- 3 уровня психики – оно, я и сверх-я
- 4 принципа психоанализа
- Ключевые особенности психоаналитического представления о бессознательном
- Краткая история идеи
- Оговорочка по фрейду, или о чем говорит наше подсознание
- Семь защитных механизмов
- Сили и тайны человеческого подсознания по фрейду
- Сознание, подсознание и бессознательное
- Теория подсознания з. фрейда
3 уровня психики – оно, я и сверх-я
Психика имеет 3 уровня:
- ОНО. Это инстинкт и влечение, доставшиеся нам от животных. Это наши воспоминания, желания и вытесненные потребности. Все что здесь происходит, мы не можем контролировать. Оно может напомнить о себе через эмоции, сны и т.д.
- Я — наша осознанность. Это опыт, знания, убеждения, мысли, все что у нас накопилось в течение жизни. Мы их может контролировать, понимать и управлять ими.
- Сверх-Я или наша совесть. Это наши знания о хорошем и плохом, как нужно вести себя в обществе.
Часто низший и высший уровень конфликтуют между собой, а средний пытается их примирить. Всю свою жизнь мы пытаемся найти баланс между инстинктами, моральными ценностями, нормами и запретами. Не всегда удается выдерживать баланс, иногда нас мотает из крайности в крайность. Это опасно. Могут развиться неврозы, комплексы и иные психологические проблемы.
Важно! Нельзя подавлять свои желания это может привести к комплексам в будущем. Фрустрация – это переживание из-за невозможности удовлетворить свои потребности. Помогает избежать фрустрации только сублимация.
4 принципа психоанализа
Психоанализом называют терапию, которая базируется на четырех незыблемых принципах:
- Детерминизм. Не бывает случайных проявлений психики. Для выявления связи между ситуациями из прошлого и сегодняшним опытом применяются специальные методы исследования, например, анализ сновидений. Сегодняшние чувства человека, его мысли и импульсы, нужно рассматривать как причинно-следственные взаимодействия, определенные ранним опытом из детства.
- Топография. Психологические элементы надо оценивать по критериям доступности. Удаление из сознания некоторых психологических элементов – вытеснение, говорит о том, что психика приложила свои усилия, чтобы не осознавать их.
- Динамика. Импульсы агрессии и сексуальности являются элементами биологического наследия. Эти импульсы сильно отличаются от инстинктов самосохранения. Влечение – это состояние нервного возбуждения. Это ответ организма на стимулы, которые направляют психику к действию, то есть снятию этого напряжения.
- Генетика. Черты личности человека, характеризуют его конфликты и невротические симптомы, связанные с его фантазиями и желаниями из детства. Детские переживания всегда будут преследовать человека на протяжении всей его жизни.
Ключевые особенности психоаналитического представления о бессознательном
Концепция бессознательного будет меняться со временем, а для его описания Фрейд использует несколько разных моделей и аналогий: гидравлическая модель, экономико-энергетическая модель, топологическая и другие. Однако относительно неизменными останутся следующие положения.
Во-первых, бессознательное можно анализировать и расшифровывать, оно не непознаваемо, хотя и сопротивляется анализу. Психоанализ не отбрасывает разум, а напротив – сохраняет веру в возможность разума помочь в работе с бессознательным.
Во-вторых, бессознательное по своему содержанию – продукт нашей личной истории, без влияния языка и общества его не существует, а доля врожденных содержаний, пресловутых «инстинктов», в нем незначительна. Фрейд в своих работах четко различал «влечения» (у людей) и «инстинкты» (у животных), а факт их смешения – целиком на совести недобросовестных переводчиков и комментаторов.
В-третьих, бессознательное – это особое состояние психики, которое лишено времени и модальности, а также содержит в себе всё вытесненное, ничего не забывая. Сюда же относится известная идея о том, для бессознательного почти ничего не значит частица «не».
Краткая история идеи
Здесь уместно сделать небольшое тематическое отступление в историю идей. Когда говорят об открытии Фрейда, то обычно понимают под этим создание первой теоретической концепции о бессознательной части нашей психики. Это совершенно неверно. О том, что человек – отнюдь не целиком разумное существо, было известно еще в архаичных культурах.
Античная классическая философия в лице Платона и Аристотеля очень четко делит душу человека на три части, из которых две неразумны [причем одна отвечает за аффекты и страсти, а другая – за животные потребности – прим. автора].
Однако если мы внимательно посмотрим на то, как философы классической эпохи говорят о бессознательном, то мы обнаружим, что это то, что стоило бы называть «не-осознанное». Базовая предпосылка такой философии сознания такова: наша душа/сознание прозрачны для наблюдения, в них есть лишь то, что еще не попало в свет разума, но никаких принципиальных преград этому нет.
Лишь Лейбниц теоретически обосновывает, что в человеческой душе могут существовать столь малые переживания (теория малых перцепций), что мы никогда их не отследим, но можем видеть лишь некоторые результирующие. Собственно, это и есть то, что можно назвать «подсознанием» или подпороговым уровнем сознания. Такое подсознание изучают психологи экспериментального толка, т. к. оно принципиально строится на идее причинности.
Именно на такой предпосылке в XIX веке появится месмеризм и множество других полумистических практик лечения. Другим вариантом такого бессознательного является иррациональное начало у романтиков. По сути, оно отличается от подсознания Лейбница только заменой строгой причинности на полную свободу, творчество и непостижимость.
Оговорочка по фрейду, или о чем говорит наше подсознание
Для любого оратора двусмысленные оговорки чуть ли не
самое страшное, что может произойти. И по иронии судьбы именно
то, чего мы больше всего боимся, чаще всего и происходит. Что же
служит причиной таких оговорок и есть ли у них скрытый смысл?
Основоположник теории психоанализа Зигмунд Фрейд считал, что
спрашивать пациентов, о чем они думают, недостаточно.
Истинные желания раскрываются в случайных оговорках — их называют
парапраксисы — и другие ключах «из подсознания», утверждал
он. Но есть одна сложность — отсутствие доказательств:
парапраксисы, как и другие идеи Фрейда, невероятно трудно
проверить на практике.
Считается, что они могут маскировать собой запретные желания и
потребности, например сексуальные, которые обычно спрятаны
глубоко в подсознании. Вербальные ошибки вовсе не случайны, а
представляют собой загадки, которые можно расшифровать. Это
красивая концепция, но хотя Фрейд знаменит так же, как Дарвин,
многие современные психологи, лингвисты и неврологи считают, что
он был неправ почти во всем. Вопрос, ошибался ли он в своем
мнении о природе оговорок.
В конце 1970-х гг. в Университете штата Нью-Йорк в Стоуни-Брук
провели серию экспериментов с целью проверить эту
гипотезу. Для этого ученые применили секс и электрошок.
Исследователи разделили гетеросексуальных мужчин на три группы. С
двумя группами работал профессор среднего возраста, а с третьей
— лаборантка в откровенной одежде.
«Красивая девушка была одета в супермини-юбку и прозрачную
блузку. Мы фактически были на грани того, что можно себе
позволить в университете», — рассказал соавтор исследования,
психолог Майкл Мотли, ныне сотрудник Университета Калифорнии в
Дейвисе.
Участников попросили зачитать про себя пары слов (‘back
mud’, ‘bat much’, ‘mad bug’) со скоростью одна пара
слов в секунду. Пары были составлены таким образом, чтобы
провоцировать т.н. спунеризмы — вид оговорок, в котором
переставляются первые буквы соседних слов. Через определенные
промежутки времени участники должны были по сигналу зачитывать
фразы вслух. И, как и предсказал бы Фрейд, мужчины в присутствии
сексапильной лаборантки сделали гораздо больше оговорок,
связанных с темой секса (‘fast passion’ вместо ‘past fashion’ и
‘happy sex’ вместо ‘sappy hex’), чем контрольная группа. Общее
число оговорок в группах было примерно одинаковым.
Участникам третьей группы прикрепили к пальцам электроды, которые
могли давать небольшие разряды тока. «Мы сказали им, что
вероятность удара током — 70%, что, конечно, было неправдой», —
объяснил Мотли. И снова студенты оговаривались, выдавая то, что
было у них на уме (‘cursed wattage’ вместо ‘worst cottage’ и ‘bad
shock’ вместо ‘shad bock’).
Экспериментаторы построили шкалу сексуальной тревожности
участников и обнаружили, что, как это ни парадоксально, те, кто
обладал высшей степенью неуверенности, делали больше всего
сексуально окрашенных ошибок. Почему?
Возможно, в попытке подавить свои желания мужчины стали жертвами
«проблемы белого медведя» (он же «краснозадая обезьяна»).
Старайтесь изо всех сил не думать о чем-либо, например о полярном
медведе, и он будет единственным, о чем вы будете думать, а
вышеупомянутая обезьяна будет даже выделывать в вашем воображении
всякие непристойности.
Еще в 1980-х психолог Дэниэл Вегнер предположил, что к появлению подобных
оговорок может быть причастна система, предназначенная для их
предупреждения. Согласно его теории, подсознательные процессы
постоянно сканируют наши мысли, чтобы держать под контролем самые
тайные желания. Когда такая запретная мысль возникает в
подсознании, она может проникнуть в сознательную часть мозга,
вынуждая нас ее подумать. И тогда появление оговорки только
вопрос времени.
«Когда мы думаем о чем-то, мы выбираем подходящие слова, и они
готовятся к тому, чтобы мы их произнесли, если это понадобится»,
— объяснил Мотли. В таком случае слово, которое мы в конце концов
выбираем, может открывать наши истинные желания.
Сказать «порнография» вместо «фотография» на производственном
совещании или произнести имя бывшего партнера во время секса —
все это саботаж подсознания. И вероятность таких оговорок
увеличивается, когда вы находитесь в стрессовом состоянии.
Кстати, в другом эксперименте, проведенном в середине
1980-х, Мотли предлагал участникам закончить фразу «The old
hillbilly kept his moonshine in a big [……]». Для нашего рассказа
неважно, что конкретно значит эта фраза, — по сути, это аналог
«глокой куздры», которую придумал академик Щерба, — важно, что
последним должно быть слово, означающее какую-нибудь емкость. Так
вот, подходит множество слов, но некоторые участники неоправданно
часто (с точки зрения теории вероятности) выбирали слово «jugs».
Цимес в том, что в эксперименте тоже была задействована
привлекательная лаборантка, а слово это хотя и значит, помимо
прочего, «кувшин», «кружка» и т.п., зато одно из его сленговых
значений — «сиськи».
Но не всех убеждают эти примеры. Например, австрийский лингвист
Рудольф Мерингер, современник Фрейда, был и его жесточайшим
критиком. Во время работы в Венском университете Мерингер собрал,
каталогизировал и изучил тысячи вербальных ошибок, в основном
записанных во время совместных обедов с коллегами.
Мерингер заключил, что такие оговорки являются вторжением букв, а
не мыслей. И действительно, считает Роб Хартсейкер из
Университета Гента, большинство оговорок совершенно невинны.
Как показывает огромное количество экспериментальных
данных, велик риск замены начальных согласных — если в двух
соседних словах в одном контексте используется одна и та же
гласная. Это происходит в результате процесса обработки слов
мозгом. Сначала из сети слов, объединенных схожестью и значением,
мозг выбирает одно. Когда у него уже есть слово, мозг
подбирает его звучание, и именно в этот момент переставляются
звуки. «Это очень типично, и Фрейд на это не обратил
внимания», — сказал Хартсейкер.
Порой такие ошибки звучат трагикомически — в 2021 году журналист
Би-Би-Си в прямом эфире перепутал первую букву фамилии
свеженазначенного министра культуры, Джереми Ханта. Имя и
должность по-английски выглядят как Jeremy Hunt и Culture
Secretary, соответственно. Так вот, когда первой буквой в фамилии
Hunt стала «C», вместо фамилии получилось очень, очень
неприличное ругательство.
Его значение желающие могут поискать в словаре, а нас здесь
интересует то, что эту историю соблазнительно толковать как раз
во фрейдистском духе — мол, журналисту не нравился министр и вот
вам классическая «оговорка по Фрейду». Но, как объяснил
Хартсейкер, в данном случае дело не в неприязни, а во вторжении
первой буквы слова «culture» из названия должности.
Карикатура на Спунера в журнале Vanity Fair, 1898 г.
Кстати, оговорки, основанные на путанице первых букв, —
спунеризмы (spoonerisms), — получили от Уильяма Спунера
(William Archibald Spooner, 1844—1930), англиканского священника
и университетского преподавателя, который был известен
систематическими ошибками как раз такого свойства.
Возвращаясь к основной теме, отметим, что, — несмотря на
словесные ловушки, — в среднем человек делает оговорки менее чем
в 22 словах из примерно 15 000 слов, которые он произносит
за день. Сканы мозговых волн показали, что мы часто делаем
ошибки, говоря фразы про себя, но при произнесении вслух
большинство из них корректируются.
Возможно, мы больше подвержены риску оговорок, то есть наша
встроенная в подсознание программа проверки правописания дает
сбой, если мы отвлечены, нервничаем, устали, находимся под
воздействием алкоголя или стареем. Также риск сделать оговорку
повышается, если говорить слишком быстро.
Другими словами, словесные ошибки помогают расшифровать, как мозг
обрабатывает язык, и даже предположить, чем мы сейчас озабочены и
о чем предпочли бы не говорить. Но открывают ли они наши главные
тайны — вопрос весьма спорный. Психоаналитик Розин Педелберг
из Университетского колледжа Лондона считает, что им нужно
уделять внимание, так как они могут выдать нечто, о чем человек
сознательно предпочитает не думать. Но Хартсейкер настроен
скептически: «Доказательств настоящих оговорок по Фрейду на самом
деле очень, очень мало».
Другие думают, что все зависит от оговорки. «Согласен ли я с
Фрейдом в том, что все оговорки — по Фрейду? Нет. Но думаю ли я,
что они существуют? Да», — сказал Мотли.
Семь защитных механизмов
По мнению психоаналитика психологические проблемы человека связаны в первую очередь с конфликтом социального и животного в человеке. Когда человек, постоянно подавляет аморальные желания, по меркам современного общества он может заболеть, стать агрессивным, раздражительным.
Всего этого можно избежать. Просто нужно направить негативные мысли в нужное русло. Например, заняться спортом, творчеством, общественной активностью и т.д. Это сублимация – перенос сексуальной энергии в другую деятельность. Кроме сублимации, существует еще семь защитных механизмов: вытеснение, отрицание, рационализация, проекция, замещение, инверсия и регрессия.
Механизмы психологической защиты – это набор неосознанных реакций, которые защищают человека от переживаний и негатива. Они помогают поддержать психическое равновесие. Если часто обращаться к этим защитным механизмам может наступить нежелательный эффект, то есть деформация личности, которая будет препятствовать социализации. Иногда защитные механизмы могут давать сбой.
Главная цель психоанализа — это расширение знаний о самом себе. Для этого надо вскрыть механизмы поведения, которые их определили. Человек должен полностью изменить свою жизнь, чтобы она стала более полноценной и комфортной. Если у вас:
- есть конфликт, который вы не можете решить;
- постоянно повторяете одни и те же ошибки;
- вас мучает страх, неуверенность в себе, тревога;
- не можете долго найти себе пару;
- наступил кризис;
- мир кажется серым и унылым;
Тогда вам нужна помощь специалиста. Не надо бояться слова – психоаналитик. Оно совсем не страшное. Это такой же специалист, как терапевт или хирург. Он вам поможет разобраться с вашими проблемами. Он занимается глубоким психоанализом. Он вас выслушает.
Психоанализ – это научная, философская концепция, которая описывает разные связи и законы психического развития людей. Не надо запускать этот процесс и мир заиграет разноцветными красками, принося удовлетворенность и покой.
Сили и тайны человеческого подсознания по фрейду
О неосознаваемой стороне человеческой психики люди догадывались давно. Уже Сократ полагал, что в тайниках психики любого безграмотного мальчишки-нищего таятся решения сложнейших задач в любой области человеческой деятельности. О том, что на человека воздействуют неосознаваемые им установки, писал и немецкий психолог Л. Ланге. Однако стройную теорию неосознаваемого и пути его познания впервые научно обосновал Зигмунд Фрейд. Биографы Фрейда полагают, что стремление понять внутренние побуждения, движущие человеком, возникло у него в результате сильнейшего потрясения в детстве. Он, как и любой мальчик, считал своего отца могучим и всесильным, но однажды какой-то прохожий сбил у этого могучего человека с головы шапку и погнал его по мостовой, как скот, пиная на ходу.
Всю оставшуюся жизнь Фрейд был недоверчив, угрюм и одинок. Он достиг всемирной известности, имел восторженных почитателей, но еще больше недоброжелателей, завистников и врагов. К разработке теории неосознаваемого он приступил достаточно поздно, в возрасте 39 лет, когда работал над исследованием причин истерии.
Один случай поразил Фрейда. У девушки был паралич руки. В гипнотическом состоянии она вспомнила, что этой рукой придерживала голову умирающего отца, а думала в тот момент совсем о другом — о том, как весело в это же время развлекались ее подруги. Отец умер, и девушка начала мучиться угрызениями совести. Есть старое как мир заклятие:«Пусть отсохнет моя рука, если…» И у бедняжки«отсохла» рука…
Тогда Фрейд впервые задумался над тем, что существуют неосознаваемые переживания, что параллельно работе сознания в человеке идет некая подспудная психическая работа. Он пришел к выводу, что у человека есть неосознаваемые мотивы, побуждения, установки, под воздействием которых он совершает поступки, смысла которых порой сам не понимает. Фрейд ввел и первые термины, касающиеся проблем неосознаваемого:«катарсис» — очищение, в частности от постыдных поступков и даже мыслей, как было в случае с девушкой;«конверсия» — фиксирование переживания, проявляющееся как нарушение функции какого-либо телесного органа(в данном случае — паралич руки);«отреагирование» — исцеление девушки, осознавшей причины своей болезни и пережившей их снова.
Фрейд занялся изучением неосознаваемого, когда был уже высокообразованным человеком. Он блестяще знал литературу, искусство, историю, этнографию, биологию, астрономию, медицину, философию, психологию, владел многими языками. Только ему могло прийти в голову подвергнуть анализу такие присущие человеку черты, как остроумие, чувство юмора. Остроты — это контрастное мышление, ассоциативное и неожиданное, поражающее своей необычностью и точностью наблюдения. Острота — это всегда озарение, только тогда она потрясает.
Врач говорит мужу о его больной жене:«Она мне не нравится», имея в виду состояние ее здоровья. Муж, не задумываясь, стремительно отвечает:«Мне тоже — и давно». Все посмеялись, а Фрейд тут же отметил прорыв давнего недовольства, закрепившегося в неосознаваемом и случайно вырвавшегося наружу.
От изучения природы острот Фрейд шагнул к открытию еще одного«окошка» в неосознаваемое — толкованию сновидений. Их толковали тысячелетиями, но только Фрейд подошел к ним именно как к окну в неосознаваемое. По Фрейду, сны предупреждают об опасности, ободряют, облегчают бремя жизни. Раб видит себя во сне свободным, а слабый — могущественным. Во сне видят желаемое. Сны приходят из неосознаваемого, поэтому они важны и требуют внимания. Неосознаваемое схватывает то, что увидено мельком и не осознано, в нем фиксируется услышанное мимоходом, то, во что не вслушивались. Иными словами, неосознаваемо фиксируется буквально все увиденное и услышанное, причем Фрейд отметил абсолютную память неосознаваемого.
Однажды Фрейду рассказали такую историю. Спящий человек, услышав во сне крик:«Горим!», моментально вскочил. Несмотря на то, что все это длилось одно мгновение, он успел увидеть длинный сон о пожаре. Многие просто удивились бы этому обстоятельству или не придали ему значения, а Фрейд сделал вывод, ныне подтвержденный учеными: сновидения, как и работа неосознаваемого, мгновенны. Люди поражаются: жизнь человека полна серьезных проблем, а снятся пустяки. Фрейд указал: эти«пустяки» — главная проблема для данного человека, и сновидения нужно учиться толковать.
В сновидениях люди часто талантливы, а когда бодрствуют — заурядны. И это потому, что днем человек«зацензурен» сознанием, не верит в свою талантливость. Это, кстати, одна из трагедий обычного человека. Он обычен, потому что сам внушил себе это, а неосознаваемое талантливо всегда.
Фрейд любил толковать сновидения. Например, человек видит во сне желтого льва. Почему льва и почему желтого? Оказывается, что в детстве у него была такая игрушка. Толкование: человеку плохо, и он хочет вернуться в детство. Или человеку снится, что он идет медленно, трудно, ему никак не дойти до цели, его все обгоняют. И, по Фрейду, следует думать о начинающейся болезни ног.
Фрейд подметил, что неосознаваемое, имея свои, только ему до поры до времени известные мотивы и установки, активно сопротивляется мотивам и установкам сознания. Он полагал, что в действиях человека не бывает ничего случайного, и если нам кажется, что что-то произошло случайно, Фрейд бы поправил нас, объяснив, что это работа неосознаваемого и его«голос» нужно учиться слышать.
Если некто, пронося блюдо мимо другого человека, нечаянно опрокинул содержимое ему на костюм, вполне вероятно, что этот человек неосознаваемо неприятен несущему блюдо. Точно так же нечаянно роняют дорогую вазу в квартире, раздражающей своим богатством. Если человек, подойдя к чужой двери, автоматически достает свои ключи, значит, ему приятны хозяева. Забыл адрес — значит, не хочется туда идти. Пригласил людей в ресторан, но забыл деньги — не хотел туда идти вообще. Забыл билет на самолет — не нужно лететь в этот город.
Фрейд приводит такой пример: если ребенок постоянно раздражает, то окружающие вдруг перестают замечать, что он слишком близко подошел к кипящей кастрюле. У любящих родителей дети не выпадают из окон. Могут возмущенно возразить:«Мы были на кухне!» Фрейд бы ответил:«Ребенка, способного выползти на подоконник, не оставляют без присмотра ни на минуту, даже если речь идет о добывании хлеба насущного». И поэтому Фрейд обращает наше внимание на«оплошности»,«ошибочные действия», возможности«ослышаться»(когда не слышат того, чего не хотят слышать), пишет о«рассеянности»,«невнимательности»,«нечаянности» как о мотивах неосознаваемого, поддающихся раскрытию, разгадке, толкованию.
Человек должен уехать утренним поездом. Если он хочет этого, он проснется и без будильника, если не хочет — не поможет и его отчаянный треск. Загнанный массой дел, утомленный спешкой, человек забывает дома часы, потому что они напоминают ему о терроре сроков. Человек не хочет читать лекцию перед пугающей его аудиторией, он торопится, но тем не менее безбожно опаздывает, так как в последний момент садится не в тот транспорт. Человек не может запомнить номер телефона и записывает его на бумажке. Он теряет эту бумажку сразу же, значив, тот, кто дал ему этот номер, человеку неприятен. Его ждут на одной станции метро, а он выходит на другой. Стало быть, он неосознаваемо сопротивляется встрече. Вместо ненужной, бумаги, случайно разорвал нужную. Но как раз она-то и не нужна неосознаваемому.
Необходимо, говорит Фрейд, анализировать подобные действия, и если руки«не доходят», к примеру, до ребенка, то, значит, так родители его и любят. Мужчина«горит» на работе, задерживается вечерами и домой возвращается поздно. Он искренне говорит:«Работа такая», но истинно верный ответ:«Отношение к жене и детям такое». Женщина часто теряет обручальное кольцо, оно почему-то стало легко сниматься с пальца. И это означает, что она разочаровалась в муже. Конечно, можно возразить:«Все это случайности!» Может, быть, но нужно анализировать такие случайности, чтобы понять истину, подсказываемую неосознаваемым.
Все это важно и если проанализировать проблему с точки зрения здоровья. Если женщину по каким-либо причинам перестал устраивать ее муж, то вскоре она начинает часто болеть. Ее мучают головные боли, боли в сердце, общая слабость. На самом деле, установка неосознаваемого привела к объективным изменениям в организме.
Итак, в человеческой психике выделяют два доминирующих уровня: сознательное и неосознаваемое. Фрейд определяет сознательное как«Я» или сознание. Сознание — это то, что человек способен контролировать, что он произвольно использует, познавая, принимая решения, осознавая в своей творческой деятельности. Он может думать, как изложить свои мысли на бумаге, подбирает слова и образы, переделывает текст по многу раз. Это работа сознания. Однако параллельно в нем идет еще более интенсивная психическая работа, которую он не осознает, а только догадывается, что она идет, поскольку его будоражит нечто, останавливая или направляя, мешая думать или помогая, озаряя вдруг в самом неподходящем месте — метро или автобусе — счастливой догадкой. Это — из области неосознаваемого.
Неосознаваемое может быть антагонистично тому, что происходит в сознании, если его установки противоречат позициям сознания. И тогда человек бесплодно сидит за столом, перо повисает в воздухе, на белом листе появляются скудные, вымученные строчки. Человек велик сознанием, но он талантлив неосознаваемой сферой своей психики. Сознание разрабатывает проблему по горизонтали. Однако прорыв в неведомое происходит по вертикали, и новая идея, как правило, рождается сначала в неосознаваемом.
В ведении неосознаваемого и человеческая интуиция, которая всегда подсказывает:«не иди туда»,«уйди отсюда» или«ты на верном пути». Интуитивно человек выбирает лучшую из многих возможностей. Приспособительная функция неосознаваемого направлена на решение самых актуальных для данного человека проблем, связанных в том числе и с реализацией инстинктов. Если у данного индивида доминирующий инстинкт направлен на сохранение потомства, в неосознаваемом главенствуют дети и их заботы, если доминирует инстинкт исследователя, в неосознаваемом — научные и творческие проблемы.
Однако особенно бдительно неосознаваемое по отношению к самосохранению. Оно постоянно контролирует состояние здоровья и через тревогу, внезапно охватывающую человека, сигнализирует о начале заболевания. Будучи направленным на сохранение здоровья человека, неосознаваемое ограничивает его усилия, защищает мозг, органы чувств, мышцы, связки, весь организм от волюнтаризма сознания. Неосознаваемое внедряется в сознание, если человеку грозит опасность. Задумавшись, он идет, не замечая ничего вокруг, и вдруг вскидывает голову, прислушивается или вообще останавливается в шаге от пропасти. Это бдительное неосознаваемое обнаружило опасность и послало сознанию сигнал о нем.
Неосознаваемое обостренно защищает природные инстинкты в человеке. И если сознанием человек подавил эти инстинкты и устремления вопреки неосознаваемому, он будет наказан. Если сознание делает что-либо противное природе, неосознаваемое, стоящее на страже здоровья, агрессивно начинает борьбу, воздействуя на сознание телесными карами — болезнями физического тела.
В неосознаваемом как бы сконцентрирован мощный параллельный канал мышления. И если человек захвачен какой-то творческой проблемой, то он, конечно же, много думает о ней, но все же не двадцать четыре часа в сутки. Он должен есть, пить, отдыхать, заниматься домашними делами, зарабатывать деньги, наконец, то есть заниматься повседневными делами. И его сознание поминутно переключается. Но к его огромному счастью в нем идет непрерывная, непрекращающаяся деятельность по разрешению его творческой проблемы, поскольку именно она для этого человека — самое главное. И это очень важно для понимания соотношения неосознаваемого и сознания. Скажите мне, что более всего интересует данного человека, и я скажу, о чем размышляет денно и нощно его неосознаваемое. Неосознаваемое гениально у всех, но у одного оно занято творчеством, у другого — зарабатыванием куска хлеба, у третьего — тем, как прожить жизнь, ничего не делая. И. П. Павлов писал об одной из своих книг как о плоде двадцатипятилетнего постоянного размышления. Вот в таком случае неосознаваемое особенно щедро и особенно часто происходят озарения.
Фрейд обратил внимание на то, что неосознаваемое установочно. Это необходимо иметь в виду, познавая свое неосознаваемое. Установки приобретаются с рождения, и чем раньше мы начнем с ними работать, тем лучше. Установки могут быть настолько сильными, что вступают в противоречие с инстинктами, темпераментом, жизненными принципами человека. В таком случае он обречен на глубочайший внутренний конфликт.
С раннего детства в нашем неосознаваемом запечатлевается все, что нам внушили родители или другие значимые люди, все, что потрясло воображение, наши оценки себя, других, общества. Можно даже сказать, что мы абсолютно ко всему подходим предвзято. Но есть болезненно«установочные» люди. И если человек говорит:«Я привык ненавидеть толстых с детства», его переубедить сложно.
Если у ребенка под влиянием родителей, друзей или школы сложилась установка«Я — плохой, некрасивый, слабый, никчемный», то можно предположить, что его будущая жизнь вряд ли будет удачной. Пройдут годы, человек с заниженной самооценкой скорее всего не добьется серьезных успехов, но если даже и добьется, то из глубины его подсознания будет по-прежнему звучать:«Я — никчемный». У людей с заниженной4 самооценкой ущемлены, подавлены многие чувства и инстинкты. Такой человек недоверчив, подозрителен, мнителен. И это часто приводит к неврозу, являющемуся причиной ранних болезней.
Число установок бесчисленно. Жизнь порождает их каждодневно. Плохо только, если они антагонистичны. Человек с противоречивыми установками обречен на вечные страдания. Эти страдания не только в душе, но и в сердце, и в печени, и в почках—везде. Раздираемому конфликтами трудно стать долгожителем. Внутренние конфликты следует выявлять и разрешать.
Одно из центральных мест в самоанализе занимает вопрос, на который следует честно ответить самому себе: какова моя истинная самооценка? — и сделать все возможное, чтобы повысить ее, если она занижена. Самосовершенствование необходимо, чтобы максимально развить свои психофизические данные и обрести уверенность в себе. Безнадежно обделенных людей нет, заметил великий Фрейд, ибо«если бог закрыл дверь, он открыл форточку!»
Сергей Габузов
Сознание, подсознание и бессознательное
Фрейда выделяет две структуры психики. Каждая из структур имеет три слоя и они отличаются между собой.
Для начала разберем слои первой структуры:
- Это наши тайные желания, которые вытесняются нашими воспоминаниями, животными инстинктами и аморальными влечениями, то есть бессознательное.
- Подсознательное – это уровень психики, на котором человек помнит, что происходит с ним сейчас и может вспомнить, что происходило с ним в прошлом.
- Сознательное – это наши эмоции, чувства, планы и мысли здесь и сейчас.
Это первая структура психики по Зигмунду Фрейду.
Существует также другая структура психики или метод свободных ассоциаций. В ней также выделяют 3 элемента.
Теория подсознания з. фрейда
Если человек переживает тяжелую психотравмирующую ситуацию и не справляется с ней, то любое воспоминание о такой ситуации становится для него невыносимым. В таком случае наступает вытеснение — вся информация, прямо или косвенно связанная с данной ситуацией, «вытесняется» в подсознание. Это означает, что она сохраняется, но сознание теряет к ней доступ. Очевидно, что в основе этого лежит уже известное нам явление: забывание — это не стирание временных связей, а их активное затормаживание.
Любая попытка извлечь содержимое подсознания в сознание наталкивается на подсознательное сопротивление; самый простой вариант — «случайное», как кажется самому человеку, забывание.
Если в таком случае действуют раздражители, условнорефлекторно связанные с психотравмирующей ситуацией, то они, наталкиваясь на сопротивление, не могут вызвать воспоминание о ней; вместо этого они вызывают замещение,прорываясь в сознание в виде искаженных, неузнаваемых заместителей.Некоторые из таких заместителей носят характер симптомовзаболевания, нередко ограждающих больного от повторения тяжелой ситуации, но превращающих, по словам Фрейда, «кратковременный конфликт в бесконечное страдание». Например, у летчика, чудом уцелевшего в экстремальной ситуации, может развиться псевдопаралич, ограждающий его от дальнейших полетов (хотя при этом он искренне хочет избавиться от «болезни» и продолжать летать!). Другим примером может быть раздвоение личности у высоко морального человека, ведущего непримиримую и неравную борьбу со своими, как ему кажется, тяжелыми пороками. Рано или поздно борьба становится невыносимой и психика «расщепляется»: человек ведет себя то как хороший Иванов, то как плохой Петров, причем Иванов и Петров могут знать о существовании друг друга, но никогда не встречаются.
Методом устранения таких расстройств является психоанализ. Он сводится к следующему:
¾ между психотерапевтом и больным должен установиться психотерапевтический союз(рапорт). При этом больной переносит на врача чувства, испытываемые им по отношению к могущественному покровителю — отцу; это явление перенесения;
¾ после установления психотерапевтического союза больному предоставляется возможность свободно излагать свои мысли, при этом психотерапевт обращает особое внимание на заместители — оговорки, забывания, сновидения, проявления сопротивления (когда больной говорит: «Впрочем, это неважно, не имеет значения» — именно эту тему надо осторожно развивать);
¾ направляя разговор именно на темы, связанные с заместителями, психотерапевт постепенно приводит больного к воспоминанию о психотравмирующей ситуации; больной переживает ее вновь, но уже в присутствии покровителя (психотерапевта) и в результате справляется с ней. При этом необходимость в вытеснении и сопротивлении отпадает, симптомы прекращаются, наступает выздоровление.
Почему же одни люди справляются с тяжелыми психотравмирующими ситуациями, а у других возникает психическое расстройство? Ответ на этот вопрос Фрейд предлагает искать в истоках формирования личности, то есть в раннем детстве. По его мнению, предрасположенность к непереносимости психотравмирующих ситуаций обусловлена нарушением нормального формирования главной (по Фрейду) мотивации человека — полового влечения, или либидо.Это могут быть системы запретов, прямое сексуальное насилие над ребенком, случайное наблюдение за половым актом у родителей и пр.
В дальнейшем представление о либидо как главном двигателе поступков человека Фрейд распространил не только на психические расстройства, но и на все проявления психики человека и на жизнь человеческого общества вообще. Человеческое «Я»(Эго) служит ареной постоянной борьбы между «Оно»(Ид), то есть инстинктами, прежде всего половым, и «Сверх-Я»(Супер-Эго) — социальными установками и моральными запретами. Творчество, например, представляет собой сублимацию — выход вытесненного либидо в виде заместителей (произведений искусства).
В позднем своем периоде Фрейд выдвинул еще один «основной инстинкт» — стремление к смерти, или мортидо. По его мнению, глубинные двигатели существования живого, делающие возможной саму жизнь, это инстинкт самосохранения, либидо и мортидо: подсознательное стремление к смерти как способу уступить место смене поколений. Тем не менее из всех этих инстинктов либидо остается самым могущественным, направляющим поступки человека и движения общественных масс.
Именно эта пансексуальность — представление о половом чувстве как главном двигателе личной и общественной жизни — является самым спорным и слабым звеном в теории Фрейда. Уже его ближайшие ученики отказались от этой идеи, выдвинув и иные мотивы поступков человека, например, жажду власти или неосознаваемые общественные установки («коллективное бессознательное»); далее стала ясна роль стремления к любви и уважению, самореализации и пр. Сегодня лишь немногие исследователи видят все беды человека и человечества в неудовлетворенном половом инстинкте, а в каждом образе сновидения — символ гениталий или полового акта. Психологи все чаще признают, что круг мотиваций человека не исчерпывается инстинктом самосохранения, либидо и мортидо. Становится все очевиднее, что каждый человек, осознанно или неосознанно, охотно или неохотно, но все же чувствует, что ему, в отличие от кролика, все-таки явно недостаточно питаться, размножаться и умирать.
