«пчелы против меда»: как политические решения портят экономику транспортной отрасли
Короткая история его рыночного развития в России не позволила воспользоваться мощным потенциалом автотранспорта. Введение системы «Платон» проявило проблемы грузового автотранспорта и общества в целом. За неимением лучшего власти пришлось применить политические решения для экономических и технологических проблем.
На протяжении нескольких веков транспорт выполнял исключительно функцию перемещения товара. До середины двадцатого века деятельность транспорта была ограничена техническими возможностями транспортных средств и потребностью в перевозке. Железнодорожный и водный транспорт имели дробление на крупные структуры и легко управлялись государством. Существенные изменения транспорта начали происходить с конца 1940-х годов.
Кризис железнодорожных перевозок
В странах с рыночным построением экономики грузовой автотранспорт начинает перетягивать грузы с других видов. На первый план выходят преимущества автотранспорта: доставка «от двери до двери», специализация подвижного состава, подача в удобное время, быстрая доставка на расстояние в несколько сотен километров. В отличие от иных видов в автотранспорте доля грузовладельцев со своим подвижным составом составляла более 50%. Начинается новая эра в логистике – возможность работы с минимальными запасами на складах. Это существенно сокращает издержки в цепи поставок, несмотря на большую удельную стоимость транспортировки 1 кг груза.
В Германии к середине 1950-х годов развитие грузового автотранспорта происходит так быстро, что грузы катастрофическими темпами уходят с железной дороги на автомобильные трассы. Железнодорожный транспорт скатывается в глубокий кризис.
Желание остановить тенденцию и оставить за право управления всеми видами транспортом после многочисленных споров приводит к подписанию в 1956 году министром транспорта Гансом Кристофом Зеебомом закона о резком ограничении весогабаритных параметров грузовиков. Образование ЕЭС и начало создания Европейской транспортной системы вынудило Германию уже к 1960 году фактически вернуть весогабаритные параметры к периоду начала 1950-х годов.
Не можешь остановить процесс – возглавь его
Осознав новую роль автотранспорта, с 1965 года немецкие ограничения стали базовыми для европейских международных автомобильных перевозок, включая действующую на сегодня Директиву 96/53/EG. Еще почти три десятка лет потребовалось для ухода от малоэффективного управления рынком государством к его регулированию через комплекс мер по безопасности дорожного движения, экологии и сохранности дорог.
К середине 1980-х годов автотранспорт с большим количеством мелких и средних собственников подвижного состава, жесткой конкуренцией и превышением предложения на перевозку над спросом вступает в период кризиса. Возникает необходимость его реформирования. Основными драйверами изменений выступает мощное лобби автомобильной промышленности и финансовых групп. В новом концепте автотранспорт не только перемещает грузы, выполняя в экономике вспомогательную функцию, а еще стимулирует развитие отраслей, тесно с ним связанных и приносит дополнительные деньги в бюджет государства.
Транспортно-экспедиционные компании лишаются возможности быть законодателями мод в автотранспорте. Рынком начинает рулить большой капитал и государство. Инструмент изменений — увеличение расходной части перевозчиков. Немецкое правительство становится фактически участником рынка. Для лучшего понимания подходит сравнение со спортивной структурой. Государство уступает функции тренера бизнесу и ограничивается организацией турнира, включая его судейство.
Новая модель автомобильных рынков
Относительно быстро происходит понимание необходимости перемен в административной нагрузке, лежащей на перевозчике. В 1993 году с отменой излишних запретов окончательно формируется основа современной модели автотранспортного рынка.
К середине 2000-х годов в Германии изменилось соотношение перевозчиков собственных грузов и коммерческих в пользу последних в пропорции примерно 1 к 2. В разгар кризиса с января 2009 года было намечено значительное повышение тарифа в системе Toll Collect. Несмотря на протест части перевозчиков, грузовладельцев и политиков, плановое изменение тарифа, как и введение экологического стандарта EEV, было проведено по графику. Транспорт показал себя полноценной отраслью, не желающей решения проблем других отраслей за свой счет.
Опыт госрегулирования в России
Послевоенного СССР изменения в структуре транспорта не коснулись. При плановой экономике и отсутствии свободного рынка грузовой автотранспорт продолжал играть вспомогательную роль в экономике. В начале 90-х годов прошлого столетия автотранспорт остался в стороне от происходящих в Европе изменений. Вместо них пришел «базар».
Государство попробовало ввести механизмы регулирования рынка, применив лицензирование и допуск, принятых в других странах. Но нежелание заниматься контролем и отсутствие его экономической выгоды привело вначале эти механизмы к коррупционной кормушке, а в 2005 году к отмене почти всех требований для внутреннего автотранспорта.
Как гром среди ясного неба — введение покилометровой оплаты «Платон» — инструмента из другой современной транспортной системы. Впервые за всю советскую и российскую историю обществу открылись проблемы грузового автотранспорта. Эксперты даже не смогли подсказать министру транспорта историю расчета разницы в воздействии грузового и легкового автомобиля на дорогу, потому что подход к дорожному строительству в СССР/России и западных странах с 1960-х годов прошлого столетия разный. У нас до сих пор принята категорийность дорог в зависимости от осевых нагрузок с множеством невыполнимых ограничений. В США, Германии и других странах — зависимость от интенсивности нагрузки является определяющей для экономики строительства и ремонта автотрасс.
Два с половиной десятилетия — относительно небольшой срок для любого рынка. Преодолеть первоначальный этап развития автотранспортный рынок пока не смог. Неудивительно, что даже известные экономисты строят фантастические сюжеты про экономику автотранспорта.
Транспортные налоги в Германии
Считается, что увеличение расходной части повышает цены на товары на полках магазинов, приводит к снижению покупательной способности и отрицательно сказывается на экономике страны. Если дополнительные средства будут выводиться из оборота, то с этим сложно не согласиться. Опыт же ведущих стран говорит, что высокая расходная часть при рабочей системе стимулирования делает выгодным применение современных технологических решений по транспортировке, погрузочно-разгрузочным операциям и подготовке груза, а также их дальнейшему совершенствованию. При этом небольшое повышение стоимости товаров обеспечено деньгами, увеличением прибыли перевозчиков, созданием рабочих мест в смежных отраслях и научных исследованиях.
Грузовые перевозчики в Германии облагаются транспортным налогом, акцизом, а автомобили полной массой более 7,5 тонн с октября 2021 года платят еще в систему Toll Collect. В 2021 году Германия собирала со всех автомобилей транспортного налога — €8,8 млрд, пользователей моторного и печного топлива налог на минеральное топливо (Mineralölsteuer) €39,6 млрд и с грузовиков в систему Toll Collect — немецкий прототип системы «Платон» — €4,5 млрд. При дорожном бюджете всего в €14,6 млрд.
Как «Платон» влияет на малый бизнес
Считается, что увеличенная расходная часть ведет к вымиранию малого бизнеса в автотранспорте. Действительно вместе с изменением структуры рынка, специализацией его отдельных звеньев, происходит небольшое перераспределение между крупным, средним и малым бизнесом. Но бенефициарам современного рынка выгодна работа со средними и малыми перевозчиками. Основной бизнес делается на них. С крупными перевозчиками заработать сложнее. Работа с ними направлена на удержание доли рынка.
Заметную роль в ситуации сыграли протестные действия части перевозчиков. Положительный эффект — начало диалога власти на высоком уровне с автотранспортным сообществом и стремление к прозрачности дорожного бюджета.
«Платон» как фактор передела рынка
Многие думают, что одной из основных движущих сил к протесту является вывод перевозок из «серой» зоны. Для находящихся на упрощенной системе налогообложения с применением ЕНВД перевозчиков система «Платон» опасна только для откровенного криминала. Для обеления этой части рынка намного эффективнее введение электронной товарно-транспортной накладной. Причина протеста иная. Это нежелание прихода в автотранспорт больших денег с изменением сфер влияния на нем. Протестанты говорят о плачевном состоянии ставок, катастрофическом положении дел со средним возрастом подвижного состава и при этом не хотят прихода денег. Откуда должны прийти деньги на рынок — остается вопросом. Пчелы против меда.
Если сравнить ситуацию с футболом, то футболистам пора формировать стоимость билетов на стадионы, права на продажу телетрансляции и рекламы. Введение системы «Платон» нарушило баланс отношений власти и автотранспорта. На «базаре» появился элемент рынка, который пока не используется. Возникшие протестные настроения вынудили власть срочно принимать решения. По многим причинам власть оказалась не готова к изменениям. Были приняты политические решения вместо эффективных экономических и технологических с убедительными комментариями происходящего.
Но жизнь не стоит на месте. Зарождается бизнес, которому выгодна стабильная прибыль в 7-10% от миллиона, чем перманентные 15-20% от ста тысяч. Этот бизнес заинтересован в изменениях и владеет инструментами, которые помогут их провести. В проблемах российского автотранспорта скрывается огромный потенциал не только для транспортной системы, а экономики страны в целом.
Неоднозначный бизнес
«На самом деле, абсолютно любая компания, осуществляя мероприятия КСО, ставит перед собой целью получение определенных коммерческих преимуществ. Однако я все же считаю, что КСО, например, табачной и алкогольной промышленности несет в себе внутреннее противоречие, поскольку основные функции данного производства вступают в конфликт с целями политики общественного здравоохранения.
Кроме того, с помощью программ социальной ответственности компании улучшают свой общественный имидж и тем самым завоевывают сторонников среди лиц, принимающих решения, в том числе и парламентариев, и отвлекают внимание от аргументов критиков отрасли.
При этом реальные затраты на осуществление программ КСО являются незначительными по сравнению с годовыми доходами компаний. Более того, известны факты, когда индустрия расходовала в десятки раз больше средств на рекламу спонсорской поддержки, чем на саму поддержку»,— считает Константин Поздняков, заместитель первого проректора по работе с органами власти и региональному развитию Финансового университета при правительстве РФ.
«Прямых сопоставительных исследований не встречалось, но ощущение, что компании так называемого «темного маркетинга» тратят на КСО значительные (если не значительно большие) средства, чем менее «токсичные» бизнесы, действительно есть. По крайней мере, первые в России глобальные отчеты по КСО стали обнародовать именно «табачники»»,— добавляет Наталия Белякова, директор по маркетингу Domina Group в России, доцент НИУ ВШЭ.
Мотивы компаний объяснимы. «Первый — сугубо маркетинговый, сбытовой. Отчет о программах КСО позволяет в определенной степени компенсировать ограничения, налагаемые на компании законодательством о рекламе. Например, КСО дает варианты присутствия в повестке дня (если не медийной, то фактической, визуальной).
Спонсорские интеграции, различные варианты партнерств представляют собой «мягкий» вариант присутствия в информационном поле и сознании потребителя. Не будем забывать и о «терапевтической» роли таких коллабораций для персонала: «темные» отрасли нуждаются во внутреннем «оправдании действием» сегодня больше, чем когда бы то ни было.
Второй мотив тоже связан с маркетингом, но стратегическим. Не секрет, что ряд рынков стремительно сжимается вследствие изменения потребительских предпочтений. «Например, фермеры США, выращивавшие табак для индустрии, несколько лет назад в связи с падением спроса вынуждены были переориентироваться на производство кукурузы или выращивание бройлеров для гигантов пищевой промышленности.
«Темный» маркетинг вынужден отвечать на вызов времени и пересматривать как существующий ассортимент, так и его позиционирование. Поверхностные изменения — это расширенная линейка салатов в меню мирового фастфуд-лидера. Или появление бездымных сигарет.
Глубинные — это стремление ответить себе (персоналу) и обществу на вопрос целесообразности производства спорной с точки зрения пользы для здоровья продукции. КСО отвечает на этот вопрос, предъявляя обществу «смягчающие обстоятельства»»,— добавляет эксперт.
Благодаря «темному» рынку развивается индустрия спорта (35% доходов от спортивных мегасобытий приносят спонсорские интеграции; это сравнимо только с продажами прав на ТВ и больше, чем доходы от реализации билетов). Одни из самых старых и мощных фондов, собирающих средства на борьбу с детскими заболеваниями, принадлежит фастфуд-гигантам — так же, как и развитые программы интеграции персонала в корпоративную благотворительность.
AB InBev Efes отвечает на вопрос, зачем пивоваренной компании в рамках своей КСО говорить о культуре ответственного потребления алкоголя, нетерпимости к продажам и продвижению алкоголя среди несовершеннолетних, недопустимости вождения в нетрезвом состоянии.
«Компания действительно может инвестировать в гораздо более привлекательные и менее дискуссионные для внешней аудитории темы. Однако в этом и состоит суть социальной ответственности: компании небезразлично решение данной проблемы. Мы понимаем, что несовершеннолетние покупают алкоголь в магазинах и выпивают его с друзьями, более того — люди гибнут на дорогах из-за вождения в нетрезвом состоянии.
Поэтому в данной ситуации наша задача — последовательно и целенаправленно работать с экспертами, контролирующими органами, ГИБДД, другими компаниями, чтобы подобных ситуаций не было, а в обществе сформировалась нетерпимость к подобному поведению»,— отмечает Ораз Дурдыев, директор по корпоративным отношениям и правовым вопросам AB InBev Efes.
В AB InBev Efes утверждают, что понимают — в обществе есть ряд проблем, связанных с негативным влиянием алкоголя на здоровье и «алкогольными» мифами. И в данном случае у компании есть два пути: первый — говорить о своем ответственном бизнесе, платить все налоги и больше ничего не делать; второй — платить налоги, исполнять обязательства перед государством, но при этом пытаться изменить ситуацию на рынке к лучшему.
Поскольку компания выбрала второй вариант, было принято решение сфокусироваться на наборе наиболее актуальных приоритетов КСО: ответственное потребление пива, эффективное сельское хозяйство, бережное отношение к воде, экологичная упаковка, противодействие изменению климата.
«Стоит отметить, что чаще всего компании из сегмента дарк-маркета (Dark Marketing — «невидимый», «скрытый», «замаскированный» маркетинг. Инструмент построения коммуникации бренда с целевой аудиторией с помощью нестандартных или неконтролируемых коммуникационных каналов, когда сама компания остается в тени.
https://www.youtube.com/channel/UCZa1StgEPp7xWLn-p-ngslw
— SR) просто не могут брать популярные темы в социальной ответственности, поэтому идут глубже и берут сложные темы, которые не так востребованы другим бизнесом. Например, помощь взрослым людям, реабилитация бывших заключенных»,— добавляет Ирина Шанаева, аккаунт-менеджер агентства социально ориентированного маркетинга RedMe.
Пчёлы против мёда
Но практически невозможно было предположить, что Сомали в центре Европы, в сорока пяти миллионном (на начало 2021 года) государстве продержится больше года. Атомные станции, химические предприятия, транзитные газопроводы, опасность бесконтрольного расползания по Европе вооружённых банд, угрожавшие ЕС и России миллионы беженцев, да и сам факт гуманитарной катастрофы в крупном европейском государстве, одновременно участнике СНГ и декларировавшем своей целью полноценную интеграцию в ЕС – всё указывало на то, что внешнее вмешательство с целью наведения на Украине элементарного порядка было неизбежно. Слишком большую опасность она представляла для соседей.
Однако обстоятельства сложились так, что главные мировые игроки оказались связаны глобальным противостоянием и у каждого из них элементарно не хватало свободных ресурсов для политической рекультивации Украины. То же самое обстоятельство помешало им и объединить силы для наведения на Украине элементарного порядка.
В то же время, в силу различных объективных причин главные внешние участники украинского кризиса (США, ЕС и Россия) были абсолютно не заинтересованы в моментальном развале украинской государственности. В результате, коллективными усилиями ситуация была чуть подморожена. Украина не была погружена в анабиоз – внутренние процессы развивались в предопределённом направлении, но значительно медленнее, чем должны были бы.
У некоторых российских и европейских наблюдателей это даже вызвало иллюзию стабилизации и укрепления киевского режима, и до средины 2021 года они уверенно предрекали неизбежный развал России под давлением усилившейся и объединившей свои усилия с Западом Украины. Впрочем, этих людей трудно в чём либо упрекнуть. В своё время я уже сталкивался с тем, что даже после событий 2004-2005 годов и 2007 года, когда страна дважды оказывалась на пороге гражданской войны (в 2007 году противостоявшие тогда президент Ющенко и премьер Янукович даже начали разворачивать друг против друга вооружённых силовиков) подавляющее большинство (за единичным исключением) не просто абстрактных людей, а даже квалифицированных специалистов не верили в то, что гражданская война, при сохранении официального курса на евроинтеграцию, неизбежна. Человеку вообще свойственно считать очевидное невероятным, особенно если оно ему неприятно или пугает.
Гораздо интереснее, что самые сливки украинской элиты – лидеры финансово-политических группировок, которых чаще называют олигархами, которые в начале событий (в 2021 году) ещё испытывали некоторые сомнения в будущности украинского государства, также решили, что всё постепенно утрясётся. Раз уж три года существует режим, которому и трёх дней прожить было не положено, значит что-то в нём есть, подумали они.
Это тоже особенность мышления украинской политической элиты. Несмотря на то, что в стране сменилось пять президентов, из которых лишь Кучме удалось продержаться два срока, а Янукович даже полный первый срок не добыл, каждый раз, как какой-нибудь политик становится главой государства, а его финансово-политическая группировка прорывается к власти, они считают, что пришли навсегда (по крайней мере пожизненно). И действуют так, как будто через пять-десять лет (если не раньше) не придётся давать отчёт. Причём, несмотря на регулярную смену политиков и группировок у власти (трижды: в 2005, 2007 и 2021 путём государственного переворота), каждая следующая прорвавшаяся к власти группа считает, что это дуракам-предшественникам не повезло, а уж они-то умные справятся. Некоторые теряют власть по два-три раза, но с завидным упорством каждый следующий раз исходят из того, что пришли навсегда.
Так вот, предпринятая внешними игроками в своих интересах подморозка режима, сыграла с украинским олигархатом (да и политиками в целом) злую шутку. Что именно произошло они не поняли. Зато они увидели, что то, что должно было рухнуть вроде как продолжает стоять, что с Порошенко даже лидеры весьма уважаемых государств разговаривают. В общем, они решили, что хоть ситуация после майдана и не так комфортна, как была до него, но в целом ничего страшного нет, всё постепенно стабилизируется и вернётся на круги своя. Всё будет как раньше, только во главе государства будет Порошенко.
Это мнение разделяли и оппозиционеры из числа столпов прошлого режима (как оставшиеся в Киеве, так и перебравшиеся в Москву). Они также считали, что всё скоро обустроится как было при Януковиче, только без Януковича. Только они были не согласны с тем, что во главе государства будет Порошенко. Они и сами были не против вернуться к рычагам управления.
В конечном итоге, после первого испуга украинский олигархат уверился в том, что никаких серьёзных изменений не будет, только русофилов (которых раньше вытесняли из общественной жизни, а при случае избивали), теперь будут сразу отправлять в подвалы СБУ, а при случае убивать. Но это не могло волновать олигархат, который сам же и профинансировал раскрутку украинских нацистских партий и движений. Некоторые люди, несмотря на все украденные богатства, бывают глупы настолько, что искренне считают, что происходящее в стране их не касается только потому, что у них денег много. Пока много.
Они в курсе, что у последнего царя из династии Романовых в 1917 году отобрали власть, собственность и свободу, а в 1918 году и жизнь (причём вместе с семьёй). Но почему-то к себе эту ситуацию не примеряют. А между тем, они, хоть и не цари, но на украинскую политику оказывают существенное влияние, являются крупнейшими собственниками и семьи у них тоже есть. И население их ненавидит куда сильнее, чем подданные не любили Николая II.
Раз всё будет как прежде, а в этом олигархи и топ-политики Украины уверены. Значит и правила игры остаются прежними. А именно, победитель получает всё и сам решает, кого раздеть до нитки, а кому позволить сохраниться. На это накладывается острый ресурсный голод. Традиционные источники обогащения элиты оказались исчерпанными или недоступными.
Уничтоженная украинская экономика не могла больше наполнять бюджет налоговыми поступлениями.
Попытки ободрать население за счёт резкого повышения налогов и коммунальных тарифов также не могут решить проблему, поскольку у большинства просто нет денег и платить они не могут. Да и численность населения за неполные три года, прошедшие после переворота, сократилась на 10 миллионов (с 45, до 35 миллионов). И неизвестно кто из номинально числящихся реально находится на территории Украины, поскольку многие уехали на заработки в Россию и ЕС.
МВФ также отказался предоставить обещанный в ноябре транш в полтора миллиарда долларов. Как мы и предполагали, выборы в США прошли и фонд вновь «увидел», что Украина не выполняет его требования.
Всё это сделало и без того крайне привлекательный (в виду огромных полномочий и отсутствия ответственности) пост президента единственной реальной ценностью в стране. Отказ от федерализации, за счёт которой часть полномочий и ответственности была бы передана местным элитам, окончательно сделал Порошенко первоочередной мишенью. Фактически на Украине возник олигархический консенсус против Порошенко.
Сложился он давно, уже к концу 2021 – началу 2021 года, когда катастрофические поражения на донбасском фронте сделали президента уязвимым, обвалив его популярность. С тех пор несколько раз менялась конфигурация верхушки заговора, но такие люди, как Аваков и Турчинов всегда оставались среди главарей и должны были стать главными бенефициарами смены власти, хоть они и не претендовали на президентство, предпочитая отдать этот пост какой-нибудь своей марионетке. При этом они ещё и конкурируют друг с другом.
Однако ситуация осложнялась ещё одной проблемой. Олигархам было не сложно достичь согласия в вопросе о необходимости смещения Порошенко. Президентство осталось единственным доходным бизнесом на Украине, да ещё и развиваться этот бизнес мог только за счёт ограбления других «уважаемых людей». Больше просто некого стало грабить. Собственно, началось это ещё при Януковиче, но тогда сохранялся достаточно большой внутренний ресурс и надежды на восстановление экономики, поэтому далеко не всех зацепило. То, что в 2021 году было вопросом потери части прибылей, сейчас является вопросом потери бизнеса как такового (а с ним и политического влияния). То есть, необходимо не просто сместить Порошенко, но захватить президентство самому.
В свою очередь это означает, что участники олигархического антипорошенковского консенсуса одновременно являются союзниками в вопросе свержения Порошенко и непримиримыми врагами в деле борьбы за его наследство. То есть, консенсус действует только до переворота. Как только Порошенко больше не президент, союзники начинают воевать друг с другом. Ровно так же, как союзники по Первой Балканской войне, немедленно после разгрома Турции, стали врагами во Второй Балканской войне.
В Киеве все олигархи примерно равны. Каждый из них может нанять и выставить на улицы массовку в несколько тысяч человек, которые будут поддерживать своего патрона и выступать против его оппонентов. Ни у кого из них в столице нет достаточного количества вооружённых боевиков, чтобы поставить её под контроль. Соответствующими силовыми возможностями обладают только Аваков и Турчинов. Но они являются конкурентами («Уорвик – создатель королей» может быть только один), каждый из них опирается на разные (армия и СБУ – Турчинов, МВД — Аваков) силовые структуры и разные группировки боевиков.
Они друг друга уравновешивают. Ни один, ни второй не могут возглавить режим лично, поскольку неприемлемы для внешних партнёров. Каждому из них необходимо привлечь в союзники какую-нибудь второстепенную политическую силу, на базе которой можно было создать марионеточного президента и марионеточное правительство.
В марионетки не годится Тимошенко. Она слишком властолюбива и мстительна. Ей нельзя доверять и с ней невозможно договориться – всё равно обманет. В марионетки не годится Пинчук – зять Кучмы не может быть воспринят как президент Украины. Кроме того у него вообще нет своей политической силы, то есть всё равно придётся договариваться ещё с кем-то. В марионетки не годятся бывшие донецкие (Ахметов, Колесников, Ефремов). Во-первых, их трудно «продать» как спасителей нации майданной публике. Во-вторых, и это главное, получив хотя бы тень власти, они в состоянии быстро восстановить своё финансово-экономической благополучие и политическое влияние, после чего расправиться с «серым кардиналом». В марионетки не годится Бойко, со своим Оппозиционным блоком. Практически по тем же причинам. Разве что у Юрия Анатольевича финансово-экономический базис пожиже, чем у Рината Леонидовича или Бориса Викторовича. Зато это компенсируется большей волей к власти, профессионализмом и наличием многолетнего опыта работы на правительственных должностях.
По всем показателям подходит Яценюк, который уже сотрудничал и с Аваковым, и с Турчиновым и которому явно всё равно с кем из них работать дальше. Активность Яценюка в плане встреч с американскими политиками и его резкие заявления в адрес Порошенко, прозвучавшие в последние дни, свидетельствуют о том, что Арсений Петрович, вместо того, чтобы спокойно жить в США и тратить нажитые непосильным трудом деньги, вполне может рискнуть, вернуться на Украину и побороться за высшую должность в стране.
Примерное равенство ресурсов конкурирующих олигархических группировок в Киеве, заставляет их искать опору в регионах. Так, например, Порошенко опирался на Винницкую область, как президент контролировал Киев, а также относительно бедные и маловлиятельные области Севера и Центра страны. С переменным успехом пытался контролировать Одессу. Ему удалось выдавить из города губернатора Палицу – ставленника Коломойского. Однако назначенный Порошенко Саакашвили попытался превратить Одессу в базу для собственной команды, с которой, почувствовав куда дует ветер, также попытался выступить против президента.
Теперь Саакашвили уволен. Посмотрим, удастся ли Порошенко возобновить свой контроль над этим ключевым портом Украины.
Закарпатье – традиционная вотчина Балоги. Харьков – команды Добкина-Кернеса. «Свобода» традиционно претендует на первенство в трёх (Львовская, Тернопольская, Ивано-Франковская) галицких областях. Но за прошедшие после майдана годы её позиции в этом регионе серьёзно подточены «новыми» наци. Тем же «Правым сектором» (запрещенная в РФ организация), Национальным корпусом Билецкого и менее раскрученными политическими брендами и проектами. Однако, в случае эксцессов, удержаться в данном регионе «Свобода» попробует и шанс у неё есть, так как по своему составу она именно галицкая региональная партия (в отличие, допустим, от политической силы Билецкого).
Донецкие олигархи свой опорный регион практически утратили – там где не ДНР/ЛНР – «зона АТО». По этой причине их политические возможности в ходе грядущего обострения украинского кризиса ограничены. В этих условиях места в Раде и медиа холдинги мало на что смогут повлиять. В марте 2021 года боевики мгновенно и без особых усилий поставили под полный контроль парламент и СМИ. Силовой ресурс донецких ограничен охранными фирмами, а мобилизационные возможности опорного региона для них закрыты.
Интересно поведение Игоря Коломойского, который, вопреки своим привычкам и традиции, прибыл в Днепропетровск и собирается лично возглавить партию «Укроп», которая создавалась под его младшего партнёра Корбана. Второй младший партнёр Коломойского Борис Филатов, проведённый в мэры Днепропетровска также явно вызвал недовольство Игоря Валерьевича, за что был поддан резкой критике на канале «1 1», который контролируется Коломойским.
По сути поведение Игоря Коломойского свидетельствует о том, что внутриполитический кризис на Украине дошёл до той стадии, когда взрыв возможен в любой момент. Олигарх, проигравший в 2021 году Порошенко первый раунд борьбы за фактическую (а не номинальную) власть над Украиной явно собирается взять реванш.
Судя по всему он вновь попытается выжидать в Днепропетровске, в стороне от киевских событий, пока самые нетерпеливые и не самые умные будут уничтожать друг друга в борьбе за эфемерную центральную власть. За это время, Коломойскому необходимо: упрочить свою власть над Днепропетровском, восстановить контроль над Запорожьем, попытаться вновь установить контроль над Одессой с её портом, использовать географическое положение Днепропетровской области и старые наработанные контакты для налаживания отношений с командованием (от командующих секторами, до комбатов) в «зоне АТО». Последнее позволит ему не только вновь претендовать на управление находящимися под контролем Украины частями областей, но и, в случае военной угрозы со стороны Киева, опереться на фронтовые части.
На этом фоне конфликт с бывшими ближайшими соратниками объясняется тем, что получив самостоятельные административные и политические возможности они вполне резонно (в рамках украинской политической традиции) решили, что политический и силовой контроль над городом и областью автоматически передаёт им контроль над всем местным бизнесом. В общем, подконтрольный политико-административный ресурс позволял им претендовать на полную самостоятельность в плане конвертации политических возможностей в бизнес. Если бы Коломойский не перехватил контроль над ситуацией, то через некоторое время Днепропетровск был бы не его базой, а базой Корбана и Филатова, которые претендовали бы на статус новых олигархов.
В целом, как видим, олигархи, решающие две задачи (смещение Порошенко и конкуренция за контроль над президентством) одновременно, расшатывают не только центральную власть, но и Украину, как государство. Объективная необходимость опоры на базовые регионы стимулирует феодальную раздробленность. Часть регионов (включая тот же Днепропетровск) Киев уже сейчас контролирует только номинально, а процессы сепарации пока только разворачиваются и до пика им ещё далеко. Более того, пример Коломойского в Днепропетровске показывает, что если раньше недостаток ресурсов приводил только в противостоянию олигархической верхушки с президентом, то сейчас каждый олигарх, как региональный лидер, сталкивается с аналогичной проблемой во взаимоотношениях со своими соратниками, для которых становится таким же лишним препятствием на пути к контролю над ресурсами региона, каковым для самих олигархов на общеукраинском уровне является президент. Это значит, что есть потенциал для развития раздробленности вглубь на суболигархический и субрегиональный уровень.
При этом необходимо помнить, что все политические, медийные и финансовые ресурсы олигархов на данном этапе проблему власти самостоятельно решить уже не могут. Всё это что-то значит только если будет поддержано боевиками и/или государственным силовым ресурсом.
Но боевики/силовики тоже далеко не едины в своих политических предпочтениях и в своём взгляде на будущее Украины. Одни, как Билецкий, со своим Национальным корпусом и полком «Азов» желают создать прочное украинское нацистское государство, как зародыш будущей нацистской евразийской империи, претендующей на мировое господство. Другие, как тот же Ярош и ориентированные на него группы, предпочли бы, чтобы всё осталось как есть и можно было бы зарабатывать служа то одному, то другому олигарху. Третьи, самые идеологизированные, до сих пор сидят в окопах на Донбасе и мечтают победить «сепаров» во имя «идеалов майдана». Эти – самые оторванные от политической реальности. Четвёртые, как та же «Свобода» не прочь создать в своих базовых областях собственное небольшое нацистское «королевство» и забыть об остальной Украине, как о страшном сне. Все эти концепции мягко говоря противоречат друг другу, а люди их выдвигающие привыкли вести политические и философские дискуссии при помощи автомата (а то и дальнобойной артиллерии).
В общем раскол и атомизация украинского общества продолжаются во всех частях, на всех уровнях и по всем направлениям. Как ни странно, но всем мешающий и никого не представляющий Порошенко является последним фактором, обеспечивающим номинальную целостность остатков Украины. Большинство же тех, кто собирается его сместить «ради укрепления украинской государственности» на самом деле ускоряют распад и смерть государства.
Самое же интересное, что до сих пор главным приводным ремнём всех переворотов (включая и тот будущий, но уже близкий, который сметёт Порошенко), каждый из которых ослаблял украинскую государственность, пока она не дошла до нынешнего жалкого состояния (следующий должен её добить), служила украинская олигархия. Между тем, олигархия без государства не существует. Поскольку же в лице олигарха бизнес и политика сливаются в единое целое, то с утратой государства теряется не только политический статус, но и возможность ведения бизнеса.
Таким образом, ведя ожесточённую борьбу за должность суперполномочного президента, украинская олигархия уничтожала, а ныне практически уничтожила базу своего собственного существования. Ключевым решением, предопределившим настоящее положение вещей стал принципиальный отказ от федерализации в пользу унитарного государства. Сделав этот выбор в начале 90-х годов украинская олигархия последовательно повторяет его до сих пор.
Федеративная система была способна снять не только национальные, конфессиональные, лингвистические и прочие противоречия, поскольку эти вопросы перешли бы в ведение регионов, объективно она ограничивала возможность консолидации нескольких сверхкрупных общегосударственных олигархических группировок. Все процессы теряют масштабы, переходя на уровень региона. Для местного бизнеса избираемый губернатор был бы аналогом президента в рамках всей Украины. Каждый губернатор создавал бы свои сдержки и противовесы, балансируя ситуацию четырьмя-пятью-шестью (и больше) финансово-политическими группировками в регионе. То есть, вместо десятка сверхкрупных, Украина получила бы сотню-другую более мелких группировок.
Такой бизнес не имел бы достаточно денег и влияния, чтобы вмешиваться в общегосударственную политику. Более того, центральная власть, чьи возможности обогащения за счёт государственного имущества были бы резко ограничены полномочиями регионов была бы заинтересована в смычке с региональным бизнесом бороться с коррупцией на уровне региональных властей хотя бы для того, чтобы вынудить региональные элиты делиться коррупционными деньгами.
В федеративном государстве, за счёт его большей устойчивости и адаптивности было больше шансов для выхода на устойчивое экономическое развитие. В свою очередь это значит, что, получив меньше на коротком промежутке, уже в среднесрочной и тем более в долгосрочной перспективе бизнес начинал зарабатывать значительно больше (за счёт объёмов).
В свою очередь принципиальный унитаризм и концентрация в руках президента огромных полномочий позволили быстро ограбить страну. Но одновременно привели к нарастанию непреодолимых в рамках системы внутриэлитных противоречий. В результате уже в среднесрочной перспективе украинская экономика погибла. Ведение олигархического бизнеса, как и само содержание государства Украина стало невозможным.
Однако, сложившаяся на Украине ситуация демонстрирует, что даже находясь буквально над пропастью, финансово-политические группировки не поумнели. Они всё так же ненавидят и желают сместить каждого следующего президента, рассчитывая улучшить свои позиции в хаосе междуцарствия. Несмотря на то, что Украина, которая раньше сжималась экономически, стала терять уже и территории, да и политический авторитет центра за последние пару лет упал практически до нуля, единственная «позитивная» программа с которой рвутся к власти финансово-политические группировки: «Мы придём к власти и всё само собой станет лучше».
Так не бывает. Если пчёлам почему-то не нравится мёд, то мёда в улье не будет, но и пчёлы умрут. Да и улей без пчёл и без мёда никому не нужен – просто дрова.
Ростислав Ищенко, президент Центра системного анализа и прогнозирования
Все статьи автора
*Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Пчёлы против мёда.
Сегодня было опубликовано Определение ВС РФ от 16.11.2020г. № 307-ЭС20-11632 по делу № А05-11092/2021 о привлечении арбитражного управляющего А.А. Максименко к административной ответственности по ч. 3 ст. 14.13 КоАП РФ. Разумеется, юридическая и деловая пресса быстро начала растаскивать судебный акт на цитаты.
В спешке и в поисках горячих новостей суть дела была передана зачастую не вполне корректно. Впрочем, не стоит винить во всем журналистов. Тон дискуссии был задан самим Верховным судом.
К чести тройки судей необходимо отметить, что направленное нами письмо было судом изучено, частично принято во внимание и даже было упомянуто судьей-докладчиком в заседании. Про Определение Верховного Суда Российской Федерации от 29.01.2020 № 308-ЭС19-18779(1,2) не забыли, обширно процитировали и подтвердили приверженность ранее принятому судебному акту по смежному вопросу. К сожалению — только поначалу. Далее начинаются проблемы.
1. Вопрос о заключении по признакам преднамеренногофиктивного банкротства фактически изучен не был
ВС вслед за кассацией упомянул, что заключение сделано было, пусть и не с теми выводами, которых хотели ФНС и Росреестр. На основании каких норм возможно вмешательство в компетенцию арбитражного управляющего и навязывание ему управленческих решений — не сказано. Данный эпизод безмотивно был «засилен» ВС, что уже само по себе — грубое процессуальное нарушение [1].
2. Неверно определена природа возникновения долга перед ФНС
25 млн.руб. — это результаты налоговой проверки за 2021-2021г., здесь все верно.
Остальная сумма (163,4 млн.руб.) возникла в результате передачи бизнеса сыновьям в связи с занятием должности депутата Госдумы. Но про это не сказано ни слова. Как и про то, что фактически ФНС «рубила» те сделки, на основании которых и возникла задолженность по НДФЛ, то есть действовала в ущерб бюджету! И фактически А.А. Максименко обвинили в том, что он не действовал в ущерб бюджету! [2]
3. Проигнорирован общий юридический принцип ответственности — соразмерность и справедливость
Никто не может нести ответственность дважды за одно и то же деяние. Эта логика следует из ст.ст. 50 (ч. 1), 55 (ч. 3) Конституции РФ, ст. 6 (ч. 2) УК РФ, ст. 4.1 (ч. 5) КоАП РФ, ст. 4 (п. 5) Закона об исполнительном производстве. Конституционный суд много раз говорил об общих принципах юридической ответственности — соразмерности и справедливости (например, в Постановлении от 08.12.2021 N 39-П).
Отсюда каверзный вопрос — если долги составляют менее 200 млн.руб., а имущества порядка 1,5 млрд.руб., на какую сумму можно изъять у должника имущества или оспорить сделки в рамках дела о банкротстве?
Следуя логике ВС — необходимо оспаривать вообще всё. В интересах бюджета видимо возможна и двойная, и тройная ответственность… И это вызывает очень много вопросов к конституционности принятого ВС определения.
Хотя в заседании, насколько мне известно, ВС акцентировал внимание на том, что оспаривание сделок необходимо только для покрытия реестра требований кредиторов.
Увы, в итоговый судебный акт этот тезис не вошёл.
4. Проигнорирована двойная правовая природа процедуры реструктуризации долгов гражданина
Формально ВС процитировал Закон о банкротстве верно — оспаривание сделок возможно с момента введения процедуры реструктуризации долгов — ст. 213.32 (п. 2) Закона о банкротстве.
Вот только в банкротстве граждан процедуры наблюдения и финансового оздоровления объединили в одну — реструктуризацию. Нюансы юридической техники.
Если план реструктуризации не представлен (или пока не представлен) фактически арбитражный управляющий действует идентично процедуре наблюдения. Если план утвержден — идентично процедуре финансового оздоровления. А в рамках финансового оздоровления ст. 61.9 Закона о банкротстве оспаривания сделок не предполагает.
Арбитражный управляющий А.А. Максименко очень тонко уловил эти грани. А вот ВС предпочел крайне формальную трактовку.
Кроме того, право должника на получение рассрочки через процедуру реструктуризации долгов прямо предусмотрено Законом о банкротстве.
Но — следуя логике ВС — если долг возник перед бюджетом, у должника такого права нет.
5. Произведена подмена понятий «не оспорил» и «не вовремя оспорил»
ВС пишет (дословно): «Объясняя свое решение не оспаривать сделки должника, финансовый управляющий ссылался только на возможность удовлетворения требований кредиторов без принятия дополнительных мер в рамках процедуры реструктуризации долгов гражданина».
Именно это фраза и стала основой для распространения в СМИ информации, что дескать А.А. Максименко потакал должнику в выводе активов. Это прямая ложь.
Крайне внимательно читаем решение суда первой инстанции (стр. 5 — 6). Обвинение строится на том, что Максименко А.А.:
- не оспаривал сделки в период с 12.07.2021 (даты подготовки заключения о наличии (отсутствии) признаков преднамеренного или фиктивного банкротства) до 14.03.2021 (даты определения арбитражного суда об оставлении заявления арбитражного управляющего без движения);
- подал ходатайство о приостановлении производства об оспаривании сделок должника.
Именно таким образом управляющий «создал помехи» уполномоченному органу.
Относительно ходатайства — это процессуальное мнение управляющего, принимает решение по ходатайствам суд. Как тут можно говорить о незаконности действий? Это всего лишь процессуальная позиция, с которой суд соглашается или нет. Или любой отказ в любом ходатайстве управляющего — повод для обвинений в незаконности действий? Абсурд.
Тем более в ходатайстве было рациональное зерно — см. выше пункт 4 настоящей статьи.
Далее. Существуют три классических ошибки арбитражных управляющих:
- не проанализировать сделки должника;
- не оспорить сделки должника при наличии к тому оснований;
- пропустить срок на оспаривание сделок должника.
Ни одной из них Максименко А.А. не допустил. Сделки проанализированы. Часть сделок на (320 млн.руб.) ФНС оспорила сама, управляющий не стал дублировать данное заявление — но в данной части у Росреестра претензий нет. Выйти за пределы обвинения/протокола суд не вправе — хотя в данном случае фактически вышел, что ещё одно грубое процессуальное нарушение.
Часть сделок оспорил сам АУ после отмены плана реструктуризации. Срок давности — не пропущен.
Обвинение по сделкам вообще сформулировано неудачно — можно подумать, что не оспорены сделки, совершенные в период с 12.07.2021 по 14.03.2021г. Однако при внимательном прочтении видно, что в этот период должник лично никаких сделок по «выводу активов» не совершал — эти сделки были в 2021г.
Фактически — следуя логике ВС — речь идёт о том, что с момента составления заключения о признаках преднамеренногофиктивного банкротства управляющий должен незамедлительно оспорить все сделки. Не оспорил — виноват. Сколько разумности в этой позиции? Вопрос риторический.
Управляющий принял решение о дате оспаривания сделок в пределах своих полномочий, не выходя за пределы установленных Законом и судебной практикой ограничений (в том числе в пределах срока исковой давности).
Тем не менее — управляющему вменяется именно то, что сделки были оспорены не в ту дату, которую посчитал «разумной» административный орган, что есть прямое нарушение конституционного принципа правовой определенности.
Что имеем в итоге? ВС пишет про «очевидность» ситуации, хотя при внимательном прочтении — ситуация ни разу не очевидна. Видно, что ВС пытался «смягчить пилюлю» и избежать негативного прецедента. К сожалению — не получилось.
К слову ранее была была одна занятная ситуация — с применением УСН.
Постановлением Президиума ВАС РФ от 04.03.2021г. № 17283/13 арбитражным управляющим было разрешено применять УСН 6%.
Определением ВС РФ от 21.01.2021г. № 87-КГ14-1 было признано законным доначисление управляющему задолженности по НДФЛ за 2021г., то есть ретроспективно.
Данная позиция была отражена в Обзоре судебной практики № 2 (2021), утв. Президиумом Верховного суда РФ 26.06.2021г. (вопрос № 8). Применять УСН 6% — запретили. Только НДФЛ, только хардкор.
Позднее в Определении ВС РФ от 14.09.2021г. № 301-КГ15-5301 по делу № А31-13485/2021 (кстати, под председательством судьи Завьяловой Т.В. — докладчика по делу А.А. Максименко) позиция была смягчена: указано, что ухудщающая правовое положение АУ позиция ВС не может применяться с обратной силой.
Умение признавать и исправлять ошибки — качество сильной личности.
Остаётся надеяться, что и рассмотренный нами кейс со временем будет забыт как страшный сон.
P.S. Обращение всем комментаторам, пишущим о том, что право арбитражного управляющего на оспаривание сделок порой превращается в обязанность, мол — это поворот и новелла в практике ВС.
Да, кассация по настоящему делу высказалась не вполне корректно.
Но новости в изложенном тезисе никакой нет. Об этом говорилось ещё в Постановлении Президиума ВАС РФ от 28.02.2021 N 15935/11 по делу N А21-1723/2021.
Никто с этим тезисом не спорил. Речь была совсем о другом.
Бежать что-то комментировать, не разобравшись в сути ситуации — непрофессионально.
—
[1] В силу положений п. 2 ч. 2 ст. 170 АПК РФ оценка доказательств по своему внутреннему убеждению не предполагает возможности суда выносить немотивированные судебные акты, то есть, не соблюдая требование о всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (Постановление Президиума ВАС РФ от 26.11.2021 г. № 8214/13).
Судебные акты должны быть точными, понятными, убедительными и объективными по содержанию, не допускающими неясностей при исполнении. Немотивированные и неубедительные, небрежно составленные судебные акты, содержащие искажения имеющих значение для дела обстоятельств, порождают сомнения в объективности, справедливости и беспристрастности судей (п. 12 Постановления Пленума ВС РФ от 31.05.2007 г. № 27).
Европейский суд по правам человека, разъясняя ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 04.11.1950) о праве на справедливое судебное разбирательство указывает, что «доводы заявителя должны быть услышаны судом» (например, Постановление от 22.02.2007 г. по делу «Татишвили (Tatishvili) против России», Постановление от 12.02.2004 г. по делу «Перес (Perez) против Франции», Постановление от 11.01.2007 г. по делу «Кузнецов и другие (Kuznetsov and Others) против Российской Федерации» и т. д.).
В Постановлении по делу «Хаджианастасиу против Греции» (Серия A, № 252 (1992); 16 EHRR 219 33) Европейский суд по правам человека, напомнив, что суды должны, указывать с достаточной ясностью доводы и мотивы, на которых они основывают свои решения, установил факт нарушения права на справедливое судебное разбирательство немотивированным судебным актом (ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод). Причиной установления нарушения права на справедливый суд явилось вынесение такого краткого судебного акта, из которого было не ясно, почему суд пришел именно к такому выводу.
[2] Ст. 167 (п. 1) Гражданского кодекса РФ: недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. Соответственно, если сделки юридически нет — отсутствует и объект налогообложения.
Пример из практики. Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 25.10.2021 N Ф01-4525/2021 по делу N А82-15916/2021: возвращение сторон в первоначальное положение при признании сделки недействительной означает отсутствие реализации со стороны продавца и, соответственно, объекта налогообложения.
Автор — Максим Доценко. Председатель экспертного совета,
Общероссийский профсоюз арбитражных управляющих (ОРПАУ)
