противном случае Жертва просто может не взять его Проекцию и уйти из отношений.

Однако Абьюзеру мало проецировать на Жертву негативные части своей личности, ему необходимо, чтобы Жертва поверила в реальность собственной плохости. Здесь вход идут другие средства манипулирования: хитрость, ложь, искажение реальности происходящего и т.д.

Жертва, под влиянием негативного опыта детско-родительских отношений, где она, будучи ребенком, уже сталкивалась с механизмом обесценивания себя, своих способностей и потребностей и, руководствуясь драйвером «Радуй других», с одной стороны все больше и больше отдает Абьюзеру внимания,  заботы и любви, а с другой бессознательно начинает идентифицироваться с теми свойствами и качествами, которые проецирует на нее Абьюзер.  

Таким образом срабатывает механизм Проективной идентификации, при котором одна сторона (Абьюзер) проецирует на другую сторону (Жертву) нечто, отрицаемое в себе, в то время как Жертва, под влиянием усвоенных Интроектов (родительских посланий, установок) и без достаточной критики, бессознательно начинает идентифицироваться с проецируемыми на нее свойствами и качествами.

Проективная идентификация – это один из примитивных (ранних), но при этом один из самых сложных для понимания психологических защитных механизмов и способов адаптации человека к внешнему миру. Это способ коммуникации между людьми на психологическом уровне, который лежит в основе любой манипуляции сознанием.

Обесцененная и деморализованная, Жертва постепенно попадает в полную психологическую, а порой и финансовую зависимость от воли Абьюзера, и будет находиться с ним до тех пор, пока либо не поймет, что происходит и не примет решение уйти, либо пока Абьюзер первым не потеряет к ней интерес и не выбросит, как ненужную и бесполезную вещь.

К сожалению, есть и еще более опасные и разрушительные варианты окончания подобных отношений, если речь идет о «психологических играх третей степени», но об этом я расскажу в отдельной статье.

Самое важное и самое ценное для выхода Жертвы из абьюзивных отношений с минимальными потерями – это, прежде всего, осознание и принятие того факта, что она столкнулась с абьюзом.

Жертве не стоит винить себя за то, что она стала Жертвой таких отношений, т.к. именно ее лучшие человеческие качества, такие как: эмпатия, доброта, честность и отзывчивость, стали предметом шантажа и спекуляции со стороны человека, лишенного этих качеств.

Нет смысла лелеять надежду, что в один прекрасный день Жертве удастся достучаться до сознания Абьюзера, и он сможет понять степень своего разрушительного влияния на Жертву и ее жизнь и решит измениться. Этого не произойдет, т.к. взывать к тому, чего нет у Абьюзера (совести, справедливости, жалости) бессмысленно.

У Жертвы есть единственная задача — выйти из абьюзивных отношений максимально сохранив себя и свою жизнь.

О том, как безопасно выйти и восстановиться после абьюзивных отношений, а так же, как не попадать в подобные отношения в будущем, я расскажу в третьей, заключительной части данной статьи.

1Healing from Hidden Abuse: A Journey Through the Stages of Recovery from Psychological Abuse by Shannon Thomas.

Оцените статью
Ты Леди!
Добавить комментарий