СГА ответы Комбат бесплатно — 1044.03.01;Т-Т.01;1

При овладении профессией

Послушание как необходимая добродетель

Юнец, творящий вещь в поту и боли, Прибытком сил за труд вознагражден…

Наряду с этим долгое время в христианстве труд рассматривается как наказание за первородный грех. Смиренно и добросовестно трудясь, человек искупает грехи, получает надежду на прощение в иной жизни. Христианская культура требует аскезы в профессиях, связанных с храмом — монахи-художники (иконописцы после разрешения в VIII в. церковного спора «иконоборцев» и «иконофилов» в пользу последних), архитекторы и строители церквей тщательно соблюдают посты, ведут скромную, сосредоточенную на вере жизнь. Они, как правило, не подписывают своих произведений, отказываясь от авторства, поступают так и другие ремесленники. Дар творения пока еще признается только за Всевышним. В творчестве не мыслится нового. Анонимность рассматривается как безусловный признак скромности — все делается с помощью Божьей, художник «лишь кисть в Его руке». Трудясь по наставлениям и науке старших, согласно канону, автор мыслит себя одним из многих, причастных к созиданию, прилагая все силы, весь талант к наилучшему воспроизведению образца.

Ученичество в цехе, у мастера, родственника сродни монашескому послушничеству. Так же как сам обряд пострига требует терпения (трижды упавшие ножницы, которые трижды смиренно поднимает и подает священнику кандидат в послушники, проявляя готовность к терпеливому подвигу веры), также его требует и ученичество, и послушничество и всякая работа, как в монастыре, так и за его пределами. Следует особо отметить и ретроспективность средневековой культуры, связанную с сущностью монотеизма — целостностью идеального образа единственного совершенного Бога, сын которого жил среди людей в прошлом. «Средневековый человек жил и творил во времени, омываемом со всех сторон вечностью. Знание его являлось его индивидуальным свойством, не принадлежа при этом ему лично… Каждая вещь неповторима, но устремлена к одному и тому же образцу, так и один человек отличается от другого, но все вместе они стремятся уподобиться одному — Христу» (Харитоновым Д.Э.Средневековый мастер и его представления о вещи // Художественный язык средневековья. М., 1982. С. 36).

Значение послушания отмечали русские философы; авторы «Вехи. Так, С. Булгаков в статье «Героизм и подвижничество» обращает внимание на противоположность этих понятий в плане самоконтроля, формирования чувства долга, совести. Для философа, бывшего священнослужителем, очевидна преемственность ценностей светской жизни из духовных сакральных корней культуры, их сохраняющаяся взаимосвязь. «Христианское подвижничество есть непрерывный самоконтроль, борьба с низшими, греховными сторонами своего я, аскеза духа… В монастырском обиходе есть прекрасное выражение для этой религиозно-практической идеи: послушание. Так называется всякое занятие, назначаемое иноку, все равно, будет ли это ученый труд или самая грубая физическая работа, раз оно исполняется во имя религиозного долга… и за пределами монастыря… врач и инженер, профессор и политический деятель, фабрикант и его рабочий одинаково при исполнении своих обязанностей могут руководствоваться не своим личным интересом, духовным или материальным, — все равно, но совестью, велениями долга, нести послушание. Эта дисциплина послушания, «светский аскетизм*… имела огромное влияние для выработки личности и в Западной Европе (Вехи. Репринтное издание. М.,1990. С. 54-55).

Этика предприимчивости в европейском Средневековье

В средние века слово столь же эффективно, как дело. Типична по всеохватывающему характеру формула церковного отлучения, составленная в XII в. епископом Рочестсрским Эрнульфом. В отлучениях нет места евангельской кротости и милосердию. Смысл отлучения в том, чтобы превратить грешника в изгоя без пристанища…

Средневековье формировало этику общины, но в недрах общинного сознания формировались и истоки индивидуализма, творчества, предприимчивости. Постепенно к XVI в. в цехах происходит ослабление диктата большинства, складываются предпосылки для конкуренции между отдельными цехами в разных городах, в разросшихся городах — между мастерами, открывающими собственные мастерские. Уже в ХП-ХШ вв. формируется профессиональное самосознание купечества, чей труд невозможен без индивидуализма и предприимчивости. Рост городов, налаживание экономических связей происходили именно благодаря распространению торговли. Именно в городах, за крепостными стенами, на площадях, постепенно становящихся стационарными крытыми рынками, формировалась культура торговли. Под надзором полиции происходила купля-продажа, денежными штрафами наказывались ложные весы и меры, продажи фальшивых товаров, спекуляции в околорыночном пространстве, скупка и завышение цены. Нечестные купцы могли подвергнуться и расправе толпы, и церковному проклятию.

И все же купечество получало широкие возможности для обогащения. -«Неуемная жажда прибыли уживалась… в сознании купцов с чувством меры, которое воспринималось современниками как одна из «прекрасных добродетелей» и нередко сочеталась со стремлением оградить себя от убытков — со стремлением к «безопасности»» (Ястребицкая А.Л. Средневековая культура и город в новой исторической науке. М., 1995. С. 84-85). Среди достоинств купеческого сословия отмечается автором цитируемого труда и практичность, и тяга к образованию. Грамотность, умения писать и считать, необходимые для составления запросов, подписания договоров, ведения расчетов и бухгалтерских книг были существенным условием профессионализма средневекового купца. Именно купцы овладевали иностранными языками, вооружались и культивировали крепкую физическую форму для защиты себя и своего достояния. Купцы с их товаром становятся объектом настоящей охоты, в которой принимают участие пираты, даже короли. И такая «предприимчивость» была весьма распространена. Короли Неаполя, Франции, Дании отправляли своих адмиралов для ограбления венецианских галер, плывущих во Фландрию. Корсары получали не только покровительство высочайших особ, но и суда, снаряжение. В. Зомбарт, в частности, отмечает, что в XVI в. английские морские разбойники сотнями захватывали французские суда. На каперство правительством выдавались особые патенты, и получить их могло частное лицо, бывшее в состоянии снарядить судно для захвата неприятельских купеческих кораблей и товаров с целью навредить торговле неприятеля. От каперов, правда, требовалось соблюдение правил войны, но захваченные ими суда и товары призовой суд в конечном итоге передавал в их собственность. Только в 1856 г. этот промысел объявляется вне закона (см.: Зомбарт В. Буржуа. Этюды по истории духовного развития современного экономического человека. М., 1924). В России свод законов «Русская правда» определял ответственность купца за утрату чужих денег или товара «в зависимости от того, случалась такая пагуба от Бога или по вине самого купца». (Помпеев Ю.А. История и философия отечественного предпринимательства. С. 47). Утраты вследствие нападения, кораблекрушения или иной катастрофы не наказывались (как это происходило в иных случаях) продажей в рабство или другим наказанием.

Феодалы устраивали специальные преграды — цепи через реки, мосты на суше, устанавливали бесчисленные таможни, целью которых были сборы с купцов, составлявшие в отдельных случаях свыше 2/3 стоимости товара. «Выработка трезвой… линии поведения, жесткость и твердость, делающие будущего купца способным к риску, связанному с его профессией, — таковы цели и принципы воспитания. При этом сознание риска и желание безопасности… толкали его к поискам заступничества у Бога и святых, выражением чего являются вводные формулы — инвокации… торговых соглашений… и практика пожертвований… в пользу бедных» (Помпеев Ю.А. История и философия отечественного предпринимательства. С. 86- 87). Купечество нуждается в подсчете не только денег и товара, но и времени. В XIV в. в Италии — во Флоренции и Венеции на средства городских общин возводятся башни с часами, инициатива этого принадлежит купечеству. Купечество объединяется в гильдии, в XIV в. (существует до 1669 г.) в Северной Европе оформляется Ганза — торгово-политический союз, в котором состояли до 160 городов, контролирующий торгово-экономические отношения и формирующий их этику.

Вынужденные перевозить товар через территории различных княжеств, купцы вступают в соглашения с отрядами рыцарей, платят им за сопровождение «конвойные деньги».

Этика рыцарства и ценности верного служения

— Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся. — И с этой верностью Левша перекрестился и помер.

На становление представлений об этике благородных манер, корпоративной чести огромное влияние оказала этика рыцарства. Рыцарство складывается в христианском Средневековье. Всевышний, бывший Защитником и Спасителем, понимался как пример самоотверженности. Рыцарство вдохновлялось идеей доблестного служения в защиту слабых и обездоленных. Благодаря символическому ореолу, рыцарство рассматривалось в возвышенных категориях Служения и Защиты, позволяло избежать холопства и пренебрежительного манипулирования свободой и достоинством рыцаря. Будучи служением, рыцарство не являлось в то же время формой личной зависимости, а скреплялось договором, клятвой верности и являлось формой договорных отношений между работником и работодателем. Расцвет рыцарства приходится на XII-XIV вв., впоследствии статус рыцарства, его мораль и традиции наследует дворянство. Институт рыцарства способствовал упрочению феодальных отношений между удельными княжествами, постепенно объединяющимися в национальные государства. Рыцари выполняли и роль войска, оберегавшего границы княжества, его защитников и охраны, и роли советников князя, о чем, например, свидетельствует легенда о рыцарях короля Артура, участвовавших в принятии важных для княжества решений за «круглым столом». К рыцарям предъявлялись строгие моральные требования: смелость, верность долгу, благородство по отношению к Прекрасной Даме.

Как повествует историк рыцарства, в рыцарских уставах, бывших своеобразными кодексами рыцарской чести, говорилось:

«Щит рыцарей должен быть прибежищем слабого и угнетенного; мужество рыцарей должно поддерживать всегда и во всем правое дело того, кто к ним обратится».

«Да не обидят рыцари никогда и никого и да убоятся более всего злословием оскорблять дружбу, непорочность отсутствующих, скорбящих и бедных».

«Жажда прибыли или благодарности, любовь к почестям, 1 гордость и мщение да не руководят их поступками, но да будут они везде и во всем вдохновляемы честью и правдою».

«Они не должны вступать в неравный бой… не должны идти несколько против одного и должны избегать всякого обмана и лжи».

«Да не положат они оружия, пока не окончат начатого по обету дела, каково бы оно ни было…».

«Да не допускают они разорения жатв и виноградников; да наказуется ими строго воин, который убьет курицу вдовы или собаку пастуха или нанесет малейший вред на земле союзника» (Руссо Ж-Ж. История рыцарства. М., 1996. С. 52-54).

Возвышенное отношение к женщине — Культ Прекрасной Дамы — формируется в католической ветви христианской культуры как следствие культа Богоматери, почитания ее чистоты. Здесь, в рыцарской этике, закладываются основы галантного поведения, смысл которого в почитании вообще женщины за ее целомудрие, красоту. Прекрасная Дама не могла стать женой рыцаря, поскольку, как правило, уже была замужем. Но ей посвящались подвиги, поединки. Еще в детстве, ранней юности (в возрасте от 7 до 14 лет), будучи пажом при жене или дочери будущего сеньора в его замке, будущий рыцарь постигал необходимость служения женщине, ее защите и помощи. Именно это и рассматривалось в качестве первой ступени обретения бесстрашия и верности. После 7 лет служения оруженосцем у сеньора и обучения семи рыцарским добродетелям молодой человек посвящался в рыцари. Большое значение придавалось самому Посвящению в рыцари, I даче клятвы о готовности к защите земель сюзерена, его самого, семьи. В число добродетелей, определяющих честь рыцаря, входили физическая сила, внешняя красота — лица, фигуры, одежды, но прежде всего — верность сюзерену (сеньору).

В присяге, понимаемой как клятва верности, непременно ] клянутся в сохранении от всяческого ущерба тела сюзерена, его достояния, его чести, в служении его интересам, его свободе и в помощи советами. В «Своде ломбардского феодального права», в частности, говорится: «…вероломно — бросить сюзерена на поле боя живым и не тяжело раненным, оскорбить действием, оскорбить прелюбодеянием или склонить к нему жену или наложницу сеньора, покуситься на честь дочери, внучки, невесты сына, сестры, сознательно выдать тайну сеньора» (Оссовская М. Рыцарь и буржуа. М.,1988. С. 86).

Этика поединка по правилам честного соперничества

Я не люблю, когда стреляют в спину,

Я также против выстрелов в упор…

Поведение в бою и отношение к женщине — показатели чести рыцаря. Уважение к противнику, гордость, «игровое отношение к жизни» — предоставление противнику по возможности равные шансы (например, выбив его из седла, самому спешиться), вплоть до его довооружения. Честность в поединке — показатель чести рыцаря — означала прежде всего неиспользование слабости противника, вообще ничьей слабости. Это также и позорность убийства сзади, безоружного, убеленного сединой, позорность получения удара в лицо, из-за чего, как правило, рыцари сражались со спущенным забралом, не всегда видя и сознавая даже, с кем именно сражаются, т. е. могли нечаянно убить друга, даже родственника. Поэтому сражаться с открытым забралом означало высшую отвагу, граничащую с безрассудством. Здесь мы наблюдаем христианские корни рыцарской этики, главным принципом которой постепенно становится неиспользование слабости противника.

После появления иконы — живописного изображения лика Божьего, ставшего неотъемлемым атрибутом христианского храма, молитва перед иконой, «лицом к лицу», имела своим следствием особое отношение к своему лицу рыцаря, а у католиков — и к лицу Дамы, как главному признаку богоподобности человека, фактору его идентичности. Содержание лица в чистоте и неприкосновенности — важный атрибут культурной субъективности христианина. Так, утренняя молитва перед иконой требует чистого лица, а нанесение удара в лицо рассматривается как нехристианский поступок, сильнейшее оскорбление. Необходимость беречь, «сохранять лицо» сначала в прямом, а затем и в переносном значении характеризует ценности христианской культуры, а впоследствии и во всем цивилизованном мире начинает означать необходимость незапятнанной репутации, морального достоинства человека. В пострыцарские времена удар по лицу, брошенная в лицо перчатка — символический «удар» рассматриваются как преднамеренное оскорбление, вызов чести и становятся частью этики дуэльных поединков. М. Волошин рассказывает о своей дуэли с Н. Гумилевым в 1909 г.: «Я решил дать ему пощечину по всем правилам дуэльного искусства, так, как Гумилев, большой специалист, сам учил меня в предыдущем году: сильно, кратко и неожиданно» (Волошин М. Избранное. Минск, 1993. С. 196). В этикете народов христианской культуры утверждается негласный запрет на вопросы о состоянии лица (о ранах, ссадинах, синяках и т. п.), если вид лица вызывает недоумение, то его владелец первым сам как-то объясняет причину (ушиб или падение), но волен и не делать этого.

На Востоке же, где икона отсутствует, бытует мнение, что «шрамы украшают лицо мужчины». Однако и там существуют представления о чести джигита, мужском достоинстве, верности данному слову. Достоинство самурая, например, предполагало в средневековой Японии в случае унижения необходимость покончить с собой («харакири»).

Рыцарские поединки происходили на глазах зрителей, это были сражения по правилам, на которых демонстрировались доблести и зарабатывались средства и авторитеты. Этика рыцарских поединков с ее непреложными правилами уважения противника сформировала своеобразный кодекс соперничества, в значительной степени явившийся основанием для этики конкурентной борьбы в Новое время. Наряду с этим рыцари презрительно относились к купцам, проезжим феодалам, которых могли ограбить даже после уплаты ими «конвойных» денег. Специально для сбора дополнительных средств от проезжающих по территориям княжества добивались признания собственностью владельца земли всего, что на нее попала Grundruhrreht; — «что с возу упало, то пропало», запрещали заменять раз и навсегда улучшение дороги (более гладкой, на которой ничего не падало), строительство более короткой дороги и т.п.

Меч и лошадь — часть «я» рыцаря, «профессиональные атрибуты», предметы гордости и заботы, у легендарных рыцарей — легендарны, как и они сами. Сегодня они сопоставимы с инструментом специалиста, машиной водителя, которые берегут и которыми гордятся. Честь рыцаря (в нем. яз. — от дар, приношение, в русском — от глагола чтить) — приравниваемая к ценности самой жизни (дуэльный кодекс предполагает непременный поединок с равным по статусу в случае нанесения оскорбления словом или делом) — понимается как сословное и родовое достоинство, право на уважение, почести и славу.

Рыцарская этика налагала своеобразную «узду на волю и самообладание воина, заставляя смирять телесные страдания во славу рыцарства Телесность же вообще в христианской культуре постепенно обуздывается и отвергается любое неэстетическое ее проявление. На Востоке этого не происходит, и после сытного обеда в современном Китае, например, гости могут из вежливости «продемонстрировать» хозяину отрыжку как знак насыщения. Впоследствии незапятнанность, щепетильность в вопросах чести характеризует дворянскую этику. Корпоративность чести («честь мундира») сохранилась и в современных профессиях.

Рыцарские поединки, положившие начало правилам дворянской дуэли, как впоследствии сами дуэли, способствовали сохранению ценности чести, честного соперничества. Но уже в них в полной мере начинают проявляться противоречия корпоративной морали. С развитием представлений о ценности человеческой жизни они особенно обостряются. В мирное время на дуэлях дрались «за актрис, за карты, за коней или за порцию мороженого», «условная этика дуэли существовала параллельно с общечеловеческими нормами нравственности, не смешиваясь и не отменяя их… победитель на поединке, с одной стороны, был окружен ореолом общественного интереса, с другой стороны, все дуэльные обычаи не могли заставить забыть его, что он убийца. Своеобразной «бескровной» формой поединка была карточная игра. И здесь на смену азарту, эмоциональному ажиотажу игры приходит холодный расчет. Анализируя игровую ситуацию повести Л. Толстого «Два гусара», Ю.М. Лотман отмечает: «Азартная игра становится воплощением преступных, но поэтических черт уходящей эпохи, а коммерческая — бессердечной расчетливости наступающего «железного века»» (Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. СПб., 1994. С. 163,179).

За нарушение профессиональной этики и их формы

Исторические предпосылки наказаний

Рыцарь этот когда-то неудачно пошутил, — ответил Воланд, поворачивая к Маргарите свое лицо с тихо горящим глазом, — его каламбур, который он сочинил, разговаривая о свете и тьме, был не совсем хорош. И рыцарю пришлось после этого прошутить немного больше и дольше, нежели он предполагал. Но сегодня такая ночь, когда сводятся счеты. Рыцарь свой счет оплатил и закрыл!

Профессиональные цехи формируют требования к каждому работнику, и они же осуществляют контроль его деятельности.

Профессионализм складывается как доблестное выполнение профессиональных обязанностей, как упорный и усердный труд ремесленников и других специалистов. Профессиональные корпорации уже в Византии требовали, чтобы каждый ремесленник занимался только одним делом, контролировали качество производимых изделий. За малейший брак, провинность наказывали — штрафами, конфискацией имущества или инструмента, исключением из корпорации, ссылкой, избиением плетьми, острижением, отсечением руки.

Не составляют исключения и правила рыцарского служения. В случае нарушения рыцарем каких-либо обетов, например обмана, он подвергался наказанию, цель которого состояла в лишении чести, т. е. разжаловании из рыцарей. В присутствии толпы народа его разоружали, ломали его оружие, бросая к его ногам обломки, «три раза громко спрашивал герольд, указывая на виновного: «Кто это такой?» Три раза ему отвечали, что это рыцарь, и три раза он громко возражал: «Нет, это не он! Это не рыцарь, это негодяй, изменивший своему слову, клятве верности», после чего священник читал 108-й псалом, содержащий проклятия нечестивцу, затем его клали на носилки и, как мертвеца, несли в церковь и читали над ним заупокойные молитвы. Отныне он считался умершим для рыцарства» (Иванов К. Л. Многоликое средневековье. М.,1996. С. 30-31).

Впоследствии (XVIII-XIX вв.) подобная процедура (привязывание к «позорному столбу» и ломание шпаги над головой) в России осуществлялась над дворянами, уличенными в неверности государю или Отечеству. Это называлось «гражданской казнью», после которой человек лишался всех прав (гражданской казни за политические взгляды и намерение издавать за границей запрещенный журнал «Современник» 16 мая 1864 г. в Петербурге на Мытнинской площади был подвергнут Н.Г. Чернышевский, за связь с петрашевцами лишен дворянского состояния Ф.М. Достоевский). Порицание недостойной деятельности профессионала в моральном плане вплоть до лишения лицензии на деятельность сегодня во многих странах сохранилось как отголосок «разжалования из рыцарей».

Рыцарская этика отчасти воспринята в спорте, в особенности в состязательных видах — боксе, фехтовании, где также важно беречь лицо и в прямом и в переносном смысле и позорна победа над уступающим в силе и форме соперником. Своеобразным разжалованием является спортивная дисквалификация за использование допинга и другие формы «неспортивного» поведения.

Быть оскорбленным (чувствовать себя таковым), но не быть униженным никогда (Ю.М. Лотман — о Пушкине) — таково понимание достоинства, чести благородным дворянином. Его также отличает храбрость: воинская отвага и доблесть, физическая сила. Славу дворянина составляет родовитость, знатность, верность и преданность королю и Отечеству, щедрость и милостивость к слабым, покровительство подданным, гостеприимство.

Наряду с этим, если сюзерен, которому присягали, лишал рыцарей своего покровительства или обращался с ними вероломно, рыцари иногда снимали с себя данные обязательства, символически разломав над головой несколько веток и разбросав их в разные стороны.

Сознание того, что «положение обязывает», — обостренное понимание социальных дистанций, формирует статусное поведение, поступки в соответствии с ожиданиями людей своего круга.

Следует отметить, что и честь, и неиспользование слабости прежде всего были распространены в границах высших сословий. Подобная ограниченность, признание значимости только «своих» изначально присущи всем формам нравственной регуляции. И все же идея достоинства, чести, культивируемая в высших сословиях, была воспринята и получила распространение в ремесленной среде.

В средневековой Европе вследствие распространения ценностей христианства складывается профессиональная этика ремесленных цехов. В них культивируется понимание ответственности, профессиональных секретов и корпоративного достоинства. Это время оставило нам возвышенное понимание мастерства как самоотверженного профессионализма, вдохновляемого служением Всевышнему, но адресованного конкретным людям. Первоначально в профессиях, непосредственно связанных с храмом, затем и в других цехах оформляются традиции мастерства. Они претерпевают изменения, сначала Возрождение, затем и Новое время, признают ценность новаций, изменений, совершенствования технологий, обеспечивающих движение в будущее. Но заданный Средневековьем возвышенный тон одухотворения труда остается. И сегодня слово «мастер» употребляется в значении высокого профессионализма, в рабочих профессиях и в искусстве предполагает наставничество и наличие учеников. Музыканты называют дирижера Маэстро, во многих видах искусства сохранились творческие мастерские наиболее известных мастеров, проводятся мастер-классы. В ремесленном обучении сохранилось соединение знаний и профессионализма с ответственностью за подготовку кадров, которой руководят мастера производственного обучения. Звание «Мастер» сохранилось также в спорте и означает высшую ступень достижений.

В современной культуре мастерство считается высшим достижением в любой профессии, хотя в каждой из них оно понимается по-разному. Возможно, именно этому — возрождению высокого смысла звания «Мастер» и посвятил свой прекрасный роман Михаил Булгаков, назвав его «Мастер и Маргарита» и в соответствии с традицией Средневековья не называя собственного имени Мастера.

В последующие времена велись дискуссии о безусловной ценности послушания, но его роль в сохранении преемственности культурных достижений признавалась всегда. Наряду с этим послушание служило предпосылкой к формированию социальной дисциплины, выполнению не только профессионального, но и гражданского долга, семейных обязанностей, уважения к законам, что постепенно получило название «законопослушие».

Свой благородный ореол сохранило и понятие рыцарства. Верность слову, присяге культивировалась в различных сословиях.

Пример высших сословий способствовал формированию достоинства в профессиональной среде, явился предпосылкой корпоративной морали. Сначала купцы, образовавшие гильдии, а затем мастеровой, служилый люд, объединявшийся в цехи, артели, свято блюли честность и являли поступки, говорящие о достоинстве не меньшем, чем у дворян или офицеров. Впоследствии присягать требовалось во многих ситуациях: при даче показаний в судах, при поступлении на государственную службу, в России, например, — даже для преподавателей в гимназиях, которые подписывали специальный документ — Присяжный лист, хранимый в дальнейшем в Сенате (см.: Настольная книга по народному образованию. СПб., 1901. Т. 2. С. 730). Сегодня присягу дают судьи, губернаторы, президенты. Преемственной рыцарской является присяга в современной армии, обязательная для всех военнослужащих и означающая клятву на верность Родине.

Понимание работы как служения Господу во искупление несовершенства человека явилось стимулом к моральному обоснованию гуманистической сущности труда, преодолению эгоизма

В отношении небесных покровителей времена, конечно же, изменились, но врачи все также клянутся именами Асклепия, Гиге и и Панакеи. С другой стороны, многие и сегодня полагают, что святой Николай в православном календаре (Сайта-Клаус у католиков) покровительствует путникам, и его считают своим святым водители автомобилей.

как продолжение «мирской аскезы»

Страна, делающая лучшую в мире сталь, варящая лучший во всем свете эль, изготовляющая лучшие бифштексы, выводящая лучших лошадей, создавшая священную неприкосновенность семейного очага, изобретшая почти все виды спорта… Но всякий бунтовщик, дерзающий восставать против попечительной и разумной английской власти, презрительно рисуется автором как разбойник, вероломный трус и мошенник.

А. Куприн (О Р. Киплинге)

Средневековые традиции возвышенного отношения к труду как к служению получили дальнейшее развитие в этических исканиях итальянских гуманистов эпохи Возрождения. В их литературных и философских сочинениях прославлялась способность человека познавать природу — «одну из двух книг Священного писания», по мысли Галилея, фактически открывшего путь автономии естественно-научного знания. Они утверждали веру в силу разума, творческие возможности человека, в его право строить свою судьбу, получая воздаяние за добродетели в земном существовании.

Призывая человека к активной деятельности: «Прочь от меня… безделье, неряшливость, ленивая праздность!» (Бруно), они считали, что человек сам в силах разобраться в пороках и добродетелях, не ожидая Страшного суда.

Протестантская этика, как отметил М. Вебер, сообщила культуре Нового времени характер «мирской аскезы» — самоотверженного труда, самоограничения во имя веры, приветствуя энергию, подвижничество человека в преобразовании окружающего мира как богоугодную деятельность, выразив таким образом моральный «дух капитализма». Распространение норм, правил религиозной жизни на жизнь мирскую способствовало формированию гуманизма как нравственного принципа в труде и быту. Именно в протестантизме происходит переосмысление термина «профессия», который до Реформации употреблялся «только применительно к священнослужителям… (и. — Г. Я.) впервые стал употребляться как любой род занятий, выполняемых квалифицированно и ответственно». (Психология и этика делового общения. М., 2000. С. 233). Не только богослужение, монашество, но и работа «в миру», на благо людей стала пониматься как высшее предназначение, призвание человека, требующее самоотречения, полной самоотдачи.

Сама идея мирского аскетизма, сформулированная идеологом французского протестантизма Ж. Кальвином, придает человеческой жизни характер исполнения своего долга: «Мы должны… усердно следить, как того требует от каждого из нас Бог, за исполнением своего призвания в каждом поступке на протяжении всей жизни», что не отменяет наслаждения жизнью и ее благами, поскольку «сами добрые свойства разных вещей в природе показывают нам, как надо наслаждаться, ради какой цели и до какой степени» (Кальвин Ж. О христианской жизни. М., 1995. С. 102,108). В этот период утверждается гедонистический принцип в морали. Гедонизм (от греч. hedone — наслаждение) — принцип этики, согласно которому стремление к наслаждению и избегание страданий признается моральным, поскольку является естественным для человека, следовательно, отвечает гуманизму, т.е. существу морали. Впоследствии на основании этого принципа формируются и становятся популярными теории утилитаризма (XIX в. — Англия), прагматизма (XX в. — США), признающие нравственность полезности, деловитости и практичности.

Одним из проявлений свободной воли, осознаваемым многими в этот период, становится процесс автономизации хозяйства «или высвобождения экономических отношений из социальных и культурных норм в пользу большего подчинения экономики собственным законам» (Козловски П. Этика капитализма. СПб., 1996. С. 20). Эти законы понимаются автором процитированного источника как «развитие к автономии и субъективности». Безусловно, речь идет о ценностях гражданского общества, о формировании морали в новых экономических условиях, необходимости большего доверия профессионалам. Складывается принцип «взаимного воздаяния», или «верности договору». При этом, если раньше верность постулировалась вассальными отношениями, то теперь субъектами договора становятся свободно избираемые партнеры по деловым отношениям.

В Англии выразителями этой новой морали стали лишенные наследства младшие сыновья дворян. Майорат—обычай и закон, согласно которому имущество отца доставалось целиком и только старшему сыну. Немного иронично, подчеркивая дворянское происхождение, младших и называли джентльменами («нежный, благородный мужчина»). Достаток себе они должны были заработать сами.

Джентльменство как идеология в Англии сложилось в результате установления конституционной монархии — союза аристократии и буржуазии. Это было своеобразным «классовым компромиссом», по словам К. Маркса, назвавшего сыном этого компромисса идеолога джентльменства Д. Локка.

С раннего детства не избалованные, закаленные и физически крепкие, как того требовала педагогика Д. Локка (автора «Мыслей о воспитании» — теории воспитания джентльмена), юные дворяне привыкали разумно и расчетливо вести свои дела. Поскольку дворянин ничего не должен делать руками сам — ни одеваться, ни готовить еду, никакую другую работу, кроме умственной, они ценили в себе интеллект, развивали способности в ученье. Они знали, что происхождение обязывает, даже отказывая себе в самом необходимом, прежде всего заработать на слуг и карету, на собственный дом и ложу в театре, а уж потом задуматься и о женитьбе. Ограничения дворян по роду занятий, невозможность для них самообслуживания, занятий ремесленным трудом приводили к разделению труда, появлению мещанского сословия, невольно воспринимавшего науку жить, «как в лучших домах», сословия, ориентированного на образ жизни и ценности жизни господ. Дворяне же могли сосредоточиться на сугубо интеллектуальных занятиях — государственной службе, юриспруденции, банковском деле и пр. Это привело к культивированию высоких стандартов в названных видах труда.

Джентльмен хорошо понимал, что деньги можно потерять и снова заработать, репутация же теряется однажды и навсегда, а сохранение ее понималось как необходимость «сохранить лицо». Для джентльмена его деловая репутация по значимости была не менее важной, чем его родовитость. Вот почему они так дорожили данным словом — «словом джентльмена», как потомки рыцарей, считая делом чести сдержать его, а бесчестием — нарушить. Оно заменяло заключенный нотариально договор, служило основой сделки, приравнивалось к контракту и позволяло предпочитать англичан как честных партнеров в деловых отношениях. Джентльмены понимали значение равенства всех граждан перед законом, уважение представителей других профессий, каждый из которых может быть потенциальным партнером или клиентом.

Эти качества не отменяли, однако, меркантилизма джентльменов, ярким примером которого стал Навигационный акт Кромвеля, принятый в XVII в. и просуществовавший два века. Этот закон, продиктованный, по словам А. Смита, «национальной неприязнью» и начисто лишенный даже намека на космополитизм, назван им «мудрейшим из всех торговых законов Англии». Закон этот запрещал неангличанам ввозить и вывозить товары в английские колонии и из них. Запрещал неанглийским подданным быть купцами или производителями в этих колониях, запрещал ввозить товары в Англию на неанглийских кораблях, запрещал вывозить колониальные товары не в Англию, предписывал каждому чиновнику клятвенно соблюдать эти правила и следить за соблюдением их другими (см.: Помпеев Ю.А. История и философия отечественного предпринимательства. С. 95-96).

Расчетливость, стремление «разумно вести свои дела в этом мире» придавали образам джентльменов некоторую холодноватость, граничащую с бесчувственностью. Она-то и понималась как истинный аристократизм, поскольку «…отличительной чертой людей, вращающихся в свете, является ледяное, невозмутимое спокойствие, которым проникнуты все их действия и привычки, от самых существенных до самых ничтожных: они спокойно едят, спокойно двигаются, спокойно живут, спокойно переносят утрату своих жен и даже своих денег, в то время как люди низшего круга не могут донести до рта ложку или снести оскорбления, не поднимая при этом неистового шума» (Булъвер-Литтон. Пелэм, или Приключения джентльмена. М., 1958. С. 42).

Простота личных потребностей,

аристократизм вкусов и профессионализм —

Основа джентльменского образа жизни

История научила нас уму-разуму. Ведь если Англию куда-нибудь пустишь, то оттуда ее уж не выгонишь. Мы не боимся, месье, вашей армии и флота. Мы боимся ваших младших сыновей и людей, делающих себе карьеру. Ах, эти ужасные младшие сыновья!

Ценности протестантской этики — трудолюбие, бережливость, энергичность, скромность в телесных потребностях и поведении, прививаемые с детства домашними учителями и родителями, способствовали распространению в обществе представлений о профессионализме, понимаемом как выражение нравственной позиции человека, так как честность и усердие в делах, скромность повседневных запросов — в еде, удобствах — вызывали уважение к господам-труженикам. Без посредников и бюрократической волокиты эти методические и щепетильные до мелочей, когда речь шла о деле, джентльмены энергично двигали экономику, создавая благоденствие своей страны и свое собственное. Джентльмены получали фундаментальное образование, в сочетании с домашним воспитанием дающее знание манер и этикета, — это создавало реалистические ориентации в жизни и высокую конкурентоспособность. Хорошее владение родным языком (умение ясно и правильно изъясняться устно и письменно), знание основ таких практических наук, как бухгалтерия, минералогия (введенных в образование джентльмена Д. Локком), способствовали формированию культуры «трудящихся аристократов».

Джентльмен не кривит душой; в отношениях со всеми, в том числе с женщинами, он хозяин своих слов, поэтому скорее молчалив; он независим, никому и ничему не угождает — ни людям, ни мнениям, ни деньгам. Последнее перекликается с названными еще Аристотелем чертами прирожденного господина: независимость, самообладание, спокойствие.

Прекрасно образованные, джентльмены также — и законодатели эстетических вкусов, знатоки и коллекционеры. В Лондоне и Париже, например, в неизменном виде сохраняются коллекции музеев, названных именами их создателей, завещавших или подаривших их столицам вместе со своими особняками — галереи Тейт, Уоллес-коллекшн (Лондон), Жак-мар-Андре, Коньяк-Жей, Ниссим де Камондо (Париж).

Джентльмен готов завтракать овсянкой для здоровья и из экономии, но приготовленной поваром и на хорошей посуде, и, возможно, под музыку. «Прост в потребностях, аристократ в привычках» — так охарактеризовал А.Ф. Кони графа Л. Толстого, увлекавшегося одно время теорией воспитания джентльмена.

В Англии джентльменство постепенно утрачивает смысл благородства по наследству. Все большее значение придается личным качествам человека, его манерам.

Истинный джентльмен неустанно добивается положения в обществе и материального благополучия честным трудом и безупречностью манер, он гордится тем, что обязан в жизни лишь самому себе. Одна из примет современного джентльменства — англичане редко употребляют это слово.

Джентльмен — игрок в команде

Насколько здоровье необходимо нам для профессиональной деятельности и счастья и насколько каждому, кто желает играть какую-нибудь роль в мире, нужна крепкая конституция, способная переносить лишения и усталость, слишком ясно, чтобы требовались какие-либо доказательства… А это можно, пожалуй, выразить в следующем коротком правиле: джентльмены должны закалять своих детей так же, как это делают честные фермеры и зажиточные иомены.

Исследователями отмечалось, что формирование понятия джентльмена связано с образом рыцарства и терпимости, толерантности в человеческих отношениях. Образ лояльности создавался, в частности, культивированием в привилегированных колледжах для джентльменов командных видов спорта. Футбол, баскетбол, волейбол, возникшие в Англии, способствовали привычке к игре в команде, где каждый учится побеждать вместе с другими, «работает» на общий результат, пробует себя в разных функциях. Участие в спортивной жизни колледжа дисциплинировало, помогало формировать «бойцовские» качества: бороться до победы, смиряться с поражением. Трудно переоценить значение опыта спортивной борьбы для формирования уважения к закону, для становления профессиональной этики. Ведь в спорте, где каждый на виду, эмоции приходится смирять, а играть все равно только по правилам. В спорте борьба идет до последнего мига, там, как нигде, ценится время и энергия человека.

К тому же в спорте возможны ситуации, когда сообразительный, но субтильный отличник может научиться уважать крепкого и умеющего забивать голы тугодума. В спорте достигается «сыгранность» — умение понимать членов команды без слов, поддерживать игровую инициативу, сообща радоваться успеху каждого, вместе переживать ошибки, заражать друг друга верой в победу. В спорте решения принимаются мгновенно, там отрабатывается быстрота реакции и выносливость. Все эти качества необходимы и в бизнесе — в рабочей обстановке. Из Англии к нам пришло выражение «команда профессионалов» — о коллективе единомышленников, желающих и умеющих вместе хорошо работать. В «сыгранной» команде все понимают невозможность «забить мяч в свои ворота».

Несмотря на развитую индивидуалистичность, понимание личной ответственности, джентльмены ценили общение и умели общаться. Именно в их среде культивировались клубы. Одной из форм объединения истинных джентльменов стали масонские ложи. Ложи настоящих каменотесов, так называемые «деятельные ложи» существовали в XVIII в. в Лондоне и славились традиционными ритуалами. Со временем как авторитетные, деловитые, так и привлеченные модой, скучающие джентльмены самого респектабельного состояния, плененные таинствами посвящения, стали наперебой вступать в них.

Коллегиальность, т.е. привычка советоваться, принимать решение с учетом мнений и интересов других, не отменяет самостоятельности и ответственности. Ее следует расценивать скорее как демократизм, нежели как соборность, поскольку последнюю часто трактуют в плане самоотречения, уподобления другим и отказа от личного успеха ради общего блага. Джентльмен же высоко ценит собственную индивидуальность, он одержим стремлением к успеху, преуспеванию, но на основе уважения интересов других, отнюдь не ценой пренебрежения ими.

Подобно рыцарю, джентльмен «любит честную игру», ни в чем не ищет легкой победы, мало ценит простую удачу, так как привык рассчитывать на себя. Он предпочитает даже не ловить рыбу на закате, когда слишком хороший клев и рыба «расслабляется», на охоте—не стрелять в садящую птицу — слишком легкая это добыча, все равно, что сражаться с безоружным, надо дать шанс и птице (см.: М. Оссовская. Рыцарь и буржуа. М., 1987).

Спорт и охота прочно закрепляются в образе жизни аристократии, культивирующей хорошую физическую форму, заботящейся о здоровье, ясном уме и твердой руке для осуществления своих честолюбивых замыслов.

Таким образом, джентльменство в Европе из наименования сыновей наследственного дворянства эволюционирует в оценочную этическую категорию, обозначая совокупность добродетелей, отличающих национальные идеалы воспитанности и деловитости. Это честность и надежность, солидность и респектабельность, воспитанность и умение работать в коллективе.

Честного соперничества

Спортивная этика как этика

И думал Буткеев, мне челюсть кроша:

И жить хорошо, и жизнь хороша!..

Вот он ударил — раз, два, три —

И сам лишился сил, —

Мне руку поднял рефери,

Которой я не бил…

Поддержание физической формы является условием эффективной деятельности специалиста, залогом выносливости, преодоления перегрузок, дистрессов, фактором профессионального долголетия. Для многих сегодня это связано также с регулярными занятиями спортом. Состоятельные люди, преуспевающие бизнесмены встают на горные лыжи, берут в руки теннисные ракетки, покупают яхты, велосипеды, собираются в спортивные команды — по футболу, бейсболу. Занятия спортом, участие в клубах теннисистов, восточных единоборств, гольф-клубах становится модным признаком истинного бизнесмена, отличает политиков новой волны. Важно, чтобы спорт был доступен и популярен в массах. Никакое общество не сможет прийти к процветанию, не заботясь о развитии спорта и физической культуры своих граждан. Поэтому не только для болельщиков, профессионалов в спорте, но и для новоявленных любителей становится актуальной спортивная этика.

Спортивная этика — достаточно сложное понятие, поскольку в разных видах спорта — разные правила игры и разные нормы отношений. И все-таки, хотя спорт и не традиционная профессия и часто является любительским, этические нормы в нем являются характерным примером главенства морали при явной конкуренции. Девиз спортивной борьбы — «Пусть победит сильнейший!». Он относится еще к эпохе зарождения греческих олимпиад.

В спорте моральные традиции почти этикетны. В значительной мере это обусловлено необходимостью баланса соперничества — сотрудничества. Приветствие соперника перед началом состязаний и по их окончании, строгое следование жеребьевке, уважение судей и ряд других правил являются условием самого существования спорта. Популярность спорта, его зрелищность не в последнюю очередь обусловлены очевидностью соблюдения правил игры. В каждом виде спорта существуют свои правила и свои этические максимы. Их соблюдение гарантируется справедливым судейством. Здесь, где победителя определяют подчас с разницей в тысячные доли секунды, очень важны равные для всех условия, скрупулезное обеспечение постоянных параметров снарядов, поля, равных стартовых возможностей и пр.

Однако иногда в спорте сочетается не только набор чисто физических приемов и правил, но и эстетическая выразительность. Как, например, в фигурном катании и в художественной гимнастике, акробатическом рок-н-ролле, фристайле. Субъективность восприятия красоты движения может привести и приводит порой к злоупотреблениям, как это произошло недавно на Украине. Ряд судей, обвиненных в сговоре против одной из гимнасток, были дисквалифицированы за несправедливое судейство. На зимней Олимпиаде 2002 г. однажды выраженное сомнение в справедливости судейства в фигурном катании и выдача (беспрецедентная!!) второго комплекта золотых медалей привели к шквалу недовольства судейством и в этом, и в других видах спорта. Этика спорта базируется на уважении традиций и правил спортивного состязания. Она порицает делячество и принесение спортивных достижений в жертву высоким гонорарам.

В спортивной борьбе суровы правила равных шансов — наказания за прием допинга. Сегодня ведется дискуссия даже о запрете кофе для участников шахматных поединков.

В этой связи поучителен Кодекс спортивной этики, в котором разъясняется гуманистический смысл понятия «справедливая игра». Ведь человек (согласно, например, Хейзинге) вообще существо играющее. В понятиях «биржевой игрок», «политические игры», «игровые искусства» и многих других воплощены представления о близости спортивных и других жизненных игр.

Справедливая игра в спорте — условие его существования. Спортивное соперничество заряжает зрителей, формирует патриотические чувства болельщиков, в массовых видах способствует утверждению здорового образа жизни, без которого не бывает хорошей работы. Нарушение спортивной этики, несправедливое судейство, коммерциализация спорта, пренебрежение талантами и достижениями отдельных спортсменов, их эксплуатация и прочие «неспортивные игры» в спорте и около него становятся предметом обсуждения общественного мнения, ранят чувства болельщиков и сограждан, могут иметь даже политические последствия. Кодекс взывает к взрослым — функционерам, организациям, относящимся к спорту, — необходимо воспитывать у детей, молодежи понимание ценности Справедливой игры, понимание спорта как области честной борьбы, в которой выигрывают все участники.

И идеал воспитанности в России

Интеллигентность как добродетель

ВВЕДЕНИЕ

КОДЕКС СПОРТИВНОЙ ЭТИКИ

СПРАВЕДЛИВАЯ ИГРА — ПУТЬ К ПОБЕДЕ (в сокращении)

1. Кодекс спортивной этики Совета Европы: «Справедливая игра — путь к победе» является заявлением о намерениях, принятым министрами Европы, ответственными за спорт.

2. В основные принципы Кодекса заложены соображения этического характера, направленные на соблюдение справедливой игры, и являются неотъемлемой частью, а не факультативными элементами, всей спортивной деятельности, спортивной политики, политики управления и применяются во всех сферах как рекреационной, так и спортивной деятельности.

3. Кодекс обеспечивает прочную этическую основу для борьбы с отрицательными проявлениями в современном обществе, которые подрывают традиционную основу спорта — основу, построенную на справедливой игре, товариществе и добровольном движении.

ЦЕЛЬ КОДЕКСА

4. Основной заботой и целью Кодекса является Справедливая игра в спорте для детей и юношества, имея в виду, что завтра они станут взрослыми участниками и спортивными звездами. Кодекс предназначается для учреждений и взрослых лиц, имеющих прямое или косвенное воздействие на привлечение молодежи к участию в спорте.

Нет, куда уж, ни на какую волю отсюда не уйдешь, зачем лгать, — тосковал пес, сопя носом, — привык. Я — барский пес, интеллигентное существо, отведал лучшей жизни. Да и что такое воля? Так, дым, мираж, фикция… Бред этих злосчастных демократов.

В России, где православная религия не претерпела реформирования, подобно католицизму, религиозной аскезе, молитвенному созерцанию, бескорыстию традиционно придавалось значение высших форм нравственной жизни. Поэтому исторически образцом воспитанности признавался сначала высокообразованный, но непрактичный дворянин, а впоследствии — интеллигент (от «мыслящий»), из разных чинов происходивший, выучившийся и даже получивший за это дворянское звание. В постпетровский период «служилому люду» было отказано в праве собственности на недвижимость. Это обусловило недоступность предпринимательства, торговли для образованных людей. Интеллигенция вынуждена была ограничиться сугубо умственными, духовными занятиями — быть учителями, врачами, священниками, писателями, художниками, музыкантами. Вместе с тем, как отмечает исследователь культуры, начиная с Петра I, служение Отечеству приобретает новый смысл. «Государственное» у Петра перестает быть антитезой религиозному, так как на него переносятся нравственные ценности, взращенные в лоне христианской религии: жертвенное служение Отечеству провозглашается религиозно-нравственным призванием человека, т.е. по существу представляет собой вариант мирской аскезы протестантизма (см.: Лкиндинова Т.А. Проблема традиции в современном русском искусстве // Художественная культура на рубеже веков: состояние, противоречия, перспективы. СПб., 2000. С. 14). Увлечение идеями и опытом Великой французской революции, популярность французских просветителей, народничество с его «теорией малых дел» обусловили идеалы российских интеллигентов. Русские писатели, ученые, учителя искренне сопереживали тяжелому положению народа, участвовали в борьбе с произволом, терпели лишения, ссылки и тюрьмы во имя улучшения исторических судеб Отчизны.

Они отличались высокими духовными интересами, традиционно литературными дарованиями, ценили интеллект и образованность, искренность и правдолюбие. Интеллигенты унаследовали от рыцарей, дворян-декабристов бесстрашие перед произволом властей, питавшее как отвагу террористов, революционеров-подпольщиков, так и мужество диссидентов в советские времена. По словам М.С. Кагана, несмотря на то что интеллигенты живут по всей России, интеллигентность как особое «качество… сформировалось в Петербурге и получило здесь свое идеальное выражение». Поведение интеллигенции «определялось не эгоистическим интересом, а обретавшимся в душевной борьбе представлением о соответствии пути служения народным интересам, идеалу добра и справедливости». В своей книге М.С. Каган соглашается с оценками Д.С. Лихачева, который полагает: интеллигенты — «люди мягкие и ответственные за свои поступки, что иногда принимается за нерешительность». В этой же книге отмечается отсутствие в истинных интеллигентах агрессивности и подозрительности, наличие повышенной восприимчивости к культуре, искусству, деликатность, принципиальность, отсутствие национальной спеси, потребность постоянного осмысления жизни (см.: Град Петров в истории русской культуры. СПб., 1996. С. 299,301-302).

Интеллигентность выражалась в заботе о культурном развитии народа и страны, отождествлялась с самостоятельностью позиций и чувством собственного достоинства, патриотизмом, но не отождествлялась с предприимчивостью, опыт осуществления которой у нее отсутствовал. Исследователь истории отечественного предпринимательства отмечает, что к концу XVIII в. «любая инициатива, в том числе предпринимательская, зачастую признавалась властью чужеродной на русской почве» (Помпеев Ю.А. История и философия отечественного предпринимательства… С. 172). Интеллигентность как многознание и глубина внутреннего мира часто противопоставлялась торгашеству и меркантилизму купечества, заботе и жизненных удобствах и телесных удовольствиях, культивируемых в мещанском сословии. Вследствие этого интеллигентность подчас отождествлялась с обличительством, бескомпромиссностью. Если джентльмен в случае несогласия с собеседником предпочитает промолчать или уклониться от спора (так лучше для дела — выгоднее), то интеллигент видит в говорении правды едва ли не свою миссию и готов выдержать и гнев, и разрыв отношений с оппонентом ради истины. Отличительная черта истинного интеллигента — прямота, честность, подвижнический бескорыстный труд. Таковы, в частности, герои произведений А.П. Чехова — врачи, учителя, юристы. Они, рискуя жизнью, спасают детей от дифтерита, по вызову больного едут за сто верст от гроба своего ребенка, занимаются, кроме школьной работы, тяжелым в разъездах репетиторством, ведут многодневные расследования, забывая о дорогах, об удобствах. Это люди, о которых сказано было, что у них «больная совесть». Именно А.П. Чехов сформулирует важное правило интеллигентного поведения в письме к брату. Излагая свое представление об истинно воспитанных людях, Чехов пишет, что они «уходя» не говорят: «С вами жить нельзя!». Как и джентльмены, интеллигенты одержимы стремлением к творческому обновлению в своей профессиональной деятельности.

Таковы были и те, кто составил славу и гордость российской науки, образования, культуры. Российская интеллигенция утвердила за собой авторитет интеллектуальной элиты в мировой культуре, обогатив ее блестящими психологическими концепциями, богатейшим наследием художественной литературы, ставшей поистине смысловой основой современного гуманистического самосознания.

Интеллигентность культивировалась в России и в современной профессиональной этике понимается как продуманность, интеллектуальная оснащенность всякой работы, демократичность и доброжелательность в общении, отсутствие спеси и недопустимость пренебрежения интересами потребителей, партнеров, клиентов.

Взаимосвязь профессионального и сословного этосов

Благородный муж знает только долг, простолюдин знает только выгоду; благородный муж предъявляет требования к себе, простолюдин предъявляет требования к другим.

Занятия человека издавна считались делом рода, сословия, фамилии. В историческом прошлом сословная принадлежность определяла круг возможных профессий. Уже в античности в Афинах, например, закон обязывал отца выучить сына своей профессии или же дать ему ремесло. Если он этого не делал, то сын освобождался от заботы о престарелом отце. Знатность, принадлежность к патрициям давала право на особо уважаемые занятия, например медицину: «ранние греческие врачи были выходцами из знатных семей, о чем свидетельствуют специфические элементы их личных имен… Таков, например, элемент Ырро(з) со значением «конь» в имени Гиппократа…» (Трохачев С. Потомок Асклепия // Гиппократ. Этика и общая медицина. СПб., 2001. С. 26). Поэтому и профессиональные добродетели являлись продолжением сословных, определялись средой, из которой происходил тот или иной работник В Индии брамины рекрутировали из своей касты жрецов, кшатрии — воинов, из шудры могли выйти только слуги, ремесленники да актеры. В Артхашастре написано было, что «Соблюдение каждым своего закона ведет на небо и к вечности. При его нарушении мир погибает от смешения каст».

В Европе понимание взаимосвязи сословного достоинства и занятий человека выражалось в традиционных видах военной или гражданской службы. Как пишет один из немецких авторов трехтомника, изданного в начале XX в., для дворянства «карьера гражданской службы была открыта… не более ста лет тому назад. Состоятельное дворянство предпочитает. .. дипломатическую карьеру, для которой в последнее время не раз требовалась сильная примесь «буржуазной» крови; судебная карьера тоже пользуется симпатией; гораздо меньше влекут к себе дворян врачебная, филологическая, научная и тому подобные карьеры, хотя в числе представителей науки найдутся и дворяне» (Фон Цобельтщ Ф. Оба пола в аристократии // Мужчина и женщина. СПб., б. г. С. 248-249). Авторы названного издания отмечают, что еще в XIX в. в Германии, например, «художника неохотно принимали в обществе», и только итальянцы, поляки значительно опередили ее в этом. Многие дворяне еще раньше секретно принимают участие в занятиях ремесленников, публикуют и выставляют свои произведения под псевдонимами, но ведение мастерских дворянской моралью не допускается. Ниже сословного достоинства длительное время полагалось во дворянстве купеческое занятие, прилично считалось торговать лишь собственными продуктами, лошадьми.

В России также считалось, что достоинства сословия являются гарантией его служения Отечеству. Так, А.Ф. Бестужев полагает, что «Дворянское название есть следствие, истекающее от качества и добродетели начальствовавших в древности мужей, отличивших себя заслугами, чем, обращая самую службу в достоинство, приобрели потомству своему нарицание благородное». Вторит ему и И.П. Пнин («Опыт о просвещении относительно к России»): «Добродетелей, назначаемых для состояния дворянского, кои суть правосудие и всегда готовое пожертвование собою пользам отечества», в отношении же других сословий он замечает, что «трудолюбие и трезвость нахожу я самыми приличнейшими добродетелями для земледельческого состояния, исправность и честность для мещанского, …и наконец, благочестие и примерное поведение для состояния духовного». Как видим, представители высших сословий наделяются добродетелями в воспитательных целях и вопрос о соответствии отдельных представителей идеалу не ставится. При этом дворянство обладало привилегиями не служить на государевой службе, дарованными Екатериной II («Указ о вольности дворянства»), что впоследствии явилось препятствием для развития предпринимательства в дворянской среде и породило беспомощность многих дворян перед собственными управляющими. Более того, дворянам фактически воспрещалось заниматься торговлей, а записываться в купцы не ниже I гильдии. Дворянам также воспрещалось духовное звание, в частности, Петром I. С другой стороны, в предпринимательстве ограничены были представители служилого люда, не владеющие земельным наделом и лишенные права его обретения. Дворяне имели право на высшее образование, реформы Александра II открыли доступ к нему для разночинцев. Реформы Александра II открыли дорогу юношам из низов в ряды офицерства, в юриспруденцию, медицину и журналистику. Но уже при Александре III правительством был разослан директорам гимназий и прогимназий секретный циркуляр «О кухаркиных детях» (1887 г.), предписывавший воздерживаться от приема в учебные заведения детей «лакеев, поваров, прачек, мелких лавочников и тому подобных людей, детям коих, за исключением разве одаренных гениальными способностями, вовсе не следует стремиться к среднему и высшему образованию» (см.: Константинов Н.А., Медынский Е., Шабаева М.Ф. История педагогики. М., 1982. С. 251). В нашем Отечестве профессии также переходили от отца к сыну и часто являлись определяющими фамилию — Кузнецовы (самая распространенная в мире фамилия), Каретниковы, Масленниковы, Винокуровы, Толмачевы, Ткачевы, Шиловы, Подкорытовы. В советский период в связи с раздуванием классовой ненависти и культивированием презрения к собственности негативную оценку получили и дворянское, и мещанское сословие, всем представителям которых присваивались лишь дурные свойства, мещанство же вообще стало нарицательным наименованием бездуховности. Бывшим дворянам был воспрещен доступ в высшие учебные заведения, дворянское происхождение скрывали при вступлении в КПСС, при назначении на руководящие должности. В связи с фактическим запретом на религиозные убеждения подобное отношение формировалось и по отношению к священникам и их детям. При поступлении на работу заполняли анкету, отдельной графой в которой стояло социальное происхождение, на основании которой отделы кадров принимали решение о возможности трудоустройства фактически по сословному признаку.

В крестьянской среде приветствовались не зажиточность, т. е. хозяйственность, а бедность, т.е. безлошадность, неумелость в крестьянском деле. Все названные ограничения провозглашали благую цель: преодоление социального неравенства, открытие доступа к образованию и профессиям беднейшим слоям населения, выявление из низов наиболее талантливых. В СССР был достигнут высокий уровень всеобщей грамотности населения, преодолена отсталость азиатских народов. Но поскольку реализация идеи сопровождалась репрессиями и притеснением образованной и профессионально обученной элиты общества, то часто происходило наоборот. Не наиболее талантливые, а те, «кто был ничем», грабили и распределяли награбленное, надзирали и контролировали работающих «спецов», «кухарки» управляли государством, что привело в конечном счете к снижению уровня профессионализма в целом по стране вплоть до 60-х гг. XX в. Только с демократизацией общества стали говорить о равных правах на профессиональное самоопределение для всех граждан. Но условий для этого пока не создано.

Сегодня с развитием демократии складывается понимание того, что главным достоянием народа, общества являются люди, их таланты, возможности. Во всем мире предпринимаются попытки как можно более раннего выявления задатков и способностей детей, независимо от материального и сословного положения. В этих целях в Израиле, например, создаются интернаты для особо одаренных детей, родителям которых выплачивается пособие за согласие обучать их детей музыке или живописи. В Японии тестирование способностей начинается с 3-4-летнего возраста и также имеет следствием приглашение в специальные школы. В России учреждаются специальные фонды, проводятся конкурсы «Юное дарование», «Дебют» и т.п.

Общество и каждая семья заинтересованы в наследовании профессии, семейного дела, в каждой культуре есть свои Нобели, Щукины, Штраусы, свои рабочие и купеческие династии. Но если бы эти традиции оставались неизменными, то Михайло Ломоносов стал бы рыбаком, как и его отец, сын шорника и дочери шорника Иммануил Кант стал бы шорником, а Генри Форд и продолжил бы фермерское хозяйство своего отца, и наследовал бы его ферму. И мы с вами жили бы совершенно другом мире.

Профессионализм как моральный принцип…

Долг определяется не тем, что сделано, но тем, как сделано. Мудрость долга в том, чтобы наилучшим образом исполнять то дело, на которое человек поставлен жизнью.

В Новое время профессионализм получает статус морального принципа, он сформировался как основной принцип этики бизнеса (деловой этики) и стал означать:

♦ понимание работы как долга, призвания, понимание ее как «служения» делу, людям, Родине;

♦ высокое качество производимого продукта, услуг, профессиональных достижений;

♦ уважение и доверие к другим профессионалам (профессионал во всем стремится иметь дело с профессионалами, а не дилетантами);

♦ стремление во всем (даже за пределами профессии) к почти профессиональной основательности;

♦ энергичность, творчество, стремление к новому, постоянное повышение квалификации, осведомленность обо всем новейшем в своем деле;

♦ честная конкуренция с другими профессионалами: хочешь больше зарабатывать — лучше работай!

♦ уважение коллег, сотрудничество и взаимопомощь в рамках профессионального цеха;

♦ трудолюбие в сочетании со «здоровым» образом жизни, умением отдыхать, восстанавливаться (так, в деловом мире многих западных стран не только не принято работать в выходные дни, но считается едва ли не неприличным проводить их не на природе, — словом, «…помни день субботний»).

Профессионализм как нравственное достоинство человека, умеющего хорошо делать свое дело, означает также и нежелание вести разговоры на профессиональные темы на досуге или с незнакомыми людьми. Нарушение этого неписанного правила воспринимается как невоспитанность, бестактность, ведь и пословица гласит: «Делу — время…». Названное правило является условием сохранения профессиональной тайны, в той или иной мере присутствующей в каждой специальности.

Профессионализм в особенности востребован сегодня в предпринимательстве, где, по мнению некоторых, людям бывает не до этики. Ведь предпринимательство предполагает конкуренцию. Но именно умение конкурировать отличает истинных профессионалов. Мировой опыт деловых отношений держится на убеждениях людей, сумевших понять и сформулировать нравственные основы конкурентной борьбы.

Так, председатель правления автомобильных заводов Фольксваген Д. Гедевер, автор книги «Будущее зовет», полагает, что экономическое развитие должно отвечать нравственным требованиям: «наивысшая производительность и прибыль не должны достигаться за счет разрушения окружающей среды;

♦ конкуренция должна осуществляться по честным правилам;

♦ созданные трудом блага должны распределяться так, чтобы не способствовать появлению деклассированных слоев населения;

♦ техника должна служить человеку, а не человек технике;

♦ разумные формы участия служащих в делах предприятия не только увеличивают желание трудиться лучше, но и развивают чувство ответственности;

♦ экономика в отличие от религии ориентирована не на нравственное регулирование, а на распределение материальных благ, однако она везде, где это диктуется общественными интересами, должна подчиняться действующим моральным нормам (Известия. 1991.20 июня).

Уважение партнеров требует специальных умений в деловом общении. Это пунктуальность и бережное отношение к чужому достоянию, навык коротко и ясно излагать свои идеи, владение этикетом письменного общения, забота о собственном имидже (внешнем виде, производимом впечатлении), имидже своей фирмы. Словечко «профи» — это знак высшего класса.

В индустриальном и постиндустриальном обществе развитие техники, СМИ, углубление процесса разделения труда и утверждение профессионализма в качестве требования ко всякому работнику наряду с расширением информационного пространства приводит к усложнению многих традиционных профессий, появлению новых.

И основа жизненного успеха

Успех, достигнутый этими старыми сычами, поражал своей неожиданностью и совершенством. Взять хотя бы это цветовое сочетание золотого с зеленым в интерьере: утверждая его, разве они не учитывали того, что эти два цвета в большинстве стран цивилизованного мира означают деньги? А традиционное бесстрастие клерков? Ни в одном спектакле Пальмер не видел еще такого блестящего исполнения актерами своих ролей. А ведь никто и никогда не говорил им, что они должны вести себя именно таким образом.

Достижение профессионализма — едва ли не главное в прогнозе жизненного успеха. Сегодня об этом пишут немало авторов. В Тюмени эта проблема, как уже отмечалось, является ключевой в деятельности коллектива этиков, возглавляемых В. И. Бакштановским. Тюменскими специалистами, в частности, разработаны специальные курсы по формированию профессионализма в различных областях деятельности. Так, «Курс «Этика профессионального успеха» рекомендуется как факультативный для дополнительного образования и для самообразования, и призван сыграть роль культурного и нравственного ориентира в формировании устремлений к профессиональной деловой активности и самостоятельности студентов профессиональных учебных заведений» (Волошина Г.К. Этика профессионального успеха. Тюмень. 1998. С.6). Автором предлагаются тесты для профессионального самоопределения, проверки на коммуникабельность, конфликтность, организаторские и управленческие способности.

В достижения успеха каждый, как правило, проходит несколько стадий. Сначала это признание окружения — в офисе, цехе, на заводе. Затем признание в кругу коллег за пределами непосредственного места работы. Здесь возможен и далее все более высокий уровень состязания, например в конкурсах профессионального мастерства. Профессиональные сообщества проводят конкурсы государственного и международного уровня «Лучший в профессии» — «Учитель года», «Лучший парикмахер», «Лучший официант», «Лучшая публикация», «Лучшая роль» и т. п. Конкурсы служат самоутверждению истинных мастеров, их признанию, повышают престиж всего цеха, привлекают молодежь, пропагандируют высоты мастерства. В некоторых профессиях конкурсов нет или они невозможны. К примеру, не принято проводить конкурсы — «Лучший хирург», «Лучший массажист», «Лучший летчик», хотя и существуют публичные формы признания в этих профессиях, например звание «Золотой скальпель». Успехи, достижения в этих и смежных областях, в медицине, фармацевтике публикуются в профессиональных изданиях, СМИ, становятся известны и коллегам, и обществу. Признание многих профессионалов — наличие постоянных клиентов, высокие рейтинги, много приглашений на работу, большие заработки. В науке, литературе признание высокого уровня мастерства, профессионализма знаменуется большими тиражами публикаций, премиями государственного или международного уровня. Так, лауреаты Нобелевской премии являются гордостью своего народа, получение этой награды признано высшим достижением в научном мире.

Некоторые специалисты, достигнув мастерства, открывают собственное дело или продвигаются по служебной лестнице. Не каждый способен быть хорошим руководителем, но настоящий профессионал способен увлечь своим примером подчиненных, и в этом ему помогает достижение высокого качества работы. Человек, сам добившийся успеха, с большей вероятностью способен организовать успех своего дела, фирмы.

Успех может быть стабильным финансовым. Он может быть ознаменован популярностью на весь мир. Успех может быть неожиданным и громким, как у венгра Рубика, придумавшего наборный кубик — игрушку для детей и взрослых Успех может принести человеку мировую известность, прославить его имя, и человек сможет зарабатывать на своем имени, рекламируя лучшие товары, продавая право называть своим именем кофе, рестораны, бутики, как Пеле, Шварценегер, Андрей Макаревич, Алла Пугачева, Павел Буре. Успех может быть заслуженным результатом усилий, многотрудной работы, преодоления неудач, ошибок, длительного ученичества и по каплям набираемого опыта. В этом случае, став мастером, человек ценит свой путь, стремится развить и продолжить достигнутое, как А. Чехов, говоривший: «Как хорошо, что я так плохо начинал!». Успех может буквально «свалиться на голову», как слава Л. Ди Каприо, ставшего после роли в «Титанике» любимцем молодежи многих стран. Не остановиться в момент достижения успеха, не зазнаться, не начать тиражировать, эксплуатировать достигнутое в ущерб таланту, мастерству — вопрос этики специалиста. Когда все хвалят тебя, когда «все в восторге от тебя», когда подчиненные поминутно одобряют и поддакивают, трудно, но необходимо не терять голову, критически относиться к себе и продолжать работать, а не «почивать на лаврах». В этом и заключается этика успеха.

Признание успеха — условие формирования самодостаточной личности. Оно необходимо в обучении и воспитании. Без него не бывает умелого руководства, хороших отношений в коллективе. Уметь отметить успех подчиненного, коллеги означает не простую вежливость, но этику профессионализма. Многие события, связанные с признанием досгагнутого, — вручение аттестатов, дипломов, грамот, подарков, сопровождаемые признанием успехов каждого, запоминаются на всю жизнь, служат предметом гордости, стартом для новых достижений. Непризнание успехов, наоборот, может расхолодить, отбить охоту к качественной работе, стать поводом для неверия в себя.

Человек, добивающийся успехов в своем деле, более уверен в себе, более независим материально, чаще бывает в хорошем настроении, доброжелателен, самодостаточен. Вследствие всего этого профессионалы вызывают уважение представителей противоположного пола, им везет в любви, личной жизни.

Иногда признание состоит в добрых словах, сказанных коллегой, случайным посетителем, слушателем, читателем, но я они дорогого стоят.

Профессионализм не сводится к одной этике

Тезис о профессионализме как моральном принципе не означает тождества профессиональной компетентности и профессиональной этики. Подобные попытки смешения и подмены одного другим неоднократно делались в прошлом. В одном из монологов замечательного советского артиста А. Райкина его герой — «ученый» с кафедры провозглашал: «Партия учит нас, что газы при нагревании расширяются». К чему приводило апеллирование к авторитету любой идеологии, сегодня всем уже хорошо известно.

В современных условиях, когда встает вопрос о возможном нарушении профессиональной этики, он не может быть разрешен без участия специалистов. При разбирательстве конфликтов с потребителями, решении вопросов производства, регулировании договорных отношений, выяснении отношений с конкурентами необходимая информация, предложения исходят от независимых экспертов-профессионалов, которым и принадлежит решающее слово. Конечно, комиссии по этике, специалисты по проблемам этики данной отрасли (как, например, и журналисты) обязаны разбираться в деталях проблемы, но, не имея в силу специфики своей работы полного доступа к информации, эти люди не могут взять на себя и всю полноту ответственности. Не этик определяет необходимость операции больному. Не этик устанавливает пределы пропускных способностей фильтров фабрики и т. д. Но без этика, без этих докучливых «зеленых», без судов, присуждающих компенсации за моральный вред, врачи могут и не спросить больного, не позвать родственников, дирекция может и не посоветоваться с муниципальными органами. Баланс интересов, необходимость постановки вопроса об ответственности делает необходимыми 31 и комиссии. На крупных предприятиях, фирмах, учреждениях в работе комиссий по этике участвуют также юристы, консультирующие других членов комиссии в вопросах соответствующих статей законодательства. Без комиссий по этике может статься, что никто и не вспомнил бы о новых фильтрах, правах жителей микрорайона, рабочих на фабрике и т. п., не пригласил бы экспертов…

Современный этап развития мировой культуры характеризуется гуманитаризацией — признанием роли гуманистического компонента во всех сферах жизни общества Особую роль в процессах развития общества приобретает деятельность представителей гуманитарных профессий. К таковым в широком смысле относятся все, объектом приложения сил в которых является человек, его духовная и душевная жизнь. Несмотря на эти ограничения, все другие специальности, конечно, также предполагают направленность результатов труда конкретным людям. И все же к гуманитарным относят не технические и не военные специальности. Это профессии журналистов и психологов, библиотекарей и музейных работников. Это педагоги и переводчики, филологи, историки и деятели искусства.

Многие гуманитарии реально объединены в профессиональные цехи, союзы, постоянно общаются посредством чтения профессиональной прессы, поддерживают личные контакты.

В гуманитарной области профессиональная этика связана прежде всего с приращением гуманитарных ценностей — знаний, оценок, методологий, подходов. Долг гуманитариев не ограничен узкими рамками конкретной ответственности по месту работы. Это также осознанное участие в формировании общественного мнения, поскольку от них, людей более других искушенных в науках и искусствах, более подробно, чем другие, изучивших историю, общество вправе ожидать понимания настоящего и перспектив будущего. Пристальное внимание к вопросам общественной жизни, независимо от конкретного характера профессии, присуще истинному гуманитарию. Этика гуманитарных профессий охватывает деятельность политиков и биологов, медиков и правоведов, ученых независимо от профиля научных интересов.

Современность со всей очевидностью выявила значимость идей, их гуманистического, мировоззренческого потенциала для судеб культуры. Сегодня, когда отчетливо осознается потребность в гуманизации культуры, противостоянии ее техницизму, ни для кого не секрет, что социальные идеи являются важнейшим фактором общественной жизни, определяя устремления людей, придавая ту или иную направленность историческому процессу.

Гуманитарий как профессионал создает и пропагандирует идеи, обладающие социальной значимостью, следовательно, несет ответственность за их ценность. Ведь в конечном счете все, что происходит и творится людьми в этом мире, изначально побуждаемо идеями. Требование соединения культуры и этики в первую очередь касается гуманитариев. Оно означает невозможность в гуманитарной области быть только узким специалистом, несочетаемость профессионализма с гражданской и правовой индифферентностью, узостью кругозора, нечувствительностью к искусству. Гуманитарии призваны рождать идеи, улучшающие ситуацию общественной жизни, открывающие лучшие возможности для людей. Для гуманитария неприемлема позиция тоталитаризма и национализма, фарисейства и вульгарного цинизма.

Профессионализм гуманитария — в широком общекультурном и профессиональном кругозоре, знании иностранных языков и непрерывном чтении, осмыслении реалий жизни, нового, умении оценить качество и ценность информации, отделить главное от второстепенного, ориентироваться. Для гуманитария важно прислушиваться к другим профессионалам и знать их мнение, обладать навыками классификации и оценки качества источника информации. Профессионал в гуманитарной области обязан ответственно подходить к отбору и распространению информации, тщательно проверять данные из популярных изданий, источников прошлого, не поддаваться слухам, непроверенным гипотезам. В определенном смысле его информационные источники должны быть элитарны — скрупулезно отобраны и самостоятельно сверены, поскольку в этом и выражается профессионализм.

Вместе с тем он должен удовлетворять потребность общества в обнародовании знаний, сведений, в пропаганде нового, прогрессивного в культуре. Его профессиональный долг — обрести уверенные навыки коллегиального и межличностного общения, умения правильно и доходчиво говорить, легко выражать свои мысли в устной и письменной форме, стремиться понять других и быть понятым. Гуманитарий — человек, обладающий широким кругозором, живым интересом к общественной жизни. Ему чужды обывательское безразличие и уклонение от острых проблем, требующих участия. Таковыми были лучшие представители отечественной науки и культуры — М.В. Ломоносов, А.Н. Радищев, просветитель и издатель Н.И. Новиков, юрист А.Ф. Кони, историк В.О. Ключевский, академики А.Ф. Лосев, Б.Б. Пиотровский, многие другие. Так ощущал свой профессиональный долг Д.С. Лихачев. Вспомним, как в момент, когда вокруг церемонии захоронения останков семьи последнего русского царя разгорелась полемика грозящая расколоть общество, академик Лихачев обратился к президенту страны с просьбой приехать на похороны в Санкт-Петербург, и его доводы были сочтены убедительными. Так, выражаясь его собственной формулой, «не по лжи» живет А.И. Солженицын.

И формирование идеологии прав человека

Гуманизация социальных отношений

Природа говорит мне (незаконнорожденному): не будь беден, не будь богат, но будь независим) ЕСЛИ мне удается сделать доброе дело и это становится известным, то я чувствую себя не вознагражденным, а наказанным.

Представление об этических основах профессиональной деятельности наряду с традицией формируется в общественном мнении художественной литературой, выступлениями правозащитников, публицистикой. Художественная литература, апеллируя к чувствам читателей, является важным фактором самосознания общества традиционно формирует аргументы общества в диалоге с властью. В истинно художественной литературе нет места конъюнктуре, здесь приоритет отдается культурному кругозору, мастерству типизации, способности осмысления и образного выражения моральной ситуации общества, «болевых точек»-, проблем общества В художественной литературе формируется смысловая основа мироощущения поколений, и значение ее трудно переоценить.

Известно, какую огромную роль в самосознании россиян сыграли А. Грибоедов, А. Пушкин, М. Салтыков-Щедрин, Н. Некрасов, А. Кольцов, Л. Толстой, А. Платонов, М. Булгаков. Язык и образы их произведений стали языком и метафорическими формами осмысления собственной жизни, пословицами и поговорками, создающими представление о душе и чаяниях народа

Александр Солженицын открыл всему миру главное доказательство аморализма советизма — лагеря для политзаключенных, опубликовав художественно-документальные тома «Архипелага ГУЛаг». На средства от этих публикаций он основал фонд, который материально помогает оставшимся одинокими бывшим узникам Гулага, а подчас и содержит их Он также материально поддерживает наиболее талантливых писателей, которым ежегодно присуждается премия его имени.

Татьяна Гнедич переводит Байрона в застенках сталинской тюрьмы, сидя в камере с воровками и убийцами, оставаясь профессионалом и создавая тексты, которым и сегодня нет равных по глубине и близости к первоисточнику. Невозможно представить себе этого, но переводчик не имеет ни переводимого текста, ни бумаги для записи, ни даже карандаша — все содержится в памяти — тысячи страниц на двух языках. Достойная сочувствия, жалости, сострадания, эта женщина тем не менее благодаря своему профессионализму сама спасает свой народ, сохраняя в памяти одно из главнейших сокровищ его культуры — материал для его мыслителей и художников — богатство литературного языка.

Корней Чуковский в условиях советского «железного занавеса переводит У. Уитмена, О. Уайльда, делая достоянием русского читателя зарубежную классику, отказывается подписывать письма, осуждающие писателей-диссидентов. Эти и многие другие примеры свидетельствуют о способности специалистов-гуманитариев пробивать стены тоталитарных режимов не танками, но словом и мыслью, которые все-таки всегда сильнее и гуманнее.

Гуманитарные идеи А.Д. Сахарова, по профессии физика-ядерщика, его правозащитная деятельность, участие в политической и культурной жизни общества требовали порой отчаянного мужества, но всегда достигали цели.

Подобные примеры подвижнической работы, творчества, жизни вселяют надежду, становятся образцом для подражания, создают ценности этики профессионализма. Наряду с развитием экономики формирование идеологии прав человека на достойную жизнь и внимание к личным проблемам каждого является условием развития жизни общества, его гуманизации, т.е. «очеловечивания». Гуманитарии, как правило, даже являясь членами профессиональных объединений, сохраняют самостоятельность позиций и этических принципов поведения.

Специфика профессионального долга

В некоторых профессиях служение человечеству имеет специфику неочевидной трудности. Это повседневная «грязная работа» в прямом и переносном смысле, требующая выдержки, осторожности, терпения, это противостояние и помощь людям, имеющим отклонения в психике, здоровье, не вполне сформировавшимся или проявляющим необычное поведение: в толпе, в условиях паники и т.д. Это профессии — врачей, психиатров, социальных работников, милиционеров, учителей. Общество возлагает на них особые надежды, они обеспечивают его безопасность и защищенность, помощь в трудных ситуациях. От них зависит его будущее. Они в соответствии с законом наделены особыми правами, в том числе лишения свободы, наказания, здесь важна сплоченность и корпоративное единство. За исключением милиционеров, эти профессии иногда относят к так называемым «помогающим» (см.: Кораблина Е. Я. Субъект помогающей деятельности как предмет психологического исследования // Психологические проблемы самореализации личности. СПб., 2000. С.147-154).

Вместе с тем это корпорации, в которые посторонним вход воспрещен. Они не проводят свои собрания в присутствии тех, с кем работают, неохотно общаются с журналистами, они отличаются особым внутренним порядком. Ношение милицией, врачами одежды, отделяющей от прочих граждан, доступ к опасным веществам или оружию, необходимый обман (для врачей — щадящий пациента, для милиции — засада, «внедрение», слежка, для учителей — необходимость скрывать от детей некоторые стороны действительности и человеческих отношений) создают дополнительные риски в этих профессиях. Специалисты отмечают, что общение с лицами, «способными переступить черту, разделяющую добро и зло», (а также с больными, невменяемыми, недееспособными) «действует крайне отрицательно… поэтому многие работники правоохранительных органов нуждаются в постоянном подтверждении правильности выбранной ими ценностной ориентации, в моральном оправдании сделанного профессионального выбора, наконец, в нравственной самозащите, «иммунитете» ко злу во всех его проявлениях» (Кукушкин В.М. Твоя профессиональная этика. М., 1994. С. 15). Эти риски усугубляются замкнутостью корпораций и зависимостью от стабильности государственной системы. Ведь условием эффективности этих систем является строгая дисциплина, ненормированность рабочего дня, и их работники не могут сочетать свою работу с частными или коммерческими видами деятельности.

В условиях нестабильности о нарушениях в их деятельности общество узнает не сразу. В их недрах могут формироваться (и формируются, как показывает опыт многих стран) преступные сообщества, скрываться опасные для общества злоупотребления. «Не всегда бывает так. что врачи являются лучшими судьями для врачей, а юристы лучшими судьями юристов… Рядовые граждане участвуют в составе суда присяжных, чтобы судить о доказательствах преступлений… Равным образом непрофессионалы могут участвовать в судах чести, чтобы судить об обвинениях в неэтичном или аморальном поведении врачей и юристов» (Де Джордж Р. Г. Деловая этика». С. 827).

Открытость замкнутых корпораций для СМИ и населения становится условием развития общества, забота об их поддержке и финансировании — условием его безопасности. И все же в качестве важнейшей отмечается цель создания здорового морального климата этих корпораций. Важно немедленное пресечение даже мелких фактов злоупотреблений. Часто в решении проблемы моральной профилактики служебного долга помогают неординарные методы. Например, — прием на работу женского персонала в мужские коллективы, мужчин — в женские, проведение неформальных встреч, вечеров, праздников. Необходимы меры моральной и психологической поддержки, консультирование по личным проблемам, решение вопросов жилья, страхование, выдача ссуд.

Простая логика подсказывает, что люди не забывают о своем долге перед обществом в том случае, когда они уверены в том, что и общество никогда не забывает об их нуждах.