МИЗАНТРО — Сканворды, Энциклопедический словарь, Толковый словарь, Академический словарь, Существительных, Орфографический словарь, Словарь ударений, Формы слов, Синонимы, Тезаурус русской деловой лексики, Антонимы, Морфемно-орфографический словарь, Этимологический словарь, Словарь галлицизмов, Словарь иностранных слов, Грамматический словарь, Сборник слов и иносказаний, Трудности произношения и ударения, Идеография

Александр Бурьяк

Основы научного мизантропизма

  Данная статья является научно-популярным введением в предмет-
ную область, поэтому не надо искать в ней таблицы с результатами
наблюдений и экспериментов, расчётные формулы, ссылки на новейшую
научную литературу и т. п. Научность научного мизантропизма со-
стоит не в том, что представлены ВСЕ логически-корректные выводы
его утверждений из научно-корректных результатов наблюдений и
экспериментов, а также из утверждений, уже признанных в качестве
истинных более или менее широкими кругами научной общественности
(в сложных предметных областях это не имеет практического смысла
и никогда не делается), а в том, что В ПРИНЦИПЕ есть возможность
выстроить рациональное обоснование (= опереть на что-то значи-
тельно менее спорное) любое его утверждение (при этом, конечно
же, не исключаются ошибки). В научном мизантропизме не применяет-
ся религиозная или эмоциональная аргументация и нет «впаривания»
в обход критического мышления. Наоборот, на критическое мышление
здесь делается упор. Далее, полагать, что логическая сторона из-
ложения научного мизантропизма (и вообще любой социальной теории)
в идеале должна быть приблизительно на таком же уровне, как в
математике, значит, не понимать различия между формальным и
неформальным в науке, в мышлении.

                *  *  *

  Научный мизантропизм — это новая, рационализированная ступень
в развитии мизантропизма и вообще в развитии представлений о фе-
номене человека. Он исследует недостатки человека и общества с
целью исправления их.
Недостатки разделяются на исправимые и неисправимые, условные и
безусловные, существенные и несущественные, определённые и сомни-
тельные. Всякое исправление требует затрат и должно окупаться,
иначе лучше оставаться с недостатком. В научном мизантропизме всё
это учитывается.
Название «мизантропизм» («человеконенавистничество») — такое
же приблизительное, как и большинство названий подобного типа.
Делают большую ошибку те, кто считают, что мизантропы действи-
тельно ненавидят все категории людей, о которых отзываются крити-
чески. На самом деле мизантропы кого-то презирают, кем-то брезгу-
ют, у кого-то всего лишь выявляют особенности, доставляющие не-
удобство окружающим людям. Кого-то мизантропы даже боятся: мало
ли что. И кого-то они — таки да — ненавидят, не без этого.
Кстати, даже если мизантроп сам говорит «ненавижу», это не все-
гда следует понимать буквально. Возможно, это всего у него лишь
оборот речи или риторическое преувеличение. К примеру, если кто-
то заявляет, что ненавидит манную кашу, это ведь не означает ещё,
что он извращенец, то есть персонифицирует эту кашу и действи-
тельно испытывает к ней чувство, которое вообще-то предназначено
для испытывания его к человекам.
Главное: недовольство сущим — необходимая предпосылка любого
усовершенствования. Кто всем доволен, у того нет эмоционального
стимула для развития чего бы то ни было. Если индивид развивает
что-то не из собственного недовольства, а, к примеру, ради денег,
значит, недовольство сущим — у того, кто ему платит. Впрочем, и
сам развивающий индивид при этом удовлетворён не всем сущим: он
не доволен, к примеру, количеством у себя денег.
Мизантроп ненавидит не людей в принципе (он ведь и сам человек,
пусть и не типичный), а плохое в людях. То, что, по его мнению,
вредно для общества, в частности, портит среду его обитания. Если
он ненавидит, к примеру, соседа, мешающего лично ему спать своим
шумом и не желающего менять свой беспокойный для окружающих стиль
поведения, то он делает это не как мизантроп, а на общих основа-
ниях (ничто человеческое мизантропам не чуждо). Поэтому из подле-
цов мизантропы не получаются (из дураков ещё куда ни шло).
Держаться подальше от дурного легче, когда испытываешь к этому
дурному некоторое отвращение. Поэтому неприязни мизантропа носят
прогрессивный характер. Если бы мизантроп высказывал отвращение к
каким-то хорошим человеческим качествам и поступкам, его можно
было бы этим отвращением попрекать, но поскольку такого нету, то,
с точки зрения здравого смысла, специфические неприязни мизантро-
па заслуживают только похвалы.
Между высказыванием неприязни и угрожанием расправой (или при-
зывом к расправе) над теми, к кому её испытываешь, дистанция до-
вольно большая. А ведь ещё есть дистанция между угрозой/призывом
к расправе (это может быть и риторикой) и собственно расправой.
Да и расправа может иметь разную степень жёсткости. Поэтому было
бы неправильно попрекать мизантропа даже тем, что он свои непри-
язни высказывает, а не держит при себе. Он высказывает их, чтобы
другие услышали и, возможно, приняли бы его позицию непримиримос-
ти в отношении ущербного. Высказывает — значит, не держит камня
за пазухой, а честно демонстрирует его всем. Вербально активный
мизантроп — проповедник разумности, здравости, добра. Конечно,
проповеди доходят до сердец только при условии, что проповедник
не назойлив, сам соблюдает то, к чему призывает других, и
получает от этого выгоду.
Противопоставлять ненависти любовь (как плохому, вредному —
хорошее, полезное) — значит демонстрировать собственную умствен-
ную недостаточность. На самом деле у людей от любви бывает огром-
ное множество неприятностей и бедствий: из-за любви к СВОЕЙ Роди-
не люди гадят чужим Родинам; из-за любви к СВОИМ детям они портят
жизнь детям других людей (к примеру, затрудняют им карьеру, про-
пихивая собственных чад), из-за любви к какой-нибудь особи проти-
воположного пола пренебрегают остальными особями того же пола, а
те из-за этого, возможно, очень страдают или даже убиваются.
Далее, когда говорят про «любовь вообще», то мешают в одну кучу
многого разного. Любовь к социальной группе — это одно, к своим
детям — другое, к представителям противоположного пола —
третье, к бегу, прогулкам по лесу и т. п. — четвёртое, к шоко-
ладным конфетам и т. п. — пятое, к алкоголю и т. п. — шестое.
Против неприятия наркотиков и ненависти к тем, кто их распрост-
раняют, вроде, не возражают даже многие из так называемых челове-
колюбов, когда трезвые.
Таким образом, если рыть корни, то получается, что количества
любви и ненависти у индивида сами по себе НИКАК не характеризуют
его ни в моральном аспекте, ни в аспекте физиологического качест-
ва. Потому что важно другое, а именно на что направлены любови и
ненависти, и уж в этом так называемые мизантропы бывают на высо-
те.
В эмоциональном аспекте мизантропизм бывает разным: с преобла-
данием той или иной «отталкивающей» эмоции: ненависти, презрения,
брезгливости, насмешки. Насмешка как эмоция — это наслаждение
собственным превосходством. Презрение — это тоже эмоция превос-
ходства, но превосходства угрюмого, в условиях опасности, исходя-
щей от того, кого презирают. Презрение — это когда есть превос-
ходство в качествах, но не в положении (у презираемого положение
может быть лучше, чем у презирающего). Или наоборот, в положении,
но не в качествах. Насмешка — это когда есть превосходство и в
том, и в другом (возможно, кажущееся, да). Презирающий опасается
презираемого, насмехающийся же не опасается того, над кем смеёт-
ся. Насмешка ближе не к ненависти, а к прощению. Развитый, само-
реализовавшийся, победоносный мизантропизм может быть только на-
смешливым. Правильный мизантроп — это скорее человеконасмешник,
чуть менее человекопрезиральзик и совсем немного человеконена-
вистник, не без того. Поэтому приписывать мизантропам преоблада-
ние у них ненависти — значит клеветать на них (и этим способст-
вовать их дальнейшей мизантропизации).
Развитый мизантропизм — это позиция всё же эмоционально холод-
новатая: в нём рациональное действительно преобладает над эмоцио-
нальным. Но в причинах формирования такой позиции эмоции играют
существенную роль, потому что они как неотъемлемая часть челове-
ческой природы являются одним из двигателей поведения даже у
людей рационально-волевого склада.
Эмоциональными превопричинами мизантропизма могут быть зависть,
месть, неприязнь, разочарование.
Зависть к некоторым людям — нормальный и в целом полезный эле-
мент жизни. От зависти к НЕКОТОРЫМ людям мизантропизм не развива-
ется: для его формирования требуется зависть к очень многим, даже
к большинству, а располагающие к этому обстоятельства складывают-
ся разве что у инвалидов, уродов, расово чуждых и т. п.
С местью как источником мизантропизма — та же ситуация, что и
с завистью.
Неприязнь в мизантропском случае вызывется частым раздражением
от большинства окружающих, а его причиной могут быть гигиеничес-
кая несовместимость, различия в подходах к вопросам безопасности,
эстетики, допустимого уровня причинения беспокойств окружающим.
Устойчивое разочарование в человеках наступает от частых случа-
ев их реагирования злом на добро и от игнорирования или примитив-
ного отторжения ими разных общественно полезных идей (техничес-
ких, организационных, политических). Не важно, насколько плохи
эти идеи: важно, что они не проходят не потому, что заваливают
сколько-нибудь разумный тест на качество, а потому что оказывают-
ся за рамками мировоззреньиц массы агрессивных самоуверенных
серятин, которым эмоционально ближе не улучшения, а конфликты.
Развитый, рационализированный мизантропизм как мировоззренчес-
кая и политическая позиция складывается только по причине непри-
язней и разочарований. Он — адекватное отражение того, как выст-
раиваются отношения разумных креативных людей с обществом. Если
это отрошения выстраиваются более тёплым образом, значит, креатив
либо очень простенький, либо ничего принципиально не меняющий,
либо и вовсе деструктивный. Исключения бывают редко.
Мизантроп не делает ничего такого, что считается неприличным у
большинства людей, стремящихся быть правильными: он всего лишь
более сообразителен, честен, самостоятелен, последователен, кон-
кретен, стратегичен, систематичен, прямолинеен, открыт, упорен,
смел. Он старается смотреть в корень и бороться не с частностями,
а с первоисточниками зла. Если вам удастся более-менее развить у
себя указанные качества, вы вскоре обнаружите, чо вы тоже мизант-
роп. Мизантропизм придёт к вам как бы автоматически. А без разви-
тия указанных качеств стать вполне мизантропом не получится: вы,
конечно же, сможете называть себя им и подражать признанным ми-
зантропам, но при попытках самостоятельного суждения вы будете
раз за разом срываться в стандартную колею для массовых человеч-
ков.
Мало того, что мизантропы ненавидят в целом не чаще и не силь-
нее других людей, а всего лишь больше «засвечивают» свои ненавис-
ти (шире — неприязни) вследствие таких своих качеств, как откры-
тость, честность, прямолинейность и конкретность, так вдобавок их
ненависти ВТОРИЧНЫ по отношению к ненавистям «человеколюбов», то
есть, провоцируются массовым жёстким неприятием тех, кто выступа-
ют за чистоту, красоту, порядок, здоровый образ жизни, умерен-
ность, нормальность, интеллектуализацию, мир между народами, со-
хранение биосферы (короче, за светлое будущее). То есть, за вос-
хождение человечества на следующий уровень развития и в общем-то
за спасение остолопов и остолопьих потомков. Мизантропы аргумен-
тированно и корректно предлагают более-менее научно обоснованное
своё, невежды, дураки, извращенцы и нравственные уроды грубо шлют
их подальше, и вот тогда-то у мизантропов и возникает НОРМАЛЬНАЯ
РЕАКЦИЯ на тех, кто неосознанно готовят себе и им глобальную
катастрофу.
Вообще, как ни крути, получается, что если человек не мизантроп
(или хотя бы не на верном пути к мизантропизму), то он либо дурак
либо подлец и т. д., во всяком случае недалеко от этого ушёл. Та-
ким образом оказывается даже, что научный мизантропизм — это
система соображений о правильном, надлежащем, приличном, то есть
— этическая теория. А поскольку она рассматривает человеческое в
его развитии к недочеловеческого к сверхчеловеческому, можно
называть её ЭВОЛЮЦИОННОЙ этической теорией — добавляя при случае
эпитеты «пратическая» и «радикальная».
Мизантропизм — обратная сторона перфекционизма (или всё-таки
синоним ему?) в отношении к обществу. Мизантропа можно попрекнуть
разве что излишней требовательностью к людям, но и это не вполне
правильно: он всего лишь не хочет привыкать к плохому, восприни-
мать плохое как норму, как неустранимую данность.
Основная часть зрелого мизантропического отношения к людям
находится в рациональной области, а не в эмоциональной. Мизантроп
отличается от «человеколюба» («антропофила») не тем, СКОЛЬКО он
ненавидит, а тем, НА КОГО направляет он свою ненависть. Если
«человеколюб», к примеру, направляет свою ненависть на одного
человека, то мизантроп — направляет то же её количество на целую
группу, чтобы вышло поэффективнее.
Люди, осуждающие мизантропов за якобы ненависть к широким слоям
населения, всего лишь некритично подходят к собственным эмоциям:
не способны, как говорится, смотреть на себя со стороны. Если к
ним присмотреться оттуда, со стороны, то, как правило, выясняет-
ся, что «отталкивающих» чувств разных видов (ненависти, презре-
ния, брезгования) у них не меньше, а то и больше, чем у номиналь-
ных мизантропов. Мизантропы всего лишь адекватнее воспринимают
шевеления своих инстинктов и свои раздражения и искреннее о них
выражаются. Если они обнаруживают в себе нехорошее отношение к
кому-то или чему-то, то честно об этом говорят хотя бы самим
себе. В обществе, в котором много самообмана, манипулянтства и
лицемерия, такое, конечно же, вызывает недоумение и неприязнь.
Соль в том, что даже люди подлого склада более-менее сознают, что
честность — это достоинство, пусть и не выгодное финансово, и
они ненавидят честных людей отчасти из-за того, что те им срывают
сеансы самолюбования, а не только чинят препятствия деланию
гадостей.
Если мизантроп говорит, к примеру, что очень не любит волосати-
ков, а «человеколюб» осуждает его за это, то «человеколюб» на са-
мом деле, скорее всего, выражает собственную неприязнь к сторон-
никам коротких причёсок, искренности, рациональности, безопаснос-
ти, здоровья, сохранения внешних различий полов (таки дающего
существенные удобства окружающим) и поддержания высокой боеготов-
ности общества на случай внешней угрозы или какой-нибудь револю-
ции. В общем, ко множеству групп населения сразу.
Разумеется, не испытывать неприязни к различным группам людей
— это в принципе не нормально, не совместимо с выживанием, по-
этому культурный мизантроп по большому счёту не против того, что
и его самого за что-то отвергают.
Причина неприязни к мизантропам — не только в их искренности,
нежелании «рисоваться» и подстраиваться, но прежде всего в том,
что мизантропы в своих приязнях/неприязнях значительно не совпа-
дают с большинством. К примеру, большинство ненавидит соседнюю
нацию как целое, а мизантроп — только агрессивных дураков в
соседней нации, да и в своей тоже.
Таким образом, определяющим признаком того, что обычно называют
мизантропизмом, является отнюдь не ненависть мизантропа как тако-
вая, а только то, что он прилагает её не к тому, к чему прилагать
принято.
А причиной такого несовпадения является не повышенная раздражи-
тельность (повышенно раздражаться можно и по общепринятым пово-
дам), а творческое отношение к обществу: не как к данности, кото-
рую надо принимать, терпеть и любить ни за что, а как к тому, что
вполне изменимо в лучшую сторону, если действовать осторожно и
расчётливо, но упорно.

                *  *  *

  Научный мизантропизм — это не просто ещё одна наука: это одна
из наук особого значения, недоразвитием и недостаточной пополяр-
ностью которой объясняется существование значительной части проб-
лем у человечества.
Теоретические основы научного мизантропизма:
— психология;
— генетика;
— теория эволюции;
— евгеника;
— социология;
— проблемология.

                *  *  *

  Ключевые идеи научного мизантропизма:
1. Люди приблизительно делятся по личностным качествам на высших
и низших. К высшим относятся те, у кого разум преобладает над
эмоциями и кто благодаря этому способны самостоятельно удержи-
ваться от приятных, но вредных действий. Высшие — по-видимо-
му, частичный продукт типовой мутации низших.
2. Высшие — возможные родоначальники новой породы людей (или
группы пород), которая расположится на эволюционной лестнице
над существующими породами.
3. Любого человека можно хотя бы немного сместить от низшести к
высшести посредством обеспечения (или навязывания) ему некото-
рых условий существования: информационного воздействия, пита-
ния, режима активности и т. п.
4. Массовое интенсивное вымирание низших вследствие неразумного
природопользования, избыточного размножения и чрезмерной конф-
ликтности — не катастрофа, а почти нормальное, приемлемое со-
бытие, характерное для организмов с невысоким уровнем развития
психики.
5. Первостепенно важными являются проектирование и подготовка
возможной реализации — в качестве альтернативы массовому ин-
тенсивному вымиранию низших — такого общественного устройст-
ва, при котором высшие будут управлять низшими (в частности,
удерживать их от разрушительных излишеств) и смогут постепенно
и малоболезненно нормализовать их численность, доразвить их,
привести к образу жизни, выдерживаемому природной средой.

  Указанные идеи не являют собой чего-то существенно нового, а
научный мизантропизм лишь переводит их из области эмоциональной в
область рациональную, из предположений в обоснованные представле-
ния, из рассыпного состояния — в систему.
Предположительность некоторых научно-мизантропических идей —
признак строгой научности подхода, следствие сложности предметной
области и показатель того, что научный мизантрпизм пребывает на
этапе становления.

                *  *  *

  Почти каждый взрослый человек соглашается с тем, что люди зна-
чительно различаются своими врождёнными предрасположенностями,
способностями, наклонностями, практической значимостью для общес-
тва, полезностью и вредностью для окружающих. Почти каждый взрос-
лый человек относится к людям в зависимости от их указанных раз-
личий (потому что если он не будет делать это, то вряд ли прожи-
вёт долго и счастливо). Почти каждый взрослый человек соответст-
венно ранжирует других людей по уровням человеческой ценности и
далее обращается с ними в зависимости от уровня, к которому он их
отнёс. Небольшое отличие носителя научно-мизантропических взгля-
дов от почти каждого взрослого человека состоит лишь в том, что
этот носитель…
— подходит к своим ранжировкам людей рационально, основательно,
осторожно, самокритично;
— придаёт этим ранжировкам большое значение;
— предъявляет более жёсткие требования к людям, которых относит
к полноценным;
— отдаёт себе отчёт в своём подходе: «саморефлексирует»;
— по поводу своего подхода если и эмоционализирует сильно, то
лишь на этапе его становления, а далее принимает значитель-
ную, мягко говоря, некачественность людей как природную
данность (аналогично тому, как он принимает продолжительность
суток, силу тяжести и т. п.);
— в принципе не скрывает своего подхода от других людей, даже
если они его не разделяют (и наверняка даже думают, что они в
моральном  аспекте лучше, чем мизантропы).

                *  *  *

  Толковый мизантроп — это специалист по человеческим недостат-
кам в части морали, поведенческих установок, интеллекта. Вроде
того, как врач — специалист по человеческим болезням. Как люди
не стремятся избавиться от некоторых своих болезней (а то даже за
болезни их не считают), так не стремятся они избавиться и от
некоторых своих недостатков (точнее, от большинства).
Интеллектуально развитый мизантроп, как правило, избегает ввя-
зываться в разные дрязги (межличностные, межпартийные, межгосу-
дарственные и т. п.) — из-за того, что видит ущербность мораль-
ных позиций и тактик «противоборствующих сторон» и нежелание их
начинать исправление мира с себя, а не с других субъектов. Мизан-
троп — человек, стоящий над схватками. У него случаются свои
специфические мизантропские конфликты, но в них хотя бы действует
расчётливо и относится к себе критично.
Всякий, кто существенно не согласен с мизантропом в чём-то, ка-
сающемся мизантропических оценок, — для него не дурак, а «обезь-
яна», то есть, эволюционно отставший (по крайней мере, сильно по-
дозреваемый в этом: уж мизантропы-то признают свою способность на
временные ошибки, даже на крупные).

                *  *  *

  Нередко психические нарушения (врождённые, приобретённые) за-
трудняют социализацию. Недосоциализированный конфликтный индивид
(= социопат), если он не совсем дурак, пробует как-то объяснить
себе свою неуживчивость и может приходить к утверждениям, сходным
с некоторыми научно-мизантропическими, что не должно вводить в
заблуждение о характере связи мизантропизма и социопатии. Пос-
кольку концептуально развитый мизантропизм способствует уклонению
от действия факторов, вредных для психики, то он и ведёт скорее к
сохранению и укреплению психического здоровья, а не к разрушению
его. Соответственно такой мизатропизм не благоприятствует социо-
патии. Концептуально подкованный мизатроп не принимает окружающе-
го общества, но и не воюет с ним без пользы (но если война выгля-
дит выгодной, то таки воюет), а спокойно обустраивается в меру
своих возможностей, которые, как правило, достаточны, потому что
отстранение от популярных глупостей освобождает человеку много
времени, психической энергии и средств.

                *  *  *

  Мизантропизм и цинизм — частично перекрывающиеся феномены.
Слово «циник» — от латинского названия древнегреческой философс-
кой школы киников, которой принадлежал знаменитый философ Диоген
Синопский, мизантроп.
В словаре Ожёгова:
«Цинизм — пренебрежение к нормам общественной морали, нравст-
венности, наглость, бесстыдство.»
В Википедии:
«Цинизм или циничность (др.-греч. «кинисмос») — откровенное,
вызывающе-пренебрежительное и презрительное отношение к нормам
общественной морали, культурным ценностям и представлениям о
благопристойности, отрицательное, нигилистическое отношение к
общепринятым нормам нравственности, к официальным догмам господс-
твующей идеологии. Поведение, выражающее осознанное и демонстра-
тивное игнорирование определённых моральных ценностей.»
С научно-мизантропической точки зрения, такое определение не
отражает всего объёма понятия «цинизм».
Циники бывают разные:
— тяготящиеся ущербностью общепринятых правил, но в основном
придерживающиеся их, чтобы не сделать себе ещё хуже;
— использующие идею ущербности общепринятых правил для оправдания
своего нарушения их в целях личного обустройства за чужой счёт
и скрывающие своё отношение к правилам, чтобы можно было нару-
шать их скрытым образом;
— демонстрирующие пренебрежение общепринятыми правилами, чтобы
привлекать к себе внимание;
— демонстрирующие пренебрежение общепринятыми правилами, чтобы
получать удовольствие от мести обществу за что-нибудь.

  Мизантропами являются только циники первого рода. Всякий мизан-
троп — циник, но далеко не всякий циник — мизантроп.
Для мизантропа характерно резко критическое отношение к нормам
морали, общепринятым культурным ценностям, догмам господствующей
идеологии. С его точки зрения, они существенно нуждаются в кор-
ректировке, потому что ведут к усугублению проблем общества.
Мизантроп раскрывает своё специфическое отношение к любимым
заблуждениям большинства лишь настолько, насколько это требуется
для поиска и/или формирования единомышленников без создания зна-
чительных непосредственных неудобств себе лично.
Циник-немизантроп признаёт ущербность людей как их непреодоли-
мую сущность и позволяет себе быть ущербным самому (как бы не
противится естеству) и использовать ущербность других в своих
личных ущербных целях. Мизантроп же ненавидит ущербность и борет-
ся с ущербным в себе (пусть и не всегда успешно).

                *  *  *

  Мизантропизм и жлобство. Жлоб — тот, кто открыто и хамовато
пренебрегает интересами других людей. Мизантроп иногда ведёт себя
приблизительно как жлоб, но такое сходство — поверхностное. К
примеру, жлоб может сорить, мизантроп — нет; жлоб может поти-
хоньку вырубать лес, мизантроп — ни за что.
Мизантроп пренебрегает не «объективными» интересами людей, а
только представлениями людей об их интересах. Ещё он не желает
платить по счетам за чужие глупости. Поэтому, скажем, если жлоб
не уступает места старушкам в общественном транспорте, он делает
так потому, что ему на этих старушек просто плевать, а если не
уступает им места мизантроп, то из более тонких соображений: он
не виноват в том, что в городе существует транспортная проблема,
а старушки в этом, наоборот, виноваты, потому что всегда поддер-
живали власть, игнорировавшую предложения мизантропов касательно
изменений в устройстве городов. А ведь каждый должен самолично
страдать за свои ошибки, иначе не будет урока, шанса на изменение
к лучшему. И попробуй мизантроп со своими здравыми идеями, к при-
меру, выдвинуться кандидатом в президенты, эти же самые старушки
проигнорируют его со всеми его идеями, а то даже будут пугать им
одна другую: как же, такое чудовище может вдруг к власти прийти!
Далее, когда мизантроп едет в общественном транспорте сидя, он
продуктивнее думает за всех, включая старушку, которая стоит ря-
дом. Или же он спокойнее дремлет, чтобы продуктивнее подумать за
всех в другом месте. Мизантроп в данной ситуации много ценнее
старушки, и от успеха его думания может зависеть удел несчётных
тысяч старушек, включая ту, которая клянёт мизантропа за то, что
он не уступает ей места.
В действительности мизантроп старушкам место всё-таки уступает
— и прётся от них через заполненный салон подальше — потому что
так или иначе не сможет ни думать, ни дремать, ни кушать, когда
они над ним нависают, брызгают соплями и желают ему умереть рань-
ше, чем они сами.
Когда особо важный человек устраивается на самом верху, плебс
прощает ему и объёмистые резиденции, и золотые ложечки, и сотни
человек охраны, а когда ещё более важный человек — мизантроп,
носитель концептуальной власти (небыстрой, да), делатель сверх-
человеков и светлого будущего, надежда и опора, демократично едет
сидя в общественном транспорте, находятся беспокойные человечки,
оскорбительно принимающие его за гнусного жлоба…

                *  *  *

  Мизантропизм и высокомерие. Когда средний, массовый человечек,
не получивший мизантропического воспитания, стоит перед клеткой с
обезьянами, он ведь не наслаждается своим превосходством над ни-
ми. Обезьян он любит, жалеет, подкармливает, защищает. Но если
они, чрезмерно размножившись на воле, станут разорять его огоро-
ды, гадить в его жилище, он без больших колебаний начнёт гонять
их чем попадя, а в случае опасности для себя и своих детей даже
пристрелит их. Приблизительно такое же отношение мизантропа к
массовым человечкам. То есть, это не высокомерное отношение
аристократа к простонародью одной с ним расы, а что-то другое:
это как отношение к «братьям меньшим» — к приматам, стоящим на
эволюционной лестнице на ступеньку-две ниже. Как к бабуинам,
которые — слишком размножились, слишком назойливы, слишком раз-
рушительны.
Мизантроп хочет, чтобы у бабуинов тоже всё было хорошо, но он
не имеет над ними власти, достаточной для их обустройства, а их
гибель воспринимается им не так болезненно, как гибель более
близких к нему существ.

                *  *  *

  Научный мизантропизм и массовое уничтожение людей.
Научный мизантропизм отнюдь не располагает к массовому уничто-
жению людей, а, наоборот, возникает как реакция на то, что люди в
большинстве своём склонны массово уничтожать друг друга, отрав-
лять друг другу жизнь многочисленными как бы мелочами и готовить
глобальную катастрофу природопользования, которая сделает челове-
ческую жизнь на планете Земля весьма проблематичной для 99% её
теперешнего населения.
Научный мизантропизм — это, среди прочего, интеллектуальное
средство подавления в себе бесполезного сострадания по поводу
тех, кто массово мучаются и погибают от собственной глупости и
враждебного отношения к мизантропскому плану спасения человечес-
тва (малоболезненному сокращению численности человечества и т.
п.).
Количество поводов для сострадания в рамках расхожей морали
пока что будет только нарастать, причём всё быстрее. Чрезмерное
сострадание изнуряет психику, истощает личный бюджет, толкает на
неадекватные и по большому счёту вредные для общества спасательс-
кие действия.
Научный мизантропизм — не идеология массового уничтожения
лишних и неполноценных людей и не идеология попустительства мас-
совому самоуничтожению людей, а идеология спасения тех сравни-
тельно немногих, кто спасения заслуживают, потому что понимают,
какие глупости делаются теперешним человечеством, и способны
удерживать себя от участия в этих глупостях, то есть, являются
«высшими» в эволюционном аспекте. Следующими. Основой формирова-
ния нового (под)вида человеков.
Научно подкованные мизантропы готовы спасать ВСЕХ (или почти
всех), но не вопреки их воле (на преодоление массового сопротив-
ления спасательским действиям попросту не хватит мизантропских
сил). Мизантропы ВЫНУЖДЕННО ограничивают себя в практических
сострадательских мерах, потому что дальновидны, расчётливы,
ориентированы на конечный результат.
Максим Горкий в статье «О русском крестьянстве»:
«В Сибири крестьяне, выкопав ямы, опускали туда — вниз головой
— пленных красноармейцев, оставляя ноги их — до колен — на
поверхности земли; потом они постепенно засыпали яму землею,
следя по судорогам ног, кто из мучимых окажется выносливее,
живучее, кто задохнется позднее других.
Забайкальские казаки учили рубке молодежь свою на пленных.
В Тамбовской губернии коммунистов пригвождали железнодорожными
костылями в левую руку и в левую ногу к деревьям на высоте метра
над землею и наблюдали, как эти — нарочито неправильно распятые
люди — мучаются.
Вскрыв пленному живот, вынимали тонкую кишку и, прибив ее гвоз-
дем к дереву или столбу телеграфа, гоняли человека ударами вокруг
дерева, глядя, как из раны выматывается кишка. Раздев пленного
офицера донага, сдирали с плеч его куски кожи, в форме погон, а
на место звездочек вбивали гвозди; сдирали кожу по линиям
портупей и лампасов — эта операция называлась ‘одеть по форме’.
Она, несомненно, требовала немало времени и большого искусства.
Творилось еще много подобных гадостей, отвращение не позволяет
увеличивать количество описаний этих кровавых забав.» И т. д.
Бояться после такого мизантропов — это смешно. Поверьте, они
сами боятся человеколюбов, почти как огня. Особенно таких, какие
описаны у М. Горького.

                *  *  *

  Всякий человек стремится выстроить себе такую картину мира, в
которой он со своими недостатками смотрелся бы по крайней мере
неплохо. Так вот, у мизантропов выстраивание такой картины (впол-
не научной, разумеется) получается особо эффектно: они в ней —
существа не просто нормальные, а и вовсе превосходные, пусть даже
и с некоторыми дефектами (почти всегда и во всём можно подправить
хоть что-нибудь).

                *  *  *

  Мизантропская жизненная позиция: не принимать современность
как нормальную данность, в которой можно позволять себе не сильно
задумываться о принципах, а просто плыть по течению. Такой подход
не креативен, не обеспечивает развития интеллекта, зато вредит
личному здоровью и биосфере и чреват бедствиями. К современности
лучше относиться без пиетета: предвзято критически, где-то даже
высокомерно. Это не поможет делать карьеру, зато от многого защи-
тит, а также даст основание для довольства прекрасным собой —
настоящим героем, способным в одиночку идти против бездумной тол-
пы, а не каким-нибудь, к примеру, спасателем дебилов на пожаре,
ими же и устроенном.
Когда Александр Македонский сказал, что если бы он не был Алек-
сандром, то хотел бы быть Диогеном (Синопским), это прозвучало
наверняка искренне: почему бы реально не завидовать человеку, ко-
торый избавил себя от обременительных условностей, свободно дума-
ет, свободно говорит, не боится, что его отравят или напротыкают
кинжалами, спокойно наслаждается жизнью на природе, не мучаясь от
болезней, вызываемых избыточным потреблением?

                *  *  *

  Мизантропы верят в пришествие сверхчеловеков. Точнее, это их
гипотеза. Они сами — сверхчеловеки (или только предсверхчелове-
ки: это зависит от степени ожидаемой сверхчеловечности). Они счи-
тают, что если сверхчеловеческое получается у них, то оно может
получаться и у других: пусть не сразу, не полностью, не у всех.
Мизантропы вынуждены надеяться на наступление эры сверхчеловеков,
потому что у человеков явно не получается выйти из режима избыто-
чного размножения и наращивания потребления, а невыход из этого
режима означает глобальную катастрофу природопользования, то
есть, огромные трудности даже для сверхчеловеков, не говоря уже
об интеллектуально менее развитиых существах.

                *  *  *

  Если «человеколюб» мало замечает в людях ущербность, это про-
исходит не от его снисходительности, а от его собственной ущерб-
ности, от узости взглядов и от некреативности (неспособности
представить себе, что вполне достижимо и что-то получше). Снисхо-
дительность — это прощение ущербности или непридание значения
ей. А чтобы простить ущербность или пренебречь ею, надо её сна-
чала заметить.
Циник не обязательно снисходителен: он может даже поощрять
недостатки в людях, чтобы ими пользоваться.
Различие между мизантропом и просто циником — не в знании че-
ловеческих слабостей, а в отношении к ним. Если мизантроп устаёт
от борьбы с человеческими слабостями, в том числе слабостями себя
самого, он становится просто циником. Но просто циник — это
далеко не всегда бывший мизантроп, изнурившийся в исправительских
подвигах.
Резкое неприятие чего-то не может происходить исключительно на
интеллектуальном уровне: обязательно присутствуют эмоции. Если не
будет «отталкивающей» эмоции по отношению к чему-то, то не будет
стимула для отстранения себя от этого чего-то, для убережения от
напасти, для защиты от неё через борьбу. Отсюда пресловутая нена-
висть мизантропов, вызывающая у дураков когнитивный диссонанс.
Некоторые борются с человеческими недостатками профессионально,
будучи уполномоченными на это государством. Это, к примеру, ра-
ботники системы правосудия. У таких людей есть материальный сти-
мул, поэтому они могут позволить себе не только обходиться без не-
нависти, но вдобавок иметь те же пороки, с какими борются у дру-
гих при исполнении своих должностных обязанностей.
Конечно, можно делать ошибки в отнесении тех или иных челове-
ческих свойств к вполне преодолимым недостаткам. Непреодолимые
недостатки, разумеется, тоже бывают: к примеру, если человек
лишился ноги, вполне восстановить её пока невозможно.

                *  *  *

  Мизантропизм — это оптимальная стратегия выживания для интел-
лектуально развитых волевых людей с широкими взглядами. Иными
словами, если некоторый индивид не воспринимается как мизантроп,
значит, он либо хорошо маскирует свою суть, либо интеллектуально
не так уж развит и/или не волевой и/или без широких взглядов.
Если некоторый человек не называет себя мизантропом, это ещё не
означает, что он и есть не мизантроп: возможно, он всего лишь ещё
не задумывался о своей сути или не решается повесить на себя эти-
кетку, вызывающую… эээ… неприязнь у малодумающего «человеко-
любивого» большинства.

                *  *  *

  Научный мизантропизм (НМ) — это критическое и конструктивное
исследование современного человеческого, должное обеспечивать
переход от человеческого к сверхчеловеческому, то есть, человече-
скую эволюцию, восхождение людей на следующий уровень развития.
Выявление потребностей и возможностей человеческого развития,
выбор направлений его, разработка программы перехода от чело-
веческого к сверхчеловеческому — конструктивные компоненты
научного мизантропизма.
В отличие от евгеники, научный мизантропизм занимается такими
вещами, как мировоззрение, мораль, мыслительные парадигмы, эффек-
тивное мышление, самоорганизация личности, социальная организа-
ция, потребности, отношения между человеческим и нечеловеческим,
направления «прогресса».
Предмет евгеники — субстрат, на котором формируется то, что
составляет предмет научного мизантропизма.

                *  *  *

  Как есть убийцы и убийцы, так есть мизантропы и мизантропы.
Один и тот же яркий признак бывает у очень разных по характеру
вещей. Отрицательное отношение к современному человеческому
(точнее, к значительной его части) может быть следствием как
недостаточной способности адаптироваться, так и повышенной ин-
теллектуальности (в первую очередь в её креативной части) и/или
воли. Соответственно можно говорить о деградационном мизантропиз-
ме и о мизантропизме креативном.
Обеим формам мизантропизма свойственна дезадаптация к среде
обитания, только при деградационном мизантропизме она обусловле-
на слабостью психики, а при креативном — её силой. Креативный
мизантроп МОЖЕТ, НО НЕ ХОЧЕТ приспосабливаться к сущему, прини-
мать ущербный, с его точки зрения, окружающий мир как данность.
Он полагает, что в состоянии бросить вызов и победить: переделать
какую-то часть мира под себя, под своё понимание должного. Воз-
можно, он оценивает себя очень завышенно — из-за недостатка
ума, но ума креативного и сопрягающегося с сильной волей.
Любое усовершенствование начинается с недовольства существую-
щим. Научное, техническое, организационное, политическое, а не-
редко и художественное творчество — следствие стремления от
чего-то уйти и прийти к чему-то другому. Чем масштабнее творчес-
кий индивид, тем большим количеством вещей он не доволен и тем
ближе он к недовольству вещами базовыми, то есть, текущим состоя-
нием человеческой природы и её порождений — общества и, шире,
цивилизации.

                *  *  *

  Если модерализм — это спасательская идеология, то мизантропизм
(научный) — это идеология определённо балластосбрасывательская.
Балласт здесь — увы, довольно многие люди. Научный мизантропизм
— это концептуальная реакция на массовое неприятие модералисти-
ческого подхода. Мизантропы говорят: большинства людей так или
иначе не спасёшь — в теперешних условиях, причём не потому, что
такая возможность отсутствует в принципе, а потому что большинст-
во категорически отказывается спасаться теми способами, которые
только и могут спасти, мощно сопротивляется спасателям и мешает
им спасаться самим и спасать тех, кто согласны им подчиняться.
Поэтому надо всего лишь добиваться того, чтобы не желающие толко-
во спасаться мучились и вымирали с наименьшим ущербом для окружа-
ющей среды и не мешали спасаться тем, кто хотят и смогут. Либера-
лы всегда попрекали коммунистов тем, что те брались осчастливли-
вать людей насильно, так вот мизантропы полностью отказались от
указанной практики и решили не только не осчастливливать людей
насильно и даже просто не спасать их, но вдобавок не навязываться
им со своим подходом, не уговаривать, не обхаживать, а если будут
хвататься за уже заполненные спасательные шлюпки, то бить по
рукам (но так и не совсем абсурдизированные человеколюбы делают
— правда, обливаясь слезами). Мизантроп Фридрих Ницше: «Падаю-
щего подтолкни». В конце концов чужие страдания переносятся много
легче собственных. Тем более если это страдания, заслуженные
глупостью и агрессивными демаршами против мизантропов и их
программы.

                *  *  *

  Нормальному мизантропу вовсе не чуждо сострадание, стремление
помочь. При случае психически развитый мизантроп, вооружённый
адекватным мизантропическим мировоззрением, охотно помогает, к
примеру, слизняку переползти опасную тропинку или дождевому чер-
вяку укрыться от солнца в траве. Соль в том, что ТАКИЕ существа
не портят мизантропу среды обитания, не создают ему угроз своим
неправильным поведением. Люди, ведущие себя, как червяки, то
есть, не портящие и не угрожающие, а наоборот, приносящие какую-
то пользу, тоже получают от мизантропа защиту и помощь, пусть и
не в изобилии (но он и настоящих червяков спасает далеко не всех,
а только по чуть-чуть, пока не ублажится инстинкт).

                *  *  *

  Мизантропизм и передастия. Может ли мизантроп быть, к примеру,
педерастом — или носителем другого крупного дефекта приблизи-
тельно такого же уровня? Нет, не может. Трения с обществом и не-
приязнь к большинству людей — необходимые, но не достаточные
признаки мизантропизма. У педераста неприязнь к людям развивается
в основном как реакция на единственное их качество — на неприя-
тие ими педерастов. Если ты из-за каких-то своих заскоков отно-
сишься к передастам хорошо, а то и педераст сам, то ты у педерас-
тического псевдомизантропа, скорее всего, попадаешь в хорошие лю-
ди. Если признать педерастический (и т. п.) псевдомизантропизм
просто мизантропизмом, получится, что две группы мизантропов не-
навидят одна другую, а это — абсурд. Потому что мизантропизм —
это идеология жёсткого противостояния человеческим слабостям и
дегенеративным отклонениям, а педерастия — отклонение то ещё.
Борьбу с человеческим ради прорыва к сверхчеловеческому действи-
тельный мизантроп начинает с себя — хотя бы из эгоистических со-
ображений. Для квазимизантропствующего пердераста это означало бы
отвержение собственной сути. Псевдомизантропизм передестов — это
на самом деле педерастофобофобия или мизпедерастофобизм. Короче,
нечего им примазываться к мизантропам.
Разумеется, можно представить себе педераста, который ненавидит
других педерастов за их педерастизм и за все обычно сопутствующие
педерастизму дефекты личности — либерализм, абсурдизм, волоса-
тость, автомобильнутость (или велосипеднутьсть) и т. п. — и ко-
торый ненавидит слабого себя — но трудно поверить, что такой пе-
дераст проживёт долго — при его-то душевных страданиях. Заметим
между делом, что нормальный мизантропизм — это путь гармонии с
собой и с природой, путь радости и удовольствия (умеренного),
пусть оптимизма и развития. В массовом ущербном человеческом миз-
антроп видит ростки прекрасного сверхчеловеческого, и они обнадё-
живают его и дают ему силу.               

                *  *  *

  Можно обратить внимание на то, что наиболее кровавые личности в
истории отнюдь не были мизантропами (их отдельные мизантропичские
высказывания не в счёт: такие случаются у каждого). Наполеон, Ле-
нин, Сталин, Гитлер и им подобные были в первую очеред вождями,
любимцами масс, а массы к мизантропам не тяготеют. Разумеется,
можно предполагать тайный мизантропизм, но соль в том, что если
у индивида с вождистским запалом ладятся отношения с массами, то
у него нет стимулов для принятия мизантропического мировоззрения,
а если какие-то поползновения в мизантропскую сторону и имеют у
него место в начале пути, то потом выветриваются.
Любимыми руководителями народов могут быть циники, лжецы, под-
лецы, дураки, извращенцы, но только не мизантропы.
Мизантроп…
— расходится в своих ценностях с большинством;
— испытывает значительные трудности при поиске единомышлен-
ников;
— разборчив в связях;
— придерживается довольно замкнутого образа жизни;
— имеет проблемы бытовой совместимости с окружающими.

  Всё это не способствует выстраиванию мизантропом системы отно-
шений в обществе, способной вывести этого мизантропа самый соци-
альный наверх и обеспечить закрепление его там.
Полноформатный, правильный, идейный мизантроп не может себе
позволить делать гадости, которые нравятся массам и за которые
они готовы признавать его своим лидером. Он ведь ПОТОМУ И СТАЛ
МИЗАНТРОПОМ, что не принял массовой наклонности к некоторым
вещам. Лидерство для мизантропа — не самоцель, не блаженное
состояние, а, можно сказать, поприще для подвижничества, для
тяжёлой и опасной работы, направленной на защиту и развитие
лучшего в человеках. Для правильного мизантропа делать гадости —
значит отрицать себя.
«Своим ходом» мизантропам добираться до власти много труднее,
чем «человеколюбам», а ведь даже «человеколюбам» это очень не
легко.
Мизантропам наверняка случалось пребывать у власти, но они —
не среди наиболее ярких (= наиболее кровавых) вождей.
Мизантропы могли получать власть по наследству, но это тоже
было не просто. Ситуация убедительно описана в «Гамлете» Вильяма
Шекспира. Принц Гамлет был определённо мизантроп (Офелии: «Уйди в
монастырь; к чему тебе плодить грешников? Сам я скорее честен; и
все же я мог бы обвинить себя в таких вещах, что лучше бы моя
мать не родила меня на свет; я очень горд, мстителен, честолюбив;
к моим услугам столько прегрешений, что мне не хватает мыслей,
чтобы о них подумать, воображения, чтобы придать им облик, и вре-
мени, чтобы их совершить. К чему таким молодцам, как я, пресмы-
каться между небом и землей? Все мы — отпетые плуты, никому из
нас не верь. Ступай в монастырь.»
Мизантропы легко становятся жертвами заговоров, потому что им
труднее защищаться: во-первых, из-за слабоватой вписанности в
систему взаимовыгодных отношений в обществе, во-вторых, из-за
ограниченности приёмов борьбы, которые мизантропы себе разрешают.

                *  *  *

  Кто-то должен тянуть общество в лучшую сторону, потому что есть
люди, тянущие его в худшую сторону, и надо уравновешивать их уси-
лия, иначе общество будет становиться всё хуже. В лучшую сторону
тянут общество правильные мизантропы.
Настоящие мизантропы, по-настоящему тянущие, — как правило не
профессионалы в этом деле, то есть, не зарабатывают им на жизнь.
Потому что очень трудно устроиться даже так, чтобы за это хотя бы
не распинали, не говоря уже о том, чтобы ещё и давали деньги. При
соблюдении некоторых правил безопасности слегка тянуть общество в
лучшую сорону — занятие не очень рискованное, но и не очень
эффективное.
Если за то, что тянешь общество в якобы лучшую сторону, дают
деньги, значит, сторона вряд ли лучшая. Скажем, разные «Врачи без
границ», «Amnesty International» и «Greenpeace» — это частью
глупость, частью бизнес на наивности добропорядочных людей,
частью подрывная работа.

                *  *  *

  Можно говорить о существовании религиозного мизантропизма. Ис-
тория ИГИЛ (Исламского государства Ирака и Леванта) показывает,
что такой мизантропизм — ещё не в далёком прошлом.
Особенность религиозного мизантропизма состоит в том, что он
ориентируется только на отдельные стороны природы человека и под-
ходит к ним в основном догматически, тогда как научный мизантро-
пизм стремится опереться на человеческую суть в целом, причём не
считает текущее понимание этой сути окончательным.
Религиозные мизантропы, вызвавшие значительный резонанс в обще-
стве, — это, к примеру Джироламо Савонаролла и Жан Кальвин. Ско-
рее всего, мизантропами были даже Иисус Христос и Магомет, а вот
Мартин Лютер — вряд ли (Лютер осуждал верхушку католической
церкви, а не образ жизни и стиль мышления большинства людей).
Религиозным мизантропам посредством эмоциональных проповедей и
личного примера удавалось собирать только небольшое количество
сторонников, а многочисленность рядов номинальных последователей
их получалась лишь после того, как изначальное учение искажалось
и появлялся политический и/или экономический интерес в культиви-
ровании нового движения. Религиозные мизантропические программы
становились поводами для перераспределения власти, и мизантропи-
ческое в них оказывалось в подчинении у «слишком человеческого».

  Мизантропами людей не рожают. Мизантропами их не воспитывают.
Мизантропами люди становятся, причём далеко не все. Мизантропиза-
ция — это большое личное открытие, прорыв к запретному знанию,
подъём на следующую ступень индивидуального развития (а может, и
эволюционного), на которую тебя не хотят отпускать, а приходится.