Экзальтированность (Экзальтированный) | Что такое Экзальтированность (Экзальтированный)

      — На экзальтированного поклонника, которому только и надо, что под окном

кумира ночи напролёт стоять, он, извини уж, не похож. — А почему «извини»?
— Ну, мало ли. Вдруг ты в кои-то веки решил обзавестись поклонником. Причём

непременно экзальтированным. А я отнимаю у тебя последнюю надежду.

Макс Фрай. Ключ из жёлтого металла

       Экзальтированность (Экзальтированный) как качество личности – склонность проявлять повышенное настроение с чрезмерной воодушевленностью, неумеренной и безудержной восторженностью по поводу самых простых вещей и событий, избыточно бурной эмоциональной реакцией, переоценкой своих качеств, внешности, способностей и возможностей.

     Однажды в жаркий летний день сосед позвал Ходжу в гости. Подали в большом кувшине сладкий сироп. Хозяин дал Ходже чайную ложку, а себе взял целый половник и начал черпать сироп из кувшина. Сколько Ходжа не старался, но угнаться за ним не мог. А хозяин всякий раз, как зачерпнёт, впадает в состояние экзальтации,  восклицая от восторга: — Ох, умираю! Я этого не перенесу! Пища Богов! Умереть и не жить!

     В конце концов, Насреддин швырнул чайную ложку и выхватил у хозяина половник: — Сосед! Дай и мне хоть раз умереть!

   Экзальтированность – возбуждённая восторженность, воодушевленная оживлённость. Экзальтированность постоянно находится в возбужденном состоянии и непрекращающейся восторженности. Когда к ней случайно забегает соседка одолжить соль, она кричит:  — Боже, какой счастье, что вы заглянули ко мне на огонек. Я Вас обожаю, и давно мечтала познакомиться с таким прекрасным и замечательным человеком.

       То есть малозначащий факт вызывает у экзальтированности бурный эмоциональный всплеск и безграничные переживания. Если бы у соседки в руках был котенок, экзальтированность, наверняка, испытала бы ощущение полного счастья и чувство эмоциональной переполненности. Но, если бы соседка, сославшись на занятость, отказалась бы войти, ее настроение  перевернулось бы на сто восемьдесят градусов, сменившись отчаянием и полным унынием.

  Перепады настроения от страстного ликования до смертельной угнетенности и тоски – почерк экзальтированности. Малейшая неудача, легкое разочарование для обычного человека может стать искренним и глубоким горем для экзальтированности. У неё всегда включены кнопки «Слезы счастья» и «Готовность к отчаянию».

     Жил один богатый коллекционер древних статуй, которых у него было великое множество. Они стояли по аллеям его красивого парка. Знакомые направили к богачу одного молодого студента с рекомендацией от местного Исторического общества, чтобы тот мог ознакомиться с удивительной коллекцией.

    Управляющий доложил хозяину о прибытии гостя, встретил его и повел по дорожкам парка к дому. Охваченный любопытством, студент останавливался возле каждой статуи, восторженно вздыхал, впадал в уныние и отчаяние, что таких статуй нет в его обществе, затем опять, как в лихорадке, дрожал от радости и восторга около очередной статуи и глотал слёзы горести от понимания, что их никогда у него не будет. В конце концов управляющий не выдержал: — Господин, вас, собственно, кому представить: статуям или их владельцу?

     Экзальтированность видит или приукрашенный, нарядный мир, или ярко выраженный черный цвет действительности.  Имея тягу к прекрасному, экзальтированность обладает хорошим вкусом: из нее получаются хорошие артистические натуры, художники, дизайнеры, оформители. Любовь к высокому искусству, природе, религиозные переживания, увлечение спортом, мировоззренческие искания способны всецело, до глубины души поглотить внимание экзальтированного человека. Безудержно мечтательная и фантазийная экзальтированность использует в своем речевом общении повышенные тона, красочные обороты, витиеватые описания. Экзальтированным людям близко сострадание, искренность и альтруизм. В то же время, они склонны к паникерству, влюбчивости и словоохотливости.

       Бурно выражая свои чувства, экзальтированность может через неделю смертельно надоесть любому самому терпеливому партнеру. Кому понравятся ежеминутные вскрики: — Нет! Ты не представляешь, как я тебя люблю! Я тебя обожаю!?  И это произносится везде – за обедом, на улице, в автомобиле. Даже туалет и ванная не спасает от посягательств экзальтированности. Неудивительно, что партнеры с завидным постоянством сбегают от нее, набив оскомину от таких необузданных проявлений любви.

         Экзальтированность – это переменное состояние: либо в невероятном счастье, либо в безысходном горе. Готовая сейчас обнять весь мир, через минуту, вся в слезах она трагическим голосом возвещает: — Всё пропало!

       Как выясняется, по ошибке стерся телефон подруги на мобильнике. Позже она вспоминает, что он есть в записной книжке и его знают другие ее знакомые. Экзальтированность на сто процентов уверена в изысканности своих вкусов, манер, уникальности мировоззрения. Она всегда права, все остальные недоумки.

        Ф.М. Достоевский создал незабываемые образы экзальтированных женщин в романах «Идиот» — Настасью Филипповну и «Братья Карамазовы» — Катерину Ивановну. Катя никогда не любила своего жениха, над ней властвовала мысль — спасти его. Поэтому она и стала его невестой. Вообразив себя спасительницей, она произносит: «- А коли так, то он еще не погиб! Он только в отчаянии, но я еще могу спасти его… Я хочу его спасти навеки! Пусть он забудет меня как свою невесту! И вот он боится предо мной за честь свою!? Ведь вам же, Алексей Федорович, он не побоялся открыться? Отчего я до сих пор не заслужила того же? — Последние слова она произнесла в слезах; слезы брызнули из ее глаз».

       Экзальтированность заставляет ее позвать к себе домой Грушеньку — соперницу в отношениях с Митей, чтобы сделать ее своей союзницей в деле спасения Мити. Она в восторге от Грушеньки: «Грушенька, ангел, дайте мне вашу ручку, посмотрите на эту пухленькую, маленькую, прелестную ручку, Алексей Федорович; видите ли вы ее, она мне счастье принесла и воскресила меня, и я вот целовать ее сейчас буду, и сверху, и в ладошку, вот, вот и вот!.. — И она три раза как бы в упоении поцеловала действительно прелестную, слишком, может быть, пухлую ручку Грушеньки». Однако Катерине Ивановне пришлось испытать душевные муки разочарования. Грушенька не соглашается спасать Митю и заявляет: «- Так и оставайтесь с тем на память, что вы-то у меня ручку целовали, а я-то у вас совсем нет. Так я и Мите сейчас перескажу, как вы мне поцеловали ручку, а я-то у вас совсем нет. А уж как он будет смеяться!» Настроение Катерины Ивановны делает резкий разворот. Теперь Грушенька становится  «беспутной женщиной» и «созданием, всегда готовым к услугам». Далее «с Катериной Ивановной сделался припадок. Она рыдала, спазмы душили ее. Все около нее суетились».

      Отдельный разговор о ее поведении во время суда. Сначала она защищает Митю, доходя до самоунижения. В своих свидетельских показаниях она рассказывает, как однажды, спасая отца, пришла просить у Мити денег: «Тут было что-то беспримерное, так что даже и от такой самовластной и презрительно-гордой девушки, как она, почти невозможно было ожидать такого высокооткровенного показания, такой жертвы, такого самозаклания. И для чего, для кого? Чтобы спасти своего изменника и обидчика, чтобы послужить хоть чем-нибудь, хоть малым, к спасению его, произведя в его пользу хорошее впечатление».

       Но через несколько минут она слушает свидетельские показания брата Мити, Ивана, которого любит больше, чем своего жениха. Иван обвиняет себя в подстрекательстве к отцеубийству. И вот тут-то разбушевавшиеся чувства заставляют Катерину Ивановну занять абсолютно противоположную позицию. Потрясенная жалостью к Ивану, а может быть, и объятая страхом, что его признания будут приняты всерьез, она почувствовала жестокую ненависть к Мите, считая его ответственным за душевное заболевание брата. Она кричит: «Я пробовала победить его (Митю) моей любовью, любовью без конца, даже измену его хотела снести, но он ничего, ничего не понял. Да разве он может что-нибудь понять! Это изверг!»

        Достоевский продолжает: «О, разумеется, так говорить и так признаваться можно только какой-нибудь раз в жизни — в предсмертную минуту, например, всходя на эшафот. Но Катя именно была в своем характере и в своей минуте. Это была та же самая стремительная Катя, которая кинулась тогда к молодому развратнику, чтобы спасти отца; та же самая Катя, которая давеча, пред всею этою публикой, гордая и целомудренная, принесла себя и девичий стыд свой в жертву, рассказав про «благородный поступок Мити», чтобы только лишь сколько-нибудь смягчить ожидавшую его участь. И вот теперь точно так же она тоже принесла себя в жертву, но уже за другого, и может быть только лишь теперь, только в эту минуту, впервые почувствовав и осмыслив вполне, как дорог ей этот другой человек».

       Дойдя до предела эмоционального возбуждения после своего свидетельского показания против Мити, Катерина Ивановна впадает в истерический припадок: «Минута же мщения слетела неожиданно, и все так долго и больно скоплявшееся в груди обиженной женщины разом, и опять таки неожиданно, вырвалось наружу. Она предала Митю, но предала и себя! И разумеется, только что успела высказаться, напряжение порвалось, и стыд подавил ее. Опять началась истерика, она упала, рыдая и выкрикивая. Ее увели».

          Другой пример экзальтированности. Николай Ростов – герой романа Льва Толстого «Война и мир» с восторгом и воодушевлением принял весть о войне. Мечты о славе, храбрости, женской восторженности буквально усадили его в седло и погнали на войну. Увидев войну воочию, его экзальтированность перешла в другую крайность: «И разгоряченная, чужая физиономия этого человека, который со штыком на перевес, сдерживая дыхание, легко подбегал к нему, испугала Ростова. Он схватил пистолет и, вместо того чтобы стрелять из него, бросил им в француза и побежал к кустам, что было силы. Не с тем чувством сомнения и борьбы, с которым он ходил на Энский мост, бежал он, а с чувством зайца, убегающего от собак. Одно нераздельное чувство страха за свою молодую, счастливую жизнь владело всем его существом».

      С хвостом годов юношеская экзальтированность Ростова поутихла, свой долг – защищать Родину, он рассматривает прагматично: «Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось только в России. Если бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, то он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие».  Словом, с возрастом экзальтированность Николая Ростова прошла, как «с белых яблонь дым».

Петр Ковалев 2021
Другие статьи автора: https://www.tiledi.ru/karta-statej/