Триединый мозг • Джеймс Трефил, энциклопедия «Двести законов мироздания»

Аспекты

Рептильный комплекс

Рептильный комплекс (также известный как «R-комплекс», «рептильный мозг» или «мозг ящерицы») — это название, которое Маклин дал базальным ганглиям , структурам, происходящим из дна переднего мозга во время развития. Термин происходит от идеи, что специалисты по сравнительной нейроанатомии когда-то считали, что эти структуры преобладают в переднем мозге рептилий и птиц. Маклин предположил, что рептильный комплекс отвечает за типичные для видов инстинктивные поведения, связанные с агрессией, доминированием, территориальностью и ритуальными проявлениями.

Палеомлекопитающий комплекс

Он состоит из перегородки , миндалины , гипоталамуса , комплекса гиппокампа и поясной коры . Маклин впервые ввел термин « лимбическая система » для обозначения этого набора взаимосвязанных структур мозга в своей статье в 1952 году. Признание Маклином лимбической системы в качестве основной функциональной системы мозга было широко принято среди нейробиологов и обычно рассматривается как его самый важный вклад в эту область. Маклин утверждал, что структуры лимбической системы возникли на ранней стадии эволюции млекопитающих (отсюда «палеомлекопитающие») и были ответственны за мотивацию и эмоции, связанные с кормлением, репродуктивным поведением и поведением родителей.

Комплекс новых млекопитающих

Он состоит из неокортекса головного мозга — структуры, которая встречается только у высших млекопитающих, и особенно у людей. Маклин рассматривал его добавление как последний шаг в эволюции мозга млекопитающих, дающий способность к языку, абстракции, планированию и восприятию.

Дальнейшее чтение

• Номура, Тадаши; Кавагути, Масахуми; Оно, Кацухико; Мураками, Ясунори (март 2021 г.). «Рептилии: новая модель для исследования мозга Evo ‐ Devo». Журнал экспериментальной зоологии, часть B: Молекулярная эволюция и эволюция развития . 320 (2): 57–73. DOI : 10.1002 / jez.b.22484 . PMID  23319423 .
• Джарвис, Эрих Д .; Гюнтюркюн, Онур; Брюс, Лаура; Чиллаг, Андраш; Картен, Харви; Kuenzel, Wayne; Медина, Лорета; Паксинос, Джордж; Перкель, Дэвид Дж .; Симидзу, Тору; Стридтер, Георг; Уайлд, Дж. Мартин; Болл, Грегори Ф .; Дугас-Форд, Дженнифер; Дюран, Сара Э .; Хаф, Джеральд Э .; Муж Скотт; Кубикова, Любица; Ли, Дайан В .; Мелло, Клаудио V .; Пауэрс, Алиса; Сианг, Конни; Смолдерс, Том В .; Вада, Казухиро; Уайт, Стефани А .; Ямамото, Кейко; Ю, Цзин; Райнер, Антон; Батлер, Энн Б.; Консорциум по номенклатуре мозга птиц (февраль 2005 г.). «Птичий мозг и новое понимание эволюции мозга позвоночных» . Обзоры природы Неврология . 6 (2): 151–159. DOI : 10.1038 / nrn1606 . PMC  2507884 . PMID  15685220 .
• Гарднер, Рассел; Кори, Джеральд А. (2002). Эволюционная нейроэтология Пола Маклина: конвергенции и границы . Нью-Йорк: Praeger. ISBN 0-275-97219-4. OCLC  49649452 .
• Хаймер, Леннарт; Van Hoesen, Gary W .; Тримбл, Майкл; Зам, Дэниел С. (2008). «Концепция триединого мозга и окружающие его противоречия». Анатомия нейропсихологии: новая анатомия базального отдела переднего мозга и ее значение для нервно-психических заболеваний . Амстердам; Бостон: Academic Press-Elsevier. С. 15–16, 19. ISBN 978-0-12-374239-1. OCLC  427506175 .
• Краль, Вирджиния; Маклин, Пол Д. (1973). Триединая концепция мозга и поведения Пола Д. Маклина. Включая психологию памяти и сна и сновидений; документы, представленные в Королевском университете, Кингстон, Онтарио, в феврале 1969 г. В.А. Кралом [et al . Торонто]: Опубликовано Univ для Фонда психического здоровья Онтарио. Торонто Пресс. ISBN 0-8020-3299-0. OCLC  704665 .
• Маклин, Пол Д. (1 апреля 1985 г.). «Эволюция мозга, связанная с семьей, играми и разлукой». Архив общей психиатрии . 42 (4): 405–17. DOI : 10,1001 / archpsyc.1985.01790270095011 . PMID  3977559 .
• Маклин, Пол Д. (1990). Триединый мозг в эволюции: роль в палеоцеребральных функциях . Нью-Йорк: Пленум Пресс. ISBN 0-306-43168-8. OCLC  20295730 .

Мозг — вселенная из 11 измерений. невероятное открытие нейрофизиологов

Мозг как система из трех функциональных блоков

• Первый блок – энергетический. Он должен обеспечить условия, в которых будет проистекать психическая деятельность. Среди таких условий можно выделить два самых главных – бодрствование и должный тонус (возбуждение) коры. За эту работу отвечает не сама кора, а подкорковые отделы и части мозга, расположенные вблизи ствола, включая лимбическую систему и ряд других структур.
• Второй блок связан с информацией – ее получением, обработкой, переработкой и хранением. За каждую из этих операций ответственны свои «подблоки», или зоны: первичная, вторичная и третичная. Первичная принимает информацию, поступающую от одного из органов чувств, вторичная обрабатывает ее. В третичной соединяется информация, полученная из разных органов чувств и соответствующих областей мозга. Здесь же происходят операции, связанные с абстрактным мышлением и некоторые другие. С точки зрения анатомии этот блок объединяет затылочную (или зрительную) область мозга, височную (или слуховую) и теменную (отвечает за ориентацию в пространстве, осязание, положение тела и др.).
• И наконец, в третьем блоке происходят процессы, связанные со сложной психической деятельностью: речь, память и многое другое. Функции этого блока: планирование высшей психической деятельности, самоорганизация и регуляция (то есть ее фактическое исполнение), контроль. Собственно, поэтому третий блок и называют блоком программирования, регуляции и контроля. Для данной работы задействуются передние отделы больших полушарий (преимущественно лобные доли).

Подытоживая описанное выше, представим краткое описание системы трех функциональных блоков мозга по А. Р. Лурии:

• первый блок – обеспечение условий для психической деятельности;
• второй блок – получение и анализ «входящей» информации (в значительной степени от органов чувств);
• третий блок – собственно психическая деятельность.

Мозг триединый

И для начала для понимания основ регулирования нашего поведения хочу остановиться на теории триединого мозга, которую предложил нейробиолог Пол Маклин еще в 60-х годах XX столетия. Маклин предположил, что мозг состоит из 3-х функциональных частей, каждая из которых появлялась и развивалась на определенном этапе эволюции [1].

Я очень хорошо помню, как мы в медицинском университете заучивали правило: «Каждая особь в процессе онтогенеза повторяет филогенез». Или, на человеческом языке, зародыш в своем развитии проходит весь путь эволюции своего вида.

Так и мозг человека состоит из 3-х последовательно развивавшихся в процессе эволюции уровней: Надо понимать, что это не морфологическое послойное деление, а скорее функциональное разделение для лучшего понимания работы мозга. Ведь и у рептилии есть кора больших полушарий, и отделы, отвечающие за эмоции есть в коре головного мозга, вопрос только в степени развитости различных отделов мозга.

1. Наиболее древняя часть – рептильный мозг (ретикулярный мозг). Основная его задача – поддержание постоянства внутренней среды, он отвечает за автоматические регулирующие функции, инстинкты. Регулирует дыхание, сердцебиение, поддержание температуры тела, постоянство химического состава крови, отвечает за самосохранение, выживание организма. Наша внутренняя рептилия реагирует на стимулы от органов чувств или из лимбической системы при нарушении постоянства внутренней среды или опасности для жизни, все остальное время она спит.

Так, если упал уровень глюкозы в крови, с одной стороны запускаются механизмы расщепления запасов гликогена в печени, с другой идет активация центра голода, что заставляет нас подняться и двигаться в поисках пищи. Если тело травмируется или из лимбической системы приходит знак опасности, ретикулярный мозг запускает каскад ответа симпатической нервной системы с выбросом адреналина и норадреналина.

2. Второй уровень – мозг млекопитающего, он отвечает за наши эмоции, а также за наше место в социуме, за статус в иерархии. На этом уровне мы хотим получать радость и удовольствие, это уровень «Хочу». Его еще называют лимбической системой, к ней относят миндалевидное тело, гиппокамп, перегородку, хабенулу и маммиллярные тела. Связь между вторым и первым уровнем осуществляет гипоталамус. Именно через него идут сигналы в первый слой, заставляя, к примеру, сердце активно биться при опасности или, наоборот, при ощущении радости. К гипоталамусу идут нейронные отростки со всех отделов лимбической системы, сообщая об испытываемых эмоциях. А гипоталамус с одной стороны, влияет на тело и автоматические процессы через нервные связи с первым уровнем, с другой стороны, общается с телом через регуляцию выброса гормонов [1].

Например, когда наш эмоциональный мозг включает эмоцию тревоги или страха, посылается соответствующий сигнал нашей рептилии, и она запускает каскад стандартных стрессовых реакций в виде выброса адреналина и норадреналина в мозговом слое надпочечников, а гипоталамус выбрасывает кортиколиберин, который в свою очередь стимулирует гипофиз и далее выброс глюкокортикоидов: запускается реакция «дерись или беги», которая значительно повышает шансы организма выжить.

Еще в 1936 году Селье обнаружил, что на различные стрессовые стимулы организм реагирует одинаковым стандартным стрессовым ответом. Так, организмы в состоянии стресса повышают частоту дыхания и перенаправляют кислород и питательные вещества в мозг и стрессовые участки тела, в частности сердечную и скелетную мышцы, повышается настороженность, сфокусированность внимания, а также снижается чувствительность к боли [2].

Острый стресс умеренной интенсивности, другими словами «эустресс»– это то, что коучи называют «выход из зоны комфорта», состоит из состояний, которые способствуют росту и развитию человека на эмоциональном и интеллектуальном уровнях. Но при запредельном остром стрессе и при хроническом стрессе (дистрессе) все идет по-другому —  мы вызываем нарушение регуляции антистрессорной системы и истощение организма.

Что-то я увлеклась, о стрессе будет отдельная статья, сегодня другая задача.

3. И, наконец, третий уровень – мозг приматов, или неокортекс, он же кора головного мозга, есть он еще у дельфинов. Здесь живет познавательная деятельность, интеллект, логика, анализ, чувство долга, речевая деятельность, сознание и мысли, это уровень «Надо». Только на этом уровне мы можем различать прошлое, настоящее и будущее. У человека этот уровень занимает около 85% объема мозга [1].

И именно этому уровню мы можем быть благодарны за вздрагивание в острые моменты, учащенный пульс и потливость ладошек во время просмотра фильма ужасов, схожие с тем, как будто мы сами спасаемся от зомби. В это время наш третий слой послал сигнал в лимбическую систему, которая передала сигнал об эмоции страха в гипоталамус и в ретикулярный мозг, а они уже, в свою очередь, запустили стандартную реакцию, включающую учащенное сердцебиение, прилив крови к конечностям итд.

На уровне неокортекса мы с вами переживаем за прошедшие события, прокручивая их в своей памяти или думаем думы о будущем, и вот тут внимание, важный момент! то, что эти события не происходят в реальности, знает только неокортекс, а нижние уровни понимают только настоящее и реагируют так, будто все происходит по-настоящему.

Более того, в 90-х годах XX века в коре больших полушарий обезьян, а потом и у людей были обнаружены так называемые зеркальные нейроны. Они возбуждаются не только когда мы сами что-то делаем, а когда мы видим или думаем, как это делают другие люди. Они объясняют нашу способность к сопереживанию и эмпатии, их существование позволяет объяснить эмоциональный интеллект – способность человека понимать, что чувствует другой, способность примерять на себя поведение другого человека. Кстати, у людей с аутизмом их работа нарушена.

Посредником между вторым и третьим уровнем является префронтальная (лобная доля) коры больших полушарий. Лобная кора делится на 2 области: дорсолатеральную (рациональная, сознательная часть принятия решений) и вентромедиальную (вот ее относят скорее к лимбической системе – отвечает за эмоциональную часть принятия решений, за внутреннее чутье и интуицию).

При сниженной активности рациональной части люди не могут планировать свои действия и стремятся к немедленной награде, не в состоянии отсрочить удовольствие, гиперсексуальны и агрессивны. С другой стороны, при снижении активности эмоциональной части лобной доли люди могут решать логические задания, головоломки, но не могут решить социальных задач, не приемлют эмоциональное поведение, стараются держать все под контролем и крайне настороженно относятся к эмоциям [3,4]. Я уверена, вы точно знаете индивидуумов и с тем, и с другим перекосом!

Еще один интересный факт о работе 3-х уровней мозга. Они с одной стороны неделимы, но с другой стороны, не всегда работают слаженно и синхронно и только в той последовательности, что я описала. Например, мы с вами четко решили начать бегать по утрам.

Все себе рационально и логически объяснили, насколько это важно, и уверенно побежали в первый раз. Гордые за себя и преисполненные намерения делать это ежедневно, ложимся спать, и вот тут с утра нашему эмоциональному мозгу совсем не хочется вставать, он хочет полежать и подремать еще в постели в свое удовольствие, дает нам сигнал о нежелании вставать, и мы себе находим тысячу причин, почему именно сегодня не стоит бежать, объясняя рационально свое эмоциональное поведение. Было такое?

Есть еще одно интересное исследование: когда мы держим в руках кружку с холодной водой, мы воспринимаем окружающие события и людей как недоброжелательных и холодных. Отсюда вывод, когда мы испытываем физический дискомфорт, нижние уровни (а оценка температуры рецепторами кисти проводится на первом, рептилином уровне) влияют на работу неокортекса [5].

В работе всех уровней мозга есть важное свойство – мозг стремится к сохранению энергии. А так как в активном (думающем) состоянии кора потребляет огромное количество энергии – до 25% от всей требуемой организму для жизнедеятельности, огромная часть входящей информации обрабатывается без включения осознания [6].

Так мы действуем «на автомате», когда осуществляем привычные, известные нам действия. Бывало такое, что мы собирались зайти или заехать куда-то по дороге с работы, но, задумавшись о перипетиях на работе, в какой-то момент обнаруживали себя идущим по привычному маршруту к дому?

Или, когда мы только учимся что-то делать мы работаем корой – например учимся езде на велосипеде – стараемся удержаться, думаем, как крутить педали, с какой скоростью и как выставлять руль. Но через какое-то время мы понимаем, что уже не думаем о том, как ехать на велосипеде, руки и ноги делают это сами, а мы смотрим по сторонам и болтаем с подружкой.

О том, как научиться дружить с эмоциями, регулировать их с помощью мыслей еще будет отдельная история. Выделяют несколько способов, например, ответно-ориентированный (все хорошо, дыши) и отвлекающий (думай о котиках – смещаем мысли на что-то постороннее).

Ситуации, когда все три уровня мозга работают слаженно и в унисон, мысли находятся в гармонии с эмоциями и подсознанием, называются состоянием потока или ресурсным состоянием. Именно в этом случае мы наиболее эффективны и достигаем результата быстро и с удовольствием, выбирая самые оптимальные решения.

О чем я буду еще говорить в следующих статьях?

1. Почему в детстве мы говорили: Я никак так не буду поступать, как мама или папа, а во взрослом возрасте обнаруживаем, что действуем именно так? От наших предков как цвет глаз, волос, рост и другие признаки мы получаем определенные наборы нейронных связей. Причем некоторые из нейронных сетей развиты лучше (когда-то давно в процессе эволюции они помогли нашему далекому предку выжить и соответственно восприняты как позитивные). Или в раннем детстве в сложной ситуации эта реакция сыграла в плюс и запомнилась психикой, как хороший вариант реагирования. Сейчас во взрослой жизни современного человека много чего поменялось, но если у кого-то есть установка затаиться и переждать опасность, то на автомате он всегда будет действовать именно так, а если у кого-то есть установка предательства – то эта нейронная сеть всегда будет включаться в ситуации провокации.
2. С целью экономии энергии у нас в подкорковых структурах сохранены паттерны — тысячи типичных ситуаций, которые анализируются без включения коры головного мозга (без включения осознания). Если подкорка распознает признаки, которые соответствуют определенной ситуации, она включает стандартные механизмы реагироваия. Многие думают, что, когда мы видим опасность, мы понимаем, что это опасность, и пугаемся. На самом деле все не так: когда мы видим опасность, мы пугаемся (идет выброс гормонов страха – учащается сердцебиение, дыхание, приливает кровь к конечностям), и только потом мы это интерпретируем и объясняем себе. Поэтому мы иногда неадекватно сильно реагируем на, казалось бы, пустяковую ситуацию и еще много чего делаем, что потом сами себе старательно объясняем и себя оправдываем. Знакомо?
3. Почему важно не подавлять эмоции – а проживать их и принимать? Ведь за каждой эмоцией стоит возбуждение определенных нейронных сетей и выброс определенного коктейля гормонов (об этом я тоже отдельно расскажу). Если мы подавляем эмоцию – она уходит в подкорку и зацикливается там, вызывая навязчивые мысли и неуправляемые выбросы гормонов, которые в хроническом режиме активации влекут за собой различные болезни. Вы знаете, что сейчас даже при язве желудка и при повышенном давлении в современные схемы лечения входят антидепрессанты?
4. Почему крайне важно состояние женщины во время беременности? Эпигенетика объясняет, насколько важен эмоциональный контакт с ребенком и правильное общение для развития успешной личности, особенно в первые 1000 дней, когда идет основное становление эмоциональной системы. От предков мы наследуем определенный набор генов, в том числе предрасположенность к определенным заболеваниям, но вот проявится это заболевание или нет, зависит уже от воздействия факторов окружающей среды в определенные периоды жизни (так называемые окна возможностей) И на это мы тоже можем влиять, формируя долгосрочные основы здоровья ребенка.
5. Биоритмы и их регуляция. Недавний Марафон по сну, который мы проводили этой весной позволил мне глубже погрузиться в ритмы регуляции организма и узнать также много интересных вещей. Почему даже у незрячих людей цикл день-ночь не нарушается, почему возникает сезонная депрессия и как можно повлиять на свое эмоциональное состояние.
6. Связь мыслей, эмоций и работы иммунной системы. Сейчас доказано наличие рецепторов к адреналину на иммунных В-клетках и многие другие механизмы, связывающие гормональную регуляцию и иммунитет.

Ссылки на литературу:

1. MacLean, The Triune Brain in Evolution(New York: Springer, 1990)
2. Selye H. A syndrome produced by diverse nocuous agents. Nature 1936;138:32.
3. Fuster, “The Prefrontal Cortex – an Update: Time Is of the Essence,” Neuron30 (2001): 319.,
4. Miller and J. Cohen, “An Integrative Theory of Prefrontal Cortex Function,” Ann Rev of Nsci24 (2001): 167.
5. Sapolski R. “Behave: The Biology of Humans at Our Best and Worst”, 2021
6. Heatherton, “Neuroscience of Self and Self-Regulation,” Ann Rev of Psych62 (2021): 363;

Противостояние лимбического мозга и неокортекса

Что касается прокрастинации, боязни нового, а также энтузиазма в теории и ничегонеделания на практике, то эти, как и другие подобные ситуации, объединяет противостояние неокортекса и лимбического мозга. Напомним, что последний не любит изменений, стремится оградить нас от эмоциональных травм и предпочитает сиюминутные удовольствия.

Поэтому мы часто прокрастинируем задачи, которые в прошлом уже приводили к неудачам (лимбический мозг защищает нас от неприятных эмоций). Из-за него же порой нам так тяжело дается выход из зоны комфорта: никто не знает, что может там ожидать, и лимбический мозг заранее настраивает нас против такого шага и против изменений (даже положительных).

С противоречием между этими двумя частями мозга связан и тот факт, что мы часто
даем себе обещания, а потом не выполняем их
. Дело в том, что обещания, цели и планы – прерогатива неокортекса. Но все это ведет к изменениям и/или откладывает сиюминутное получение удовольствия, что вызывает протест со стороны лимбической системы мозга. Вот вам что больше хочется: смотреть сериальчик или убираться? Кушать скучную полезную еду или лакомиться пиццей и шоколадным тортиком? Лимбический мозг бастует, и большинство из нас так или иначе поддается на его провокации. Поэтому мы зависаем в Сети с чипсами вприкуску, вместо того чтобы заняться уборкой и придерживаться диеты.

С другой стороны, неокортекс способен вдохновить нас, заразить энтузиазмом, чтобы мы начали что-то делать, и это ощущение распространяется и на эмоциональный мозг. Но, когда энтузиазм и вдохновение уходят, лимбическая система вспоминает о том, что пора бы расслабиться, и нас снова тянет к сиюминутным удовольствиям. Вот почем наше бодренькое начало скатывается все к тем же прокрастинации и ничегонеделанию.

Учитывая, что лимбический мозг отвечает за эмоции, а новая кора – за логику, противостояние этих двух систем прослеживается и в ситуациях, когда «умом человек понимает, что к чему, а сердцем чувствует по-другому». Только в таком контексте это должно звучать: «Неокортексом понимаю, но лимбическая система заставляет меня думать другому».

Сложный интерес

Триединая модель мозга млекопитающих рассматривается некоторыми специалистами в области сравнительной нейробиологии как чрезмерно упрощенная организационная тема. Он продолжает вызывать общественный интерес из-за своей простоты. Хотя это во многих отношениях неточное объяснение активности, структуры и эволюции мозга, оно остается одним из очень немногих приближений к истине, с которой нам приходится работать: «неокортекс» представляет собой кластер структур мозга, участвующих в продвинутом познании, включая планирование, моделирование и симуляция; «лимбический мозг» относится к тем структурам мозга, где бы они ни находились, связанным с социальным и воспитательным поведением, взаимным взаимодействием и другими формами поведения и аффектами, которые возникли в эпоху млекопитающих; и «рептильный мозг» относится к тем структурам мозга, которые связаны с территориальностью, ритуальным поведением и другими «рептильными» формами поведения.

Говард Блум в своей книге «Принцип Люцифера» ссылается на концепцию триединого мозга в своих объяснениях определенных аспектов человеческого поведения. Артур Кестлер сделал концепцию триединого мозга Маклина центральным элементом большей части его более поздних работ, особенно «Призрака в машине» .

Английский писатель Джулиан Барнс цитирует Маклина о триедином мозге в предисловии к своему роману 1982 года « Прежде чем она встретила меня» . Питер А. Левин использует концепцию триединого мозга в своей книге « Пробуждение тигра», чтобы объяснить свой подход соматического переживания к исцелению травм.

Глинда-Ли Хоффманн в своей книге «Тайное приданое Евы, роль женщин в развитии сознания» ссылается на триединую теорию, исследованную Маклином, и идет еще дальше. Ее теория о человеческом поведении и проблемах, которые мы создаем с этим поведением, отличает префронтальную кору как однозначно отличающуюся от остальной части неокортекса.

Префронтальная кора головного мозга с ее программой интеграции — это часть мозга, которая может заставить другие части работать вместе на благо человека. Хоффманн утверждает, что у многих людей кора головного мозга (повестка дня: территория и воспроизводство; у людей это означает власть и секс) вышла из-под контроля, а миндалевидное тело разжигает страх, который приводит к еще более плохому поведению.

Статус модели

Маклин первоначально сформулировал гипотезу триединого мозга в 1960-х годах, опираясь на сравнительную нейроанатомическую работу, выполненную Людвигом Эдингером , Элизабет К. Кросби и Чарльзом Джадсоном Херриком в начале двадцатого века.

В 1980-е годы возродился интерес к сравнительной нейроанатомии, частично мотивированный доступностью множества новых нейроанатомических методов для построения схем мозга животных. Последующие открытия уточнили традиционные нейроанатомические идеи, на которых Маклин основал свою гипотезу.

Например, было показано, что базальные ганглии (структуры, происходящие из дна переднего мозга и составляющие рептильный комплекс Маклина) занимают гораздо меньшую часть переднего мозга рептилий и птиц (вместе называемых завропсидами ), чем предполагалось ранее, и существуют. у земноводных и рыб, а также у млекопитающих и зауропсид.

Некоторые недавние поведенческие исследования не поддерживают традиционный взгляд на поведение завропсидов как на стереотипное и ритуалистическое (как в рептильном комплексе Маклина). Было показано, что птицы обладают очень сложными когнитивными способностями, такими как создание орудий новокаледонской вороны и языковая категоризация серого попугая .

Структуры лимбической системы, которые, как предположил Маклин, возникли у ранних млекопитающих, теперь, как было показано, существуют у ряда современных позвоночных. «Палеомлекопитающий» признак родительской заботы о потомстве широко распространен у птиц, а также встречается у некоторых рыб. Таким образом, как и базальные ганглии, эволюция этих систем предположительно восходит к общему предку позвоночных.

Соотношение массы головного мозга, посвященной паллию, увеличивается параллельно у разных таксонов позвоночных.

Наконец, недавние исследования, основанные на палеонтологических данных или сравнительных анатомических данных, убедительно свидетельствуют о том, что неокортекс уже присутствовал у самых ранних появившихся млекопитающих. Кроме того, хотя у немлекопитающих нет неокортекса в истинном смысле слова (то есть структуры, включающей часть крыши переднего мозга или паллиума, состоящего из шести характерных слоев нейронов), они обладают паллиальными областями и некоторыми частями паллий считается гомологом неокортекса млекопитающих.

В то время как эти области лишены характерных шести слоев коры неокортекса, птицы и рептилии обычно обладают тремя слоями в спинном покрове (гомолог неокортекса млекопитающих). Конечный мозг птиц и млекопитающих делает нейроанатомическую связь с другими telecencephalic структурами , как те , сделанного неокортексом.

Какой вывод можно сделать?

Впрочем, все описанное выше еще не значит, что единственное, что нам остается – идти на поводу у лимбического мозга. Просто, чтобы добиться большего успеха за более короткое время, стоит учесть данное противоречие. Одна из самых частых рекомендаций – по возможности успокоить лимбический мозг, не вгонять его в панику.

Поэтому часто эффективнее выходить из зоны комфорта постепенно и также постепенно бороться с прокрастинацией (если, конечно, у вас есть для этого соответствующие возможности). Небольшие шаги не вызовут столь яркого протеста лимбической системы.

Кроме того, незначительные изменения, как правило, предполагают, что вы ставите перед собой такие цели, которых можно достичь в краткосрочной перспективе (например, «Учить каждый день по 10 новых иностранных слов»). Если вы их достигнете, это станет отличной мотивацией к тому, чтобы дальше двигаться в выбранном направлении.