ФАНТАЗИЯ — что такое в Энциклопедии эпистемологии и философии науки

фантазия
См. воображение, выдумка, мечта, мысль…
Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений.- под. ред. Н. Абрамова, М.: Русские словари,1999.
фантазия
воображение, выдумка, мечта, мысль; штуки, фантасмагория, вымысел, блажь, парафраза, фантазийка, выкрутасы, привереды, фокусы, призрак, прихоть, сказка, дурь, измышления, творческая фантазия, причуда, каприз, химера, фантастика, утопия, каденция, фантом, обман чувств, вычуры, частушки
Словарь русских синонимов.
фантазия
1. утопия
2. см. воображение.
3. см. каприз
Словарь синонимов русского языка. Практический справочник. — М.: Русский язык.З. Е. Александрова.2021.
фантазия
сущ.
1.
• выдумка
• вымысел
• измышление
то, что создано с помощью воображения)
2.
• каприз
• прихоть
• причуда
• вычуры
• фокусы
• дурь
• блажь
• выкрутасы
Словарь русских синонимов. Контекст 5.0 — Информатик.2021.
фантазия
сущ., кол-во синонимов: 33
• блажь (18)
• воображение (6)
• выдумка (44)
• выкрутасы (20)
• вымысел (52)
• вычуры (13)
• дурь (36)
• заглючка (4)
• измышления (33)
• импровизация (7)
• каденция (5)
• каприз (21)
• конфабуляция (1)
• мечта (27)
• обман чувств (7)
• парафраза (7)
• привереды (10)
• призрак (33)
• прихоть (20)
• причуда (34)
• сказка (37)
• танатофилия (2)
• творческая фантазия (2)
• утопия (3)
• фантазея (1)
• фантазийка (1)
• фантасмагория (12)
• фантастика (19)
• фантом (12)
• фокусы (11)
• химера (19)
• частушки (4)
• штуки (10)
Словарь синонимов ASIS.В.Н. Тришин.2021.
.
Синонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, конфабуляция, обман чувств, парафраза, привереды, призрак, прихоть, причуда, сказка, танатофилия, творческая фантазия, утопия, фантазийка, фантасмагория, фантастика, фантом, фокусы, химера, частушки, штуки… смотреть

Под фантазией я подразумеваю два различных явления, а именно: во-первых, фантазму и, во-вторых, воображающую деятельность. Из текста моей работы в каждом данном случае вытекает, в каком смысле следует понимать выражение «фантазия». Под фантазией в смысле «фантазмы» я понимаю комплекс представлений, отличающихся от других комплексов представлений тем, что ему не соответствует никакой внешней реальной объективной данности. Хотя первоначально фантазия может покоиться на вспоминающихся образах действительно имевших место переживаний, все же ее содержание не соответствует никакой внешней реальности, но остается, по существу, выходом творческой активности духа, деятельностью или продуктом комбинации психических элементов, оккупированных энергией. Поскольку психическая энергия может подвергаться произвольному направлению, постольку и фантазия может вызываться сознательно и произвольно как в целом, так и по крайней мере частично. В первом случае она тогда не что иное, как комбинация сознательных элементов. Однако такой случай является искусственным и только теоретически значимым экспериментом. В повседневном психологическом опыте фантазия в большинстве случаев или вызывается вследствие настороженной интуитивной установки, или же является вторжением бессознательных содержаний в сознание.
Можно различать активные и пассивные фантазии; первые вызываются интуицией (см.), то есть установкой (см.), направленной на восприятие бессознательных содержаний, причем либидо (см.) тотчас оккупирует все всплывающие из бессознательного элементы и доводит их, через ассоциацию параллельных материалов, до полной ясности и наглядности; пассивные фантазии появляются сразу в наглядной форме, без предшествующей и сопровождающей интуитивной установки, при совершенно пассивной установке познающего субъекта. Такие фантазии принадлежат к психическим «автоматизмам» (Automatismes, Жане). Эти последние фантазии могут, конечно, появляться лишь при наличии относительной диссоциации в психике, потому что их возникновение требует, чтобы существенная часть энергии уклонилась от сознательного контроля и овладела бессознательными содержаниями. Так, например, видение Савла предполагает, что бессознательно он уже христианин, что укрылось от его сознательного понимания, инсайта.
Пассивная фантазия всегда возникает из какого-нибудь процесса в бессознательном, противоположного сознанию, процесса, который содержит в себе приблизительно столько же энергии, сколько и в сознательной установке, и который поэтому способен проломить сопротивление последней. Напротив, активная фантазия обязана своим существованием не только и не односторонне интенсивному и противоположному бессознательному процессу, но настолько же склонности сознательной установки воспринимать намеки или фрагменты сравнительно слабо подчеркнутых бессознательных связей и, преобразуя их при помощи ассоциирования параллельных элементов, доводить их до полнейшей наглядности. Итак, при активной фантазии дело отнюдь и не всегда сводится к диссоциированному душевному состоянию, но, скорее, к положительному участию сознания.
Если пассивная форма фантазии нередко носит на себе печать болезненного или, по крайней мере, ненормального, то ее активная форма принадлежит нередко к высшим проявлениям человеческого духа, так как в ней сознательная и бессознательная личности субъекта сливаются в одном общем объединяющем произведении. Фантазия, сложившаяся так, может быть высшим выражением единства известной индивидуальности и даже создавать эту индивидуальность именно при помощи совершенного выражения ее единства (ср. понятие «эстетического настроения» у Шиллера). По-видимому, пассивная фантазия обычно никогда не бывает выражением достигнутого единства индивидуальности, так как она, как уже сказано, предполагает сильную диссоциацию, которая со своей стороны может покоиться только на столь же сильной противоположности между сознанием и бессознательным. Фантазия, возникшая из такого состояния через вторжение в сознание, именно поэтому никогда не может быть совершенным выражением объединенной в себе индивидуальности, но будет преимущественно выражением точки зрения бессознательной личности. Хорошим примером тому может служить жизнь Павла: его обращение в христианскую веру соответствовало принятию дотоле неосознанной точки зрения и вытеснению прежнего антихристианского образа мыслей, который впоследствии обнаруживался в его истерических припадках. Поэтому пассивная фантазия всегда нуждается в сознательной критике, если она не должна односторонне давать дорогу точке зрения бессознательной противоположности. Напротив, активная фантазия как продукт, с одной стороны, сознательной установки, отнюдь не противоположной бессознательному, с другой стороны, бессознательных процессов, также не противоположных сознанию, а лишь компенсирующих его, нуждается не в критике, а в понимании.
Как в сновидении (которое есть не что иное, как пассивная фантазия), так и в фантазии следует различать явный и скрытый смысл. Первый выясняется из непосредственного созерцания фантастического образа, этой непосредственной манифестации фантастического комплекса представлений. Конечно, явный смысл почти и не заслуживает названия в фантазии он всегда оказывается гораздо более развитым, чем в сновидении, это, вероятно, должно проистекать из того, что сонная фантазия обычно не нуждается в особой энергии для того, чтобы действенно противостоять слабому сопротивлению спящего сознания, так что уже малопротивоположные и лишь слегка компенсирующие тенденции могут дойти до восприятия. Напротив, бодрствующая фантазия уже должна располагать значительной энергией для того, чтобы преодолеть тормозящее сопротивление, исходящее от сознательной установки. Чтобы бессознательная противоположность дошла до сознания, ей необходимо быть очень важной. Если бы эта противоположность состояла лишь в неясных и трудноуловимых намеках, то она никогда не смогла бы настолько завладеть вниманием, то есть сознательным либидо, чтобы прорвать связь сознательных содержаний. Поэтому бессознательное содержание приковано к прочной внутренней связи, которая именно и выражается в выработанном явном смысле.
Явный смысл всегда имеет характер наглядного и конкретного процесса, однако последний, вследствие своей объективной нереальности, не может удовлетворить сознания, притязающего на понимание. Поэтому оно начинает искать другого значения фантазии ее толкования, то есть скрытого смысла. Хотя существование скрытого смысла фантазии сначала вовсе не достоверно и хотя вполне возможно оспаривать даже и саму возможность скрытого смысла, однако притязание на удовлетворительное понимание является достаточным мотивом для тщательного исследования. Это отыскание скрытого смысла может сначала иметь чисто каузальную природу, при постановке вопроса о психологических причинах возникновения фантазии. Такая постановка вопроса ведет, с одной стороны, к поводам, вызвавшим фантазию и лежащим далее, позади; с другой стороны, к определению тех влечений и сил, на которые энергетически следует возложить ответственность за возникновение фантазии. Как известно, Фрейд особенно интенсивно разрабатывал это направление. Такого рода толкование я назвал редуктивным. Право на редуктивное понимание ясно без дальнейших разъяснений, и точно так же вполне понятно, что этот способ толкования психологических данных дает некоторое удовлетворение людям известного темперамента, так что всякое притязание на дальнейшее понимание у них отпадает. Когда кто-нибудь издаст крик о помощи, то этот факт будет достаточно и удовлетворительно объяснен, если мы сможем доказать, что жизнь данного человека в данный момент находится в опасности. Если человеку снится уставленный яствами стол и доказано, что он лег спать голодным, то такое объяснение сна удовлетворительно. Если человек, подавляющий свою сексуальность, например средневековый святой, имеет сексуальные фантазии, то этот факт достаточно объяснен редукцией на подавленную сексуальность.
Но если бы мы захотели объяснить видение Петра ссылкой на тот факт, что он голодал и что поэтому бессознательное побуждало его есть нечистых животных или же что поедание нечистых животных вообще лишь исполнение запретного желания, то такое объяснение дает мало удовлетворения. Точно так же наш запрос не будет удовлетворен, если мы захотим свести, например, видение Савла к его вытесненной зависти, которую он питал к роли Христа среди его соотечественников и при помощи которой он отождествлял себя с Христом. В обоих этих объяснениях может быть доля правды, но к психологии Петра или Павла, обусловленной духом их времени, объяснения эти не имеют никакого отношения. Это объяснение чересчур просто и дешево. Нельзя трактовать мировую историю как проблему физиологии или как вопрос личной скандальной хроники. Эта точка зрения была бы слишком ограниченна. Поэтому мы вынуждены значительно расширить наше понимание скрытого смысла фантазии, прежде всего в смысле причинности: психологию отдельного человека никогда нельзя исчерпывающе объяснить из него самого, но надо ясно понять, что его индивидуальная психология обусловлена современными ему историческими обстоятельствами и как именно. Она не есть лишь нечто физиологическое, биологическое или личное, но и некая проблема истории того времени. И потом, никакой психологический факт никогда не может быть исчерпывающе объяснен только из одной своей причинности, ибо в качестве живого феномена он всегда неразрывно связан с непрерывностью жизненного процесса, так что хотя он, с одной стороны, есть всегда нечто ставшее, с другой стороны, он все же есть всегда нечто становящееся, творческое.
У психологического момента лик Януса: он глядит назад и вперед. В то время как он становится, он подготавливает и будущее. В противном случае намерение, задание, установка целей, учет будущего и предвидение его были бы психологически невозможны. Если кто-нибудь выражает какое-либо мнение и мы относим этот факт только к тому, что до него кто-то другой высказал такое же мнение, то это объяснение практически совершенно недостаточно, ибо мы хотим знать не просто причину этого -поступка для его понимания, но еще и то, что он имеет при этом в виду, в чем его цель и намерение и чего он хочет этим достигнуть. Узнав и это все, мы обыкновенно чувствуем себя удовлетворенными. В повседневной жизни мы без дальнейшего рассуждения и совершенно инстинктивно прибавляем к этому еще объяснение и с финальной точки зрения; очень часто мы даже считаем именно эту финальную точку зрения решающей, совершенно оставляя в стороне момент, в строгом смысле причинный, очевидно инстинктивно признавая творческий момент психического существа. Если мы так поступаем в повседневном опыте, то и научная психология должна считаться с таким положением дела и поэтому не должна становиться исключительно на строго каузальную точку зрения, заимствованную ею первоначально у естественных наук, но принимать во внимание и финальную природу психического.
И вот, если повседневный опыт утверждает как несомненное финальное ориентирование содержаний сознания, то с самого начала нет никаких поводов для того, чтобы отвергнуть это применительно к содержаниям бессознательного, конечно до тех пор, пока опыт не обнаружит обратного. По моему опыту, нет никаких оснований отрицать финальное ориентирование бессознательных содержаний, напротив, есть множество случаев, в которых удовлетворительное объяснение достижимо только при введении финальной точки зрения. Если мы будем рассматривать, например, видение Савла с точки зрения мировой миссии Павла и придем к заключению, что Савл хотя сознательно и преследовал христиан, но бессознательно принял уже христианскую точку зрения и стал христианином вследствие перевеса и вторжения бессознательного, потому что его бессознательная личность стремилась к этой цели, инстинктивно постигая необходимость и значительность этого деяния, то мне кажется, что такое объяснение значения этого факта будет более адекватным, чем редуктивное объяснение при помощи личных моментов, хотя последние, в той или иной форме, несомненно соучаствовали в этом, ибо «слишком человеческое» имеется всюду налицо. Точно так же данный в Деяниях Апостолов намек на финальное объяснение видения Петра является гораздо более удовлетворительным, чем предположение физиологически-личных мотивов.
Итак, объединяя все вместе, мы можем сказать, что фантазию следует понимать и каузально, и финально. Для каузального объяснения она есть такой симптом физиологического или личного состояния, который является результатом предшествующих событий. Для финального же объяснения фантазия есть символ, который пытается обозначить или ухватить с помощью имеющегося материала определенную цель или, вернее, некоторую будущую линию психологического развития. Так как активная фантазия составляет главный признак художественной деятельности духа, то художник есть не только изобразитель, но творец и, следовательно, воспитатель, ибо его творения имеют ценность символов, предначертывающих линии будущего развития. Более ограниченное или более общее социальное значение символов зависит от более ограниченной или более общей жизнеспособности творческой индивидуальности. Чем ненормальнее, то есть чем нежизнеспособнее индивидуальность, тем ограниченнее социальное значение созданных ею символов, хотя бы эти символы и имели для данной индивидуальности абсолютное значение.
Оспаривать существование скрытого смысла фантазии можно только тому, кто полагает, что естественный процесс вообще лишен удовлетворительного смысла. Между тем естествознание уже выделило смысл естественного процесса в форме законов природы. Признано, что законы природы суть человеческие гипотезы, установленные для объяснения естественного процесса. Но поскольку удостоверено, что установленный закон согласуется с объективным процессом, постольку мы имеем право говорить о смысле совершающегося в природе. И поскольку нам удается установить закономерность фантазий, постольку мы имеем право говорить и об их смысле. Однако найденный смысл лишь тогда удовлетворителен или, другими словами, установленная закономерность лишь тогда заслуживает этого имени, когда она адекватно передает сущность фантазии. Есть закономерность при естественном процессе и закономерность самого естественного процесса. Это закономерно, например, что человек видит сновидения, когда спит, однако это не такая закономерность, которая высказывает нечто о сущности сновидений. Это простое условие сновидения. Установление физиологического источника фантазии есть лишь простое условие ее существования, а отнюдь не закон ее сущности. Закон фантазии, как психологического феномена, может быть только психологическим законом.
Мы подходим теперь ко второму пункту нашего объяснения понятия фантазии, а именно к понятию воображающей деятельности (imaginative Tatigkeit). Воображение есть репродуктивная или творческая деятельность духа вообще, не будучи особой способностью, ибо оно может осуществляться во всех основных формах психической жизни, в мышлении, чувстве, ощущении и интуиции. Фантазия, как воображающая деятельность, есть для меня просто непосредственное выражение психической жизнедеятельности, психической энергии, которая дается сознанию не иначе как в форме образов или содержаний, подобно тому как и физическая энергия проявляется не иначе как в форме физического состояния, физическим путем раздражающего органы чувств. Подобно тому как всякое физическое состояние с энергетической точки зрения есть не что иное, как система сил, точно так же и психическое содержание с энергетической точки зрения есть не что иное, как являющаяся сознанию система сил. Поэтому с этой точки зрения можно сказать, что фантазия в качестве фантазмы есть не что иное, как определенная сумма либидо, которая никогда не может явиться сознанию иначе как именно в форме образа. Фантазма есть idee-force. Фантазирование, как воображающая деятельность, тождественно с течением процесса психической энергии…. смотреть

Под фантазией я подразумеваю два различных явления, а именно: во-первых, фантазму и, во-вторых, воображающую деятельность. Из текста моей работы в каждом данном случае вытекает, в каком смысле следует понимать выражение «фантазия». Под фантазией в смысле «фантазмы» я понимаю комплекс представлений, отличающихся от других комплексов представлений тем, что ему не соответствует никакой внешней реальной объективной данности. Хотя первоначально фантазия может покоиться на вспоминающихся образах действительно имевших место переживаний, все же ее содержание не соответствует никакой внешней реальности, но остается, по существу, выходом творческой активности духа, деятельностью или продуктом комбинации психических элементов, оккупированных энергией. Поскольку психическая энергия может подвергаться произвольному направлению, постольку и фантазия может вызываться сознательно и произвольно как в целом, так и по крайней мере частично. В первом случае она тогда не что иное, как комбинация сознательных элементов. Однако такой случай является искусственным и только теоретически значимым экспериментом. В повседневном психологическом опыте фантазия в большинстве случаев или вызывается вследствие настороженной интуитивной установки, или же является вторжением бессознательных содержаний в сознание.
Можно различать активные и пассивные фантазии; первые вызываются интуицией, то есть установкой, направленной на восприятие бессознательных содержаний, причем либидо тотчас оккупирует все всплывающие из бессознательного элементы и доводит их, через ассоциацию параллельных материалов, до полной ясности и наглядности; пассивные фантазии появляются сразу в наглядной форме, без предшествующей и сопровождающей интуитивной установки, при совершенно пассивной установке познающего субъекта. Такие фантазии принадлежат к психическим «автоматизмам» (Automatismes, Жане). Эти последние фантазии могут, конечно, появляться лишь при наличии относительной диссоциации в психике, потому что их возникновение требует, чтобы существенная часть энергии уклонилась от сознательного контроля и овладела бессознательными содержаниями. Так, например, видение Савла предполагает, что бессознательно он уже христианин, что укрылось от его сознательного понимания, инсайта.
Пассивная фантазия всегда возникает из какого-нибудь процесса в бессознательном, противоположного сознанию, — процесса, который содержит в себе приблизительно столько же энергии, сколько и в сознательной установке, и который поэтому способен проломить сопротивление последней. Напротив, активная фантазия обязана своим существованием не только и не односторонне — интенсивному и противоположному бессознательному процессу, но настолько же склонности сознательной установки воспринимать намеки или фрагменты сравнительно слабо подчеркнутых бессознательных связей и, преобразуя их при помощи ассоциирования параллельных элементов, доводить их до полнейшей наглядности. Итак, при активной фантазии дело отнюдь и не всегда сводится к диссоциированному душевному состоянию, но, скорее, к положительному участию сознания.
Если пассивная форма фантазии нередко носит на себе печать болезненного или, по крайней мере, ненормального, то ее активная форма принадлежит нередко к высшим проявлениям человеческого духа, так как в ней сознательная и бессознательная личности субъекта сливаются в одном общем объединяющем произведении. Фантазия, сложившаяся так, может быть высшим выражением единства известной индивидуальности и даже создавать эту индивидуальность именно при помощи совершенного выражения ее единства (ср. понятие «эстетического настроения» у Шиллера). По-видимому, пассивная фантазия обычно никогда не бывает выражением достигнутого единства индивидуальности, так как она, как уже сказано, предполагает сильную диссоциацию, которая со своей стороны может покоиться только на столь же сильной противоположности между сознанием и бессознательным. Фантазия, возникшая из такого состояния через вторжение в сознание, именно поэтому никогда не может быть совершенным выражением объединенной в себе индивидуальности, но будет преимущественно выражением точки зрения бессознательной личности. Хорошим примером тому может служить жизнь Павла: его обращение в христианскую веру соответствовало принятию дотоле неосознанной точки зрения и вытеснению прежнего антихристианского образа мыслей, который впоследствии обнаруживался в его истерических припадках. Поэтому пассивная фантазия всегда нуждается в сознательной критике, если она не должна односторонне давать дорогу точке зрения бессознательной противоположности. Напротив, активная фантазия как продукт, с одной стороны, сознательной установки, отнюдь не противоположной бессознательному, с другой стороны, бессознательных процессов, также не противоположных сознанию, а лишь компенсирующих его, нуждается не в критике, а в понимании.
Как в сновидении (которое есть не что иное, как пассивная фантазия), так и в фантазии следует различать явный и скрытый смысл. Первый выясняется из непосредственного созерцания фантастического образа, этой непосредственной манифестации фантастического комплекса представлений. Конечно, явный смысл почти и не заслуживает названия — в фантазии он всегда оказывается гораздо более развитым, чем в сновидении, — это, вероятно, должно проистекать из того, что сонная фантазия обычно не нуждается в особой энергии для того, чтобы действенно противостоять слабому сопротивлению спящего сознания, так что уже малопротивоположные и лишь слегка компенсирующие тенденции могут дойти до восприятия. Напротив, бодрствующая фантазия уже должна располагать значительной энергией для того, чтобы преодолеть тормозящее сопротивление, исходящее от сознательной установки. Чтобы бессознательная противоположность дошла до сознания, ей необходимо быть очень важной. Если бы эта противоположность состояла лишь в неясных и трудноуловимых намеках, то она никогда не смогла бы настолько завладеть вниманием, то есть сознательным либидо, чтобы прорвать связь сознательных содержаний. Поэтому бессознательное содержание приковано к прочной внутренней связи, которая именно и выражается в выработанном явном смысле.
Явный смысл всегда имеет характер наглядного и конкретного процесса, однако последний, вследствие своей объективной нереальности, не может удовлетворить сознания, притязающего на понимание. Поэтому оно начинает искать другого значения фантазии — ее толкования, то есть скрытого смысла. Хотя существование скрытого смысла фантазии сначала вовсе не достоверно и хотя вполне возможно оспаривать даже и саму возможность скрытого смысла, однако притязание на удовлетворительное понимание является достаточным мотивом для тщательного исследования. Это отыскание скрытого смысла может сначала иметь чисто каузальную природу, при постановке вопроса о психологических причинах возникновения фантазии. Такая постановка вопроса ведет, с одной стороны, к поводам, вызвавшим фантазию и лежащим далее, позади; с другой стороны, к определению тех влечений и сил, на которые энергетически следует возложить ответственность за возникновение фантазии. Как известно, Фрейд особенно интенсивно разрабатывал это направление. Такого рода толкование я назвал редуктивным. Право на редуктивное понимание ясно без дальнейших разъяснений, и точно так же вполне понятно, что этот способ толкования психологических данных дает некоторое удовлетворение людям известного темперамента, так что всякое притязание на дальнейшее понимание у них отпадает. Когда кто-нибудь издаст крик о помощи, то этот факт будет достаточно и удовлетворительно объяснен, если мы сможем доказать, что жизнь данного человека в данный момент находится в опасности. Если человеку снится уставленный яствами стол и доказано, что он лег спать голодным, то такое объяснение сна удовлетворительно. Если человек, подавляющий свою сексуальность, например средневековый святой, имеет сексуальные фантазии, то этот факт достаточно объяснен редукцией на подавленную сексуальность.
Но если бы мы захотели объяснить видение Петра ссылкой на тот факт, что он голодал и что поэтому бессознательное побуждало его есть нечистых животных или же что поедание нечистых животных вообще лишь исполнение запретного желания, то такое объяснение дает мало удовлетворения. Точно так же наш запрос не будет удовлетворен, если мы захотим свести, например, видение Савла к его вытесненной зависти, которую он питал к роли Христа среди его соотечественников и при помощи которой он отождествлял себя с Христом. В обоих этих объяснениях может быть доля правды, но к психологии Петра или Павла, обусловленной духом их времени, объяснения эти не имеют никакого отношения. Это объяснение чересчур просто и дешево. Нельзя трактовать мировую историю как проблему физиологии или как вопрос личной скандальной хроники. Эта точка зрения была бы слишком ограниченна. Поэтому мы вынуждены значительно расширить наше понимание скрытого смысла фантазии, прежде всего в смысле причинности: психологию отдельного человека никогда нельзя исчерпывающе объяснить из него самого, но надо ясно понять, что его индивидуальная психология обусловлена современными ему историческими обстоятельствами и как именно. Она не есть лишь нечто физиологическое, биологическое или личное, но и некая проблема истории того времени. И потом, никакой психологический факт никогда не может быть исчерпывающе объяснен только из одной своей причинности, ибо в качестве живого феномена он всегда неразрывно связан с непрерывностью жизненного процесса, так что хотя он, с одной стороны, есть всегда нечто ставшее, с другой стороны, он все же есть всегда нечто становящееся, творческое.
У психологического момента лик Януса: он глядит назад и вперед. В то время как он становится, он подготавливает и будущее. В противном случае намерение, задание, установка целей, учет будущего и предвидение его были бы психологически невозможны. Если кто-нибудь выражает какое-либо мнение и мы относим этот факт только к тому, что до него кто-то другой высказал такое же мнение, то это объяснение практически совершенно недостаточно, ибо мы хотим знать не просто причину этого -поступка для его понимания, но еще и то, что он имеет при этом в виду, в чем его цель и намерение и чего он хочет этим достигнуть. Узнав и это все, мы обыкновенно чувствуем себя удовлетворенными. В повседневной жизни мы без дальнейшего рассуждения и совершенно инстинктивно прибавляем к этому еще объяснение и с финальной точки зрения; очень часто мы даже считаем именно эту финальную точку зрения решающей, совершенно оставляя в стороне момент, в строгом смысле причинный, очевидно инстинктивно признавая творческий момент психического существа. Если мы так поступаем в повседневном опыте, то и научная психология должна считаться с таким положением дела и поэтому не должна становиться исключительно на строго каузальную точку зрения, заимствованную ею первоначально у естественных наук, но принимать во внимание и финальную природу психического.
И вот, если повседневный опыт утверждает как несомненное финальное ориентирование содержаний сознания, то с самого начала нет никаких поводов для того, чтобы отвергнуть это применительно к содержаниям бессознательного, конечно до тех пор, пока опыт не обнаружит обратного. По моему опыту, нет никаких оснований отрицать финальное ориентирование бессознательных содержаний, напротив, есть множество случаев, в которых удовлетворительное объяснение достижимо только при введении финальной точки зрения. Если мы будем рассматривать, например, видение Савла с точки зрения мировой миссии Павла и придем к заключению, что Савл хотя сознательно и преследовал христиан, но бессознательно принял уже христианскую точку зрения и стал христианином вследствие перевеса и вторжения бессознательного, потому что его бессознательная личность стремилась к этой цели, инстинктивно постигая необходимость и значительность этого деяния, то мне кажется, что такое объяснение значения этого факта будет более адекватным, чем редуктивное объяснение при помощи личных моментов, хотя последние, в той или иной форме, несомненно соучаствовали в этом, ибо «слишком человеческое» имеется всюду налицо. Точно так же данный в Деяниях Апостолов намек на финальное объяснение видения Петра является гораздо более удовлетворительным, чем предположение физиологически-личных мотивов.
Итак, объединяя все вместе, мы можем сказать, что фантазию следует понимать и каузально, и финально. Для каузального объяснения она есть такой симптом физиологического или личного состояния, который является результатом предшествующих событий. Для финального же объяснения фантазия есть символ, который пытается обозначить или ухватить с помощью имеющегося материала определенную цель или, вернее, некоторую будущую линию психологического развития. Так как активная фантазия составляет главный признак художественной деятельности духа, то художник есть не только изобразитель, но творец и, следовательно, воспитатель, ибо его творения имеют ценность символов, предначертывающих линии будущего развития. Более ограниченное или более общее социальное значение символов зависит от более ограниченной или более общей жизнеспособности творческой индивидуальности. Чем ненормальнее, то есть чем нежизнеспособнее индивидуальность, тем ограниченнее социальное значение созданных ею символов, хотя бы эти символы и имели для данной индивидуальности абсолютное значение.
Оспаривать существование скрытого смысла фантазии можно только тому, кто полагает, что естественный процесс вообще лишен удовлетворительного смысла. Между тем естествознание уже выделило смысл естественного процесса в форме законов природы. Признано, что законы природы суть человеческие гипотезы, установленные для объяснения естественного процесса. Но поскольку удостоверено, что установленный закон согласуется с объективным процессом, постольку мы имеем право говорить о смысле совершающегося в природе. И поскольку нам удается установить закономерность фантазий, постольку мы имеем право говорить и об их смысле. Однако найденный смысл лишь тогда удовлетворителен или, другими словами, установленная закономерность лишь тогда заслуживает этого имени, когда она адекватно передает сущность фантазии. Есть закономерность при естественном процессе и закономерность самого естественного процесса. Это закономерно, например, что человек видит сновидения, когда спит, однако это не такая закономерность, которая высказывает нечто о сущности сновидений. Это простое условие сновидения. Установление физиологического источника фантазии есть лишь простое условие ее существования, а отнюдь не закон ее сущности. Закон фантазии, как психологического феномена, может быть только психологическим законом.
Мы подходим теперь ко второму пункту нашего объяснения понятия фантазии, а именно к понятию воображающей деятельности (imaginative Tatigkeit). Воображение есть репродуктивная или творческая деятельность духа вообще, не будучи особой способностью, ибо оно может осуществляться во всех основных формах психической жизни, в мышлении, чувстве, ощущении и интуиции. Фантазия, как воображающая деятельность, есть для меня просто непосредственное выражение психической жизнедеятельности, психической энергии, которая дается сознанию не иначе как в форме образов или содержаний, подобно тому как и физическая энергия проявляется не иначе как в форме физического состояния, физическим путем раздражающего органы чувств. Подобно тому как всякое физическое состояние с энергетической точки зрения есть не что иное, как система сил, точно так же и психическое содержание с энергетической точки зрения есть не что иное, как являющаяся сознанию система сил. Поэтому с этой точки зрения можно сказать, что фантазия в качестве фантазмы есть не что иное, как определенная сумма либидо, которая никогда не может явиться сознанию иначе как именно в форме образа. Фантазма есть idee-force. Фантазирование, как воображающая деятельность, тождественно с течением процесса психической энергии. … смотреть

, Нем.: Phantasie. — Франц.: fantasie. — Англ.: fantasy или phantasy. — Исп.: fantasia. — Итал.: fantasia или fantasma. — Португ.: fantasia.
• Воображаемый сценарий, в котором исполняется — хотя и в искаженном защитой виде — то или иное желание субъекта (в конечном счете бессознательное).
Фантазии могут иметь различные формы: это осознанные фантазии, или сны наяву*, и бессознательные фантазии, обнаруживаемые аналитиком в качестве структурной подосновы явного содержания, или, иначе, первофантазии*.
• I. Немецкое слово Phantasie означает «воображение»: не столько способность воображения в философском смысле слова (Einbildungskraft), сколько мир воображения, его содержания, одушевляющую его творческую деятельность.
Французское слово fantasme было заново введено в употребление психоанализом, и потому оно более нагружено собственно психоаналитическими смыслами, нежели немецкое Phantasie, причем это слово не соответствует немецкому в точности и имеет ограниченное употребление: fantasme — это особый продукт воображения, а вовсе не мир фантазий и не деятельность воображения в целом.
Д.Лагаш предложил использовать старое французское слово fantaisie, удобное тем, что оно обозначает одновременно и творческую деятельность, и ее результаты, однако в современном языке это слово тесно связано по смыслу с капризом, прихотью, чем-то несерьезным и пр.
II. Термины fantasmes, fantasmatique (фантазм, фантазматический) вызывают в мысли противопоставление между воображением и реальностью (восприятием). Если считать это противопоставление основой психоанализа, нам придется трактовать фантазм как чистую иллюзию, развеиваемую правильным восприятием реальности. Такое понимание мы находим в некоторых текстах Фрейда. Так, в работе «О двух принципах функционирования психики» (Formulierungen ьber die zwei Prinzipien des psychischen Geschehens, 1911) Фрейд противопоставлял внутреннему миру, стремящемуся к иллюзорному удовлетворению, внешний мир, постепенно, посредством системы восприятия, подчиняющий субъекта принципу реальности.
Об этом же свидетельствует и тот путь, которым Фрейд пришел к своему открытию роли фантазирования в этиологии неврозов: поначалу Фрейд считал реальными те патогенные сцены детства, о которых рассказывали пациенты в ходе анализа, но затем вынужден был решительно отказаться от этого первоначального убеждения и признать свою «ошибку»: эти сцены имели отношение не к материальной, но лишь к «психической реальности»* (а).
Необходимо, однако, подчеркнуть, что само выражение «психическая реальность» — это не просто синоним внутреннего мира, психики в целом и пр.В самом глубоком своем фрейдовском смысле оно означает устойчивое и независимое от окружения ядро сопротивления, которое единственно можно считать «реальным» на фоне других психических феноменов. «Следует ли признать реальность бессознательных желаний — я не знаю. Конечно, проходные мысли и мысли-связки не обладают собственной реальностью. Однако, сталкиваясь с бессознательными желаниями в их наиболее четком и истинном выражении, мы вынуждены будем утверждать, что психическая реа/гьность — это особая форма существования, которую нельзя смешивать с материальной реальностью» (la).
Усилия самого Фрейда, да и все последующие психоаналитические размышления, по сути, были направлены к тому, чтобы понять устойчивость, действенность, относительную организованность мира фантазий в жизни субъекта. С этой целью Фрейд выявил типические способы фантазирования, связанные с построением таких сценариев, как «семейный роман»*. Он счел неплодотворными попытки выбора между трактовкой фантазии как искаженного воспоминания о действительно случившихся событиях и трактовкой фантазии как воображаемого, замаскированного выражения динамики влечения, за которым не стоит никакая реальность. Изучение типичных фантазий, обнаруженных психоанализом, привело Фрейда к мысли о существовании бессознательных схем, или «первофантазий»*, выходящих за рамки индивидуального опыта и наследуемых генетически.
III. Термин «фантазия» широко используется в психоанализе. При этом, к сожалению, остается неясным место обозначаемой им реальности в психике или его топика: непонятно, относится ли фантазирование к сознанию, предсознанию или к бессознательному.
Для правильного осмысления фрейдовского понятия Phantasie необходимо разграничить несколько уровней:
1) то, что Фрейд называл «фантазиями», — это прежде всего сны наяву*, сцены, эпизоды, романы, которые субъект сочиняет и рассказывает в состоянии бодрствования. В «Исследованиях истерии» (Studien ьber Hysterie, 1895) Брейер и Фрейд показали распространенность и значение такого фантазирования у истериков и назвали его «бессознательным», т. е. тем, что осуществляется в бессознательном или гипноидном состоянии*.
В «Толковании сновидений» (Die Traumdeutung, 1900) Фрейд все еще описывал фантазии по образу и подобию грез наяву. В его анализе они представали как компромиссные образования, сходные по своей структуре со сном. Эти фантазии или сны наяву возникают в процессе вторичной обработки*, т. е. в период работы сновидения*, теснее всего связанный с бодрствующей деятельностью.
2) Фрейд часто говорил о «бессознательном фантазировании», но это не всегда предполагало четкую метапсихологическую позицию. Иногда он имел в виду сублимирующие предсознательные грезы, которым безотчетно предается субъект (2). В статье «Истерические фантазии и их отношение к бисексуальности» (Hysterische Phantasien und ihre Beziehung zur Bisexualitдt, 1908) «бессознательные» фантазии выступают как прообразы истерических симптомов и описываются в тесной связи со снами наяву.
3) Есть и другой подход, выявляющий тесную связь фантазирования с бессознательным. В главе VII «Толкования сновидений» Фрейд утверждал, что некоторые фантазии возникают на уровне бессознательного. Они связаны с бессознательными желаниями и выступают как отправная точка метапсихологического процесса снообразования, причем первый отрезок «пути» к построению сна «…ведет вперед, от бессознательных сцен или фантазий к предсознанию» (1b).
4) Таким образом, в работах Фрейда можно выделить (хотя сам он никогда этого и не делал) различные уровни фантазирования: это уровни сознания, сублимации, бессознательного (Я). Фрейда интересовало прежде всего не разграничение этих уровней само по себе, но скорее разнообразные взаимосвязи между ними:
а) в настоящем сновидении сны наяву, подвергшиеся вторичной обработке, могут оказаться непосредственно связанными с бессознательной фантазией как «сердцевиной сна»: «Психоанализ обнаруживает в ночных сновидениях фантазии, связанные с желанием, которые нередко оказываются буквальным повторением или же измененным вариантом детских сцен; бывает, что внешний облик сна непосредственно указывает на его сердцевину, искаженную примесью другого материала» (3). Так, в работе сновидения фантазирование предстает одновременно на двух полюсах: с одной стороны, оно выступает в связи с самыми глубокими бессознательными желаниями, а с другой — подвергается вторичной обработке. Эти два полюса сна или два способа фантазирования здесь воссоединяются или по крайней мере обнаруживают внутреннюю взаимосвязь и отношения взаимной символизации;
б) Фрейд считает фантазирование той областью, где несложно уловить механизм перехода между различными психическими системами, вытеснение и возврат вытесненного. Фантазии «…вплотную приближаются к сознанию, где пребывают довольно долго -покуда не получат новую порцию нагрузки; как только эта нагрузка превысит определенный уровень, их немедленно отбрасывает прочь от сознания» (4а);
в) в наиболее развернутом метапсихологическом определении фантазии Фрейд соединяет ее полярно противоположные аспекты: «С одной стороны, фантазии внутренне упорядочены, лишены противоречий, толково используют все преимущества системы сознания, так что мы вряд ли сможем отличить их от сознательных образований; с другой стороны, они бессознательны и лишены доступа к сознанию. /…/ Однако именно их источник — бессознательное — определяет их судьбу. Их можно сравнить с метисами — это люди, в общем похожие на белых, однако какие-нибудь особые признаки выдают их цветное происхождение и делают их изгоями общества, лишенными всех привилегий белого человека» (4b).
Представляется поэтому, что фрейдовский подход к фантазиям не только не подчеркивает существенной разницы между бессознательным и сознательным фантазированием, но, напротив, стремится установить между ними переходы и взаимосвязи: «Ясно осознаваемые фантазии извращенцев, которые при благоприятном стечении обстоятельств могут превратиться в поступки, бредовые страхи параноиков, переносящих на других людей собственную враждебность, бессознательные фантазии истериков, раскрываемые психоанализом в симптомах, — все эти образования совпадают по своему содержанию даже в мелочах» (5). Различные продукты .воображения и психопатологические структуры, перечисляемые здесь Фрейдом, едины по содержанию, по способу организации и доступны выявлению независимо от того, сознательны они или бессознательны, выражены ли они в поступках или в мыслях, приняты ли они субъектом на свой счет или же перенесены им на других людей.
Следовательно, в процессе психоаналитического лечения необходимо выявить за такими проявлениями бессознательного, как сны, симптомы, отыгрывание*, навязчивая повторяемость в поведении, лежащие в их основе фантазии. Чем дальше продвигается исследование, тем яснее проступают «отростки» бессознательных фантазмов даже в тех разновидностях поведения, которые, на первый взгляд, никак не связаны с деятельностью воображения и подчиняются лишь требованиям реальности. С этой точки зрения, жизнь субъекта в целом выглядит как модель, приводимая в движение тем, что можно было бы назвать, подчеркивая ее структурирующий характер, фантазматикой. Речь здесь идет и в самом деле не только о тематике, пусть даже и весьма своеобразной для каждого отдельного субъекта, но и о собственной динамике фан-тазматических структур, которые ищут самовыражения и доступа в сознание и действие, привлекая для этого каждый раз новый материал.
IV. Фантазия самым тесным образом связана с желанием, о чем свидетельствует термин Фрейда Wunschphantasie («фантазия желания») (6). В чем смысл этого отношения? Как известно, для Фрейда источником желания и его прообразом был опыт удовлетворения*’. «Самое первое желание (Wьnschen) есть не что иное, как галлюцинаторная нагрузка воспоминания об удовлетворении» (1с). Означает ли это, что первофантазии в поисках своих галлюцинаторных объектов связаны с первым опытом нарастания и разрядки внутреннего напряжения? Можно ли сказать, что первофантазии направлены на фантазматические объекты подобно тому, как потребность обращена к реальным объектам?
Отношение между фантазией и желанием представляется нам более сложным. Даже в своих неразвитых формах фантазирование не сводится ни к какой осознанной деятельности субъекта желания:
1) фантазии — даже те, что доступны пересказу в одной фразе, — представляют собой сценарии, зрелища, последовательность сцен.
2) Субъект постоянно присутствует в этих сценах; даже в «первосцене»*, где его как будто бы нет, он фактически играет свою роль не только как наблюдатель, но и как участник — например, прерывая родительский коитус.
3) Вовсе не представление объекта становится целью субъекта, но скорее сцена, участником которой он является: в ней, кстати сказать, возможны замены ролей (внимание здесь привлекает прежде всего фрейдовский анализ фантазма «Ребенка бьют» (Ein Kind wird geschlagen. 1919/ со всеми синтаксическими вариациями этой фразы, а также преобразования сексуального фантазма в случае Шребера).
4) Будучи способом выражения желания, фантазия становится также местом зашиты, обеспечивая такие простейшие защитные действия, как обращение на себя*, обращение в свою противоположность*, отрицание*, проекция*.
5) Все эти разновидности защиты неразрывно связаны с первейшей функцией фантазирования и с мизансценой желания, в которой запрет присутствует изначально — даже в самом способе возникновения желания…. смотреть

– психическая деятельность, связанная с созданием воображаемых представлений, не находящих реального отражения в окружающем мире; продукт воображения, порожденный собственной деятельностью человека. В психоанализе фантазия рассматривается с точки зрения сознательной или бессознательной деятельности человека, обусловленной внутренним стремлением к исполнению, осуществлению, удовлетворению его желаний.
Представления З. Фрейда о роли фантазии в жизни человека и возникновении неврозов обнаружились на ранней стадии его исследовательской и терапевтической деятельности. В период становления психоанализа он пересмотрел ранее выдвинутую им концепцию совращения (соблазнения), согласно которой в детстве истерические больные были объектом сексуальных посягательств на них со стороны родителей, родственников, других детей, что привело к психической травме, впоследствии приведшей к возникновению невротического заболевания. Хотя в своих воспоминаниях пациенты сообщали о подобных травмирующих событиях детства, тем не менее З. Фрейд пришел к выводу, что они обманывали аналитика и рассказывали не столько о реальных событиях, сколько о воображаемых ситуациях. Речь шла о фантазиях, в которых искусителями выступали не родители, соблазняющие своих детей, а сами дети, выстраивающие в своем воображении специфические отношения с родителями.
В работе «Толкование сновидений» (1900) З. Фрейд соотнес фантазии с грезами наяву. Он исходил из того, что в мыслях, скрывающихся за сновидением, важную роль играют переживания детства и основывающиеся на них фантазии. В частности, изучение истерии навело его на мысль, согласно которой в случае доведения до сознания детские эпизоды, будь то воспоминания или фантазии, предстают в форме галлюцинаций, но утрачивают свой характер после сообщения о них аналитику. Одновременно он высказал соображение, что не сновидение создает фантазию, а «бессознательная деятельность фантазии принимает видное участие в образовании мыслей, скрывающихся за сновидением». Рассматривая фантазии в качестве «дневных сновидений», он считал, что, подобно другим составным частям мыслей, фантазии подвергаются смещению, сгущению и в то же время они могут образовывать в неизменном виде содержание сновидения, его фасад.
Осмысление проблемы фантазирования нашло свое дальнейшее отражение во многих работах З. Фрейда, включая «Бред и сны в «Градиве» В. Иенсена» (1907), «Истерические фантазии и их отношение к бисексуальности» (1908), «Поэт и фантазирование» (1908), «Семейный роман невротиков» (1908), «Воспоминание Леонардо да Винчи о раннем детстве» (1910), «Ребенка бьют»: к вопросу о происхождении сексуальных извращений» (1919) и др. В этих работах он сформулировал идеи, в соответствии с которыми с помощью фантазии человек может оживить прошлое; «никогда не фантазирует счастливый, а только неудовлетворенный»; каждая фантазия – это осуществление желания, исправление неудовлетворяющей действительности; в фантазиях воплощаются конституционные свойства личности и вытесненные влечения; фантазия тесно связана с фактором времени, она как бы витает между прошлым, настоящим и будущим; как и сновидения, фантазии имеют определенный смысл; «преобладание фантазий и достижение ими всемогущества создают условия для погружения в невроз или психоз»; в фантазиях детей нередко отражается стремление избавиться от своих родителей и заменить их на других, занимающих более выгодное социальное положение; в «семейном романе» детей наблюдается и такое фантазирование, когда герой-сочинитель устраняет в фантазии братьев и сестер как незаконных; при рассмотрении детских фантазий следут отделять реальное содержание воспоминаний от более поздних, видоизмененных и исказивших их мотивы; фантазия детей не считает неприличным наделять образ матери противоположными материнству признаками мужской силы; фантастическое представление «ребенка бьют» с поразительной частотой встречается у невротиков, и подобное фантазирование связано с интенсивным удовольствием, ранними актами аутоэротического удовлетворения, онанистическим самоудовлетворением.
В «Лекциях по введению в психоанализ» (1916/17) З. Фрейд уделил особое внимание рассмотрению природы и значения фантазии в жизни человека. Он исходил из того, что в процессе фантазирования человек имеет возможность уйти из-под власти принципа реальности и насладиться свободой от внешнего принуждения. В фантазии индивиду удается быть попеременно «то наслаждающимся животным, то опять разумным существом». Создание душевной области фантазии сравнивалось З. Фрейдом с организацией заповедников и национальных парков, где может расти все что хочет. Душевная область фантазии как раз и является «таким лишенным принципа реальности заповедником».
Поскольку потребность в фантазиях и материал для них рассматривались З. Фрейдом как типичные и характерные для различных людей, то, исходя из этого, он пришел к заключению, что в основе фантазирования лежат «прафантазии», являющиеся филогенетическим достоянием человечества. Это означало, что, с точки зрения психоанализа, человек обладает способностью выходить за пределы собственного переживания в переживание доисторического времени. По этому поводу З. Фрейд писал: «Мне кажется вполне возможным, что все, что сегодня рассказывается при анализе как фантазия – совращение детей, вспышка сексуального возбуждения при наблюдении полового сношения родителей, угроза кастрацией, или, вернее, кастрация, – было реальностью в первобытной человеческой семье, и фантазирующий ребенок просто восполнил доисторической правдой пробел в индивидуальной правде».
В понимании основателя психоанализа неудовлетворенный человек отворачивается от действительности и переносит свой интерес, свое либидо на желанные образы своей фантазии. В этом отношении наблюдается значительное сходство между художниками и невротиками, живущими в мире фантазий. Однако если художник способен возвратиться из сферы фантазии в реальный мир, то невротик не может вырваться из плена своих фантастических представлений. Художник способен так обработать свои фантазии, что они утрачивают все личное и становятся доступными для наслаждения других людей. В отличие от художника у невротика либидо полностью уходит в фантазии, находит в них путь к вытесненным фиксациям и становится питательной почвой для образования симптомов.
С точки зрения З. Фрейда, пренебрежение различием между фантазией и действительностью ведет к тому, что для невротика особое значение приобретает не внешняя, физическая, а внутренняя, психическая реальность. В случае психического заболевания содержание фантастического мира выражается в симптомах. Словом, там, где при существующем несогласии с реальным миром нет художественного дарования или оно недостаточно, то есть человек обладает недостаточной способностью к сублимации, там неизбежно либидо, следуя самому происхождению фантазии, «приходит путем регрессии к воскрешению инфантильных желаний, а следовательно, к неврозу».
Для описания фантазий З. Фрейд использовал немецкий термин Phantasie. В последующей психоаналитической литературе были предприняты попытки провести различие между фантазиями и фантазма-ми: первые соотносились с деятельностью воображения, миром фантазирования как такового; последние – со специфическими продуктами воображения, включающими в себя причудливые выдумки. С. Айзекс предложил различать термины «phantasy» и «fantasy». В статье «Природа и функция фантазий» (1948) он соотнес phantasy c бессознательными психическими процессами, а fantasy c различного рода выдумками и осознанными снами наяву.
В современной англоязычной психоаналитической литературе при описании фантазий и фантазмов используются термины «phantasy» и «fantasy», во французскоязычной литературе – «fantasie» и «fantasme». Однако, несмотря на такое разграничение понятий, с помощью которых описываются различного рода фантазии, далеко не во всех психоаналитических исследованиях учитывается смысловая нагрузка соответствующих понятий. Некоторые психоаналитики считают, что подобное разграничение не отражает всей сложности взглядов З. Фрейда. Так, в «Словаре по психоанализу» (1967) Ж. Лапланша и Ж.-Б. Понталиса отмечалось, что, «если каждый раз при употреблении Фрейдом термина Phantasie нужно будет выбирать между phantasy и fantasy, это приведет к большому произволу в истолковании»…. смотреть

— инструмент. пьеса, иногда романс или хор в своеобразной, отклоняющейся от устоявшихся структурных типов форме, либо с необычной, причудливой образностью. Ф. относится к наиб. старым инструмент. жанрам, сохранившимся в совр. композиторской практике. Зародилась в нач. 16 в. в Испании и Италии в творчестве лютнистов (Л. Милан, Ф. да Милано). Среди первых авторов Ф. в России в нач. 19 в. — И. В. Геслер (для фп.) и М. Т. Высоцкий (для гитары). Вокальные Ф. принадлежат М. И. Глинке. Ф. для фп. сочиняли А. Г. Рубинштейн, М. А. Балакирев, С. В. Рахманинов, А. И. Скрябин, Б. В. Асафьев, С. М. Слонимский. А. К. Глазунов создал Ф. для 2-х фп. и для органа, В. Ф. Одоевский — «Перезвон» для фп. в 4 руки и органа. С эстетикой романтизма связана программная Ф.
для симфонич. оркестра — специфич. рус. разновидность жанра, представленная в творчестве А. К. Лядова («Баба-Яга»), А. Г. Рубинштейна («Героическая Ф.»), П. И. Чайковского («Буря», «Франческа да Римини»), Глазунова («Лес», «Море», «От мрака к свету»), Рахманинова («Утес»), И. Ф. Стравинского («Фейерверк»). В 19-20 вв. Ф. нередко соединяется с др. инструмент. жанрами: форте пианной сонатой (№ 14 «Лунная» Л. Бетховена — «наподобие Ф.», Соната-Ф. Скрябина, Соната фа диез минор Н. К. Метнера), ансамблевой сонатой (Соната-Ф. для струнного квартета М. Ф. Гнесина или для виолончели и фп. Ю. Г. Крейна), симфонией («Фантастическая» Г. Берлиоза, Симфония-Ф. для оркестра нар. инструментов Р. М. Глиэра), увертюрой («Ромео и Джульетта» и «Гамлет» Чайковского), танцевальными и импровизационными сочинениями (Вальс-Ф. для оркестра Глинки, Ф.-экспромт и Полонез-Ф. для фп. Ф. Шопена), сюитой (Ф. «Бал» для фп. А. Г. Рубинштейна), концертом (Ф. для виолончели с оркестром А. Т. Гречанинова).
<p class=»tab»>Одна из частей (чаще вступительная) инструмент, цикла, отличающаяся импровизационностью, причудливостью смен настроения, риторико-драматич. патетикой. В 17-18 вв. Ф., подобно прелюдии, открывала сюиту, предшествовала фуге (Бах) и сонате (Моцарт). Ф. может присутствовать в сонате (для скрипки и фп. К. А. Караева, финал), концерте (для органа Ю. Юзелюнаса).
</p><p class=»tab»>Инструмент, или — реже — хоровой, инструмент.-хоровой жанр, основанный на свободной обработке заимствованных тем и преимуществ, вариационном развитии. Используются темы народные, принадлежащие другим композиторам, собств. из других сочинений (2 Концертные Ф. для фп. А. Л. Гурилева — на темы из опер «Лукреция Борджиа» Г. Доницетти и «Жизнь за царя» Глинки, Ф. «Воспоминание об опере «Жизнь за Царя» Глинки» для фп. в 4 руки Балакирева, Ф. на мотив И. Н. Гуммеля дляфп. А. П. Бородина). Ф. назывались хоральные обработки (С. Шейдт, И. С. Бах — для органа). В 19 в. Ф. сблизилась с рапсодией, парафразой (Ф. на темы рус. нар. песен для фп. А. Г. Рубинштейна). Для рус. музыки характерны Ф. для оркестра: Ф. на темы двух рус. песен «Камаринская» Глинки, большая Ф. на рус. нац. напевы (для фп. с оркестром) Балакирева, «Чухонская Ф.» Даргомыжского, «Ф. на рус. темы» (с солирующей скрипкой) и «Сербская Ф.» Н. А. Римского-Корсакова, «Ф. на тему Рябинина» (с солирующим фп.) А. С. Аренского, «Русская Ф.» Глазунова, «Русская Ф.» А. И. Хачатуряна. Для флейты и арфы предназначена Ф. «Башкирия» Гречанинова; Г. И. Ломакин создал Ф. на рус. нар. песни для хора, а К. Н. Лядов — Ф. на рус. тему для хора и оркестра.</p>… смотреть

(греч. phantasia – воображение) – 1. вообще способность выдумывать, представлять себе что-либо; 2. продукт воображения, мечта; 3. неправдоподобный вымысел, выдумка; 4. разг. прихоть, причуда; 5. процесс преобразования структур прежнего опыта индивида в соответствии с его потребностями, желаниями и опасениями. Воображение, по словам Л.С.Выготского, есть способность индивида из известных элементов опыта создавать новые их комбинации под влиянием эмоций. Различают 1) активное воображение (осознанное, мотивированное потребностью в творчестве) и 2) пассивное воображение (поток представлений, возникающий без осознанных усилий индивида). 3) Преднамеренное пассивное воображение имеет своим результатом временный уход от действительности и погружение в состояние мечтательности. 4) Непреднамеренное пассивное воображение обнаруживает себя в дремотном состоянии, в сновидениях, в состоянии психического расстройства. 5) Репродуктивное воображение использует представления прошлого с целью изменения памяти о нём, 6) актуальное воображение – преобразование текущих впечатлений для понимания настоящего, 7) предвосхищающее воображение служит структурированию предполагаемого будущего, прогнозированию, планированию. В английском языке существует два сходных термина: fantasy и phantasy. Первый термин означает по преимуществу «каприз, прихоть, прихотливая выдумка» и рассматривается аналитиками как защитный механизм Эго, когда человек использует воображаемые события, чтобы удовлетворить неприемлемые импульсы Ид, то есть невротическое мечтание. Второй термин обозначает «воображение, воображаемое понятие» и относится к образной деятельности, лежащей в основе мышления и чувств. В теоретических работах обычно подразумевается второе значение слова; 2. в психоанализе – всеми школами принято считать, что сознательная психическая деятельность сопровождается, поддерживается, обеспечивается, оживляется и находится под влиянием бессознательной фантазии, которая начинается в детстве, первоначально имеет дело с биологическими процессами и связями и подвергается позднее символическому усложнению. Фантазии, с этой позиции, есть сообщения на языке бессознательного. Расхождения касаются мнений относительно практической ценности построения интерпретаций на материале бессознательных фантазий, но единодушие царит в том, что фантазии, в том числе и креативные или невротические, помещаются в Ид. Согласно З.Фрейду, фантазия сны наяву, то есть неосознанное иллюзорное исполнение честолюбивых и эротических желаний, не имеющих ничего общего с галлюцинациями, если речь идёт о психически здоровом челевеке. Синоним: Воображение (см.)…. смотреть

(Fantasy; Phantasie) — поток психической энергии или совокупность образов и идей в бессознательном психическом, составляющие деятельность воображения; следует отличать от мыслительного или познавательного процессов вообще.
«Фантазию следует понимать и каузально, и финально. Для каузального объяснения она есть такой симптом физиологического или личного состояния, который является результатом предшествующих событий. Для финального же объяснения фантазия есть символ, который пытается обозначить или ухватить с помощью имеющегося материала определенную цель или, вернее, некоторую будущую линию психологического развития. Так как активная фантазия составляет главный признак художественной деятельности духа, то художник есть не только изобразитель, но творец и, следовательно, воспитатель, ибо его творения имеют ценность символов, предначертывающих линии будущего развития» (ПГ, пар.828).Фантазия толковалась Юнгом как изначально независимая от эго сознания, хотя и связанная с ним потенциально. Бессознательная фантазия является прямым результатом действия архетипических структур (см. архетип).Юнг подразделял фантазии на активные и пассивные. Первые, характеризующие творческую деятельность, вызываются интуитивной установкой, направленной на восприятие бессознательных содержаний; пассивные фантазии являются спонтанными и автономными проявлениями бессознательных комплексов.«Пассивная фантазия всегда нуждается в сознательной критике, если она не должна односторонне давать дорогу точке зрения бессознательной противоположности. Напротив, активная фантазия как продукт, с одной стороны, сознательной установки, отнюдь не противоположной бессознательному, с другой стороны, бессознательных процессов, также не противоположных сознанию, а лишь компенсирующих его, нуждается не в критике, а в понимании» (ПТ, пар. 822).Юнг разработал метод активного воображения как способ ассимиляции значения фантазий. Важным в нем является необходимость не интерпретировать фантазию, а пережить ее.Как и сновидения, фантазии можно истолковывать. Фантазия, по мнению Юнга, имеет свое проявление и скрытое содержание, допускающее как редуктивную, так и синтетическую интерпретации.Фантазии не являются вторичными, кодированными версиями эмоциональных или поведенческих проблем, поскольку аналитическая психология — это психология бессознательного, и бессознательное является изначальным динамическим фактором…. смотреть

ВЫМЫСЕЛ И ФАНТАЗИЯ см.также ВООБРАЖЕНИЕ , ПРАВДА , ЛОЖЬ
Если бы он запачкал брюки разными красками, он не стал бы лгать вам по этому поводу, но все же создал бы впечатление, что испачкался, скатываясь с радуги.
Марк Твен
В поэтическом произведении предпочтительнее вероятное невозможное, чем невероятное, хотя и возможное.
Аристотель
Человек может поверить в невозможное, но никогда не поверит в неправдоподобное.
Оскар Уайльд
Правда необычнее вымысла, потому что вымысел обязан держаться в рамках правдоподобия, а правда — нет.
Марк Твен
Истории рассказывают не потому, что они правдивы, а потому, что это хорошие истории.
Джон Махаффи
Кто не способен придумывать небылицы, у того один выход — рассказывать были.
Люк де Вовенарг
Человек всегда лишь эпигон героев собственных фантазий.
Станислав Ежи Лец
Реальность расточительна, но вымысел должен быть лаконичным.
Крейг Рейн
Хочется сказать художнику: не лги — выдумывай!
Станислав Ежи Лец
Ложь расположена ниже правды, художественный вымысел — выше.
Хуго Штейнхаус
Рассказ, всеми отвергаемый в том месте, где он впервые был пущен в обращение, будет считаться достоверным на расстоянии тысячи миль оттуда.
Дэвид Юм
Фантастическое составляет сущность действительности.
Федор Достоевский
Во владениях лжи умирает фантазия.
Станислав Ежи Лец
Фантазия не строит воздушных замков, она перестраивает в воздушные замки бараки.
Карл Краус… смотреть

ФАНТАЗИЯ. Творческое воображение, способность воображать; результат воображения. О богатой, пылкой, творческой фантазии. Безбрежная, безграничная, безудержная, беспредельная, блестящая, богатая, большая, вдохновенная, великая, гениальная, горячая, деятельная, живая, игривая, изощренная, мечтательная, могучая, неиссякаемая, неистовая, неистощимая, необузданная, необыкновенная, неугомонная, поразительная, прихотливая, пылкая, радужная, развитая, резвая, романическая (устар.), романтическая, романтичная, светлая, свободная, смелая, творческая, удивительная, шальная (разг.), широкая, энергическая (устар.), яркая, ясная. О бедной, беспочвенной или болезненной фантазии. Бедная, безумная, беспорядочная, беспочвенная, болезненная, болезненно-раздраженная, больная, бредовая, воспаленная, голая, дикая (разг.), легкомысленная, мелкая, наивная, напрасная, несбыточная, неудачная, отвлеченная, праздная, пустая, пустопорожняя (разг.), раздраженная, распаленная, расстроенная, скудная, сонная, странная, убогая, холодная. Административная, гнилая, горячечная, жгучая, изменчивая, огненная, подозрительная, прыткая, пугливая, размашистая, разнузданная, торопливая, услужливая. Актерская, детская, народная, отроческая, поэтическая, ребячья, режиссерская, философская, хозяйственная, художественная и т. п.<br><br><br>… смотреть

Творческое воображение, способность воображать; результат воображения.О богатой, пылкой, творческой фантазии.Безбрежная, безграничная, безудержная, беспредельная, блестящая, богатая, большая, вдохновенная, великая, гениальная, горячая, деятельная, живая, игривая, изощренная, мечтательная, могучая, неиссякаемая, неистовая, неистощимая, необузданная, необыкновенная, неугомонная, поразительная, прихотливая, пылкая, радужная, развитая, резвая, романическая (устар.), романтическая, романтичная, светлая, свободная, смелая, творческая, удивительная, шальная (разг.), широкая, энергическая (устар.), яркая, ясная.О бедной, беспочвенной или болезненной фантазии.Бедная, безумная, беспорядочная, беспочвенная, болезненная, болезненно-раздраженная, больная, бредовая, воспаленная, голая, дикая (разг.), легкомысленная, мелкая, наивная, напрасная, несбыточная, неудачная, отвлеченная, праздная, пустая, пустопорожняя (разг.), раздраженная, распаленная, расстроенная, скудная, сонная, странная, убогая, холодная. Административная, гнилая, горячечная, жгучая, изменчивая, огненная, подозрительная, прыткая, пугливая, размашистая, разнузданная, торопливая, услужливая. Актерская, детская, народная, отроческая, поэтическая, ребячья, режиссерская, философская, хозяйственная, художественная и т. п…. смотреть

(греч. phantasia «воображение») – несбыточный бред, разгул необузданной мысли, доставляющий человеку удовольствие или, наоборот, являющийся следствием отрицательных эмоций (страха и др.). В ненормальных случаях может доминировать в психической жизни человека, становится средством ухода от реальности.
…Бедные девушки, вернувшись из театра, мечтают о жемчугах и алмазах, шитых золотом платьях и роскошных ожерельях…воображают, как рукоплещет им толпа, как их задаривают, боготворят, похищают… (О. Бальзак, Дочь Евы)
Бывают в середине августа такие солнечные дни, когда блеску слишком много в воздухе… В такие дни хочется смотреть и слушать, и хочется думать о чем-нибудь далеком и сказочном, как хрустальные дворцы (С. Сергеев-Ценский, Сад).
Иногда в подростковый период девочки сочиняют фантастические любовные истории и говорят, что это правда. Даже когда выдумка не любовная, это также имеет эротическую почву (Х. Дейч, Психология женщины).
Часто профессиональные проститутки рассказывают своим посетителям фантастическую историю о том, как их обманули и бросили, или что они жертвы зависти, или что их принудили. Это для них и удовольствие и метод прельщения посетителя (там же).
Ср. воображение, греза, мечта…. смотреть

Пьеса, появившаяся, очевидно, в 16 веке. Старинные испанские исполнители написали много музыки в этом жанре и даже написали книгу » Искусство исполнения фантазии» В начале фантазия была тем, на что указывает ее название композитора – дух прихоти иипровизации. Во второй трети этого века фантазия стала развиваться по другому пути: никогда не существовало менее свободного сочинения, так как она всегда починялась теме с вариациями или без них, почти всегда на мотив оперы. Свободная музыкальная форма фантазии, как она была раньше, со временем под влиянием моды превратилась в самый подчиненный жанр, когда–либо созданный музыкантами. Когда улеглось первое увлечение модой на фантазию, с наилучшими побуждениями лучшие умы в сфере музыки способствовали исчезновению письменных сочинений в этом жанре, в том числе этому способствовали самые выдающиеся фигуры фантазии, такие как Лист «Гольдберг вариации” и другие. Фантазии многих композиторов безвозвратно утрачены для искусства, несмотря. на то что среди них были очень красивые пьесы. В фантазиях, кроме того, всегда ценилось вдохновение, многие черты жанра каприза. /Педрель/…. смотреть

fantasy), греза, возникающая из сознательных или бессознательных желаний или отношений. Изучение природы Ф. и воображения восходит к Аристотелю, но предметом собственно психолог, интереса они стали сравнительно недавно, отчасти благодаря бихевиористскому отрицанию бихевиоризм) возможности изучения сознания, а отчасти потому, что к Ф. не относились серьезно. Последние исследования показывают, что Ф. и образные представления являются ценными способностями человека. Дети, наделенные Ф., лучше концентрируют внимание, испытывают больше полож. эмоций и, как правило, лучше общаются между собой. Способность создавать фантастические образы используется в разл. видах психотерапии. Пациенты фантазируют, вызывая тем самым состояние легкого беспокойства, к-рое они преодолевают при помощи техники релаксации. Спортивные психологи советуют своим подопечным образно представлять желанную победу, чтобы укрепить уверенность в себе. Образное представление своих планов — так, чтобы они стали понятны собеседникам, — может способствовать более реалистической оценке собственных возможностей. … смотреть

(от греч. phantasia воображение) творческая сила, объединяющая непосредственные переживания с действительностью духа, причем внутреннее содержание ее представляет собой базу всех разновидностей способностей к творческому воображению (называющихся поэтому также *чувственной способностью*). Отличают сенсорную фантазию, характеризующуюся созерцательностью, внутренней направленностью на основе воспоминаний, от моторной фантазии с присущей ей спонтанностью; ранней активной формой последней являлась игра. Благодаря переходу сенсорной фантазии к моторной рождается творческая фантазия ученого, художника или инженера. Трудно представить действительность великого естествоиспытателя без этого высокого дара, имея в виду такую фантазию, которая не покидает земной почвы и подходит с меркой действительного и познанного к вещам, которые предчувствуются, предполагаются. Образы фантазии и фантазию как процесс обычно называют фантазирование м, правда чаще в отрицательном смысле; ср. Галлюцинация. Фрошаммер считает всю действительность продуктом мировой фантазии…. смотреть

— продукт воображения. Ф. изменяет облик действительности, отраженной в сознании, для нее характерна транспозиция (перестановка) элементов реальности. Ф. позволяет найти новую точку зрения на уже известные факты и в силу этого обладает огромной художественной и научно-познавательной ценностью. Творческая активность, порождающая Ф., в значительной мере спонтанна, связана с личной одаренностью и индивидуальным опытом человека, складывающимися в процессе деятельности. В сфере патопсихологии Ф. больных служит предметом диагностического исследования. С точки зрения аналитической психологии, Ф. — самоизображение бессознательного, образованного забытыми или вытесненными личными переживаниями и архетипами коллективного бессознательного. Ф. возникают при падении интенсивности сознательного, в результате чего становится проницаемым барьер, отделяющий его от подсознательного (сон, переутомление, бред)…. смотреть

ФАНТАЗИЯ фантазии, ж. (греч. phantasia — воображение). 1. только ед. Творческое воображение. Художественная фантазия. У этого живописца богатая фантазия. || Способность воображения, выдумки, догадки. Напрягать свою фантазию. У этого лжеца слишком богатая фантазия. 2. Мечта, продукт воображения. Предаваться фантазиям. 3. Выдумка, ложь, нечто невероятное, неправдоподобное. Я не верю этим фантазиям. 4. Прихоть, причуда (разг.). У всякого барона своя фантазия. Пословица. Какому-нибудь скоту придет фантазия за вас свататься, а вы должны итти за него! А. Островский. Что за фантазия пришла вам вдруг в голову? Тургенев. 5. Название нек-рых литературных произведений фантастического, причудливого содержания (лит.). 6. Название нек-рых музыкальных пьес, не имеющих определенной формы (муз.). «Фантазия» Шумана. || Название, даваемое иногда музыкальным попурри (муз.).<br><br><br>… смотреть

ж.fantasy, phantasy, reverie, fad, daydream, fancy, imagination, productive memory, make-believe, fiction- агрессивные фантазии- аутистическая фантазия… смотреть

(психич. деятельность человека, создающая образы и мысленные ситуации, не имевшиеся до этого в его непосредств. жизн. опыте. Ф. возникает в процессе труда и обществ, деятельности как необходимое условие преобразования мира человеком. Ф. необходима в различных сферах деятельности человека, в т. ч. в искусстве и науке. Ф. может иметь разное содержание и играть разную роль в об-ве: она способна обгонять естеств. ход событий, ставя в то же время перед людьми реальные задачи и тем самым усиливая их энергию, но может и направлять мысли в сторону от реальности и тем самым расслаблять людей, отвлекать их от познания и преобразования мира. Религ. Ф. относится к этому последнему виду Ф. Создавая мир иллюзорных, сверхъестеств. существ и сущностей, она затемняет сознание людей, уводит их от реальности. В. И. Ленин назвал ре-лиг.-идеалистич. представления «больной фантазией». … смотреть

психич. деятельность человека, создающая образы и мысленные ситуации, не имевшиеся до этого в его непосредств. жизн. опыте. Ф. возникает в процессе труда и обществ, деятельности как необходимое условие преобразования мира человеком. Ф. необходима в различных сферах деятельности человека, в т. ч. в искусстве и науке. Ф. может иметь разное содержание и играть разную роль в об-ве: она способна обгонять естеств. ход событий, ставя в то же время перед людьми реальные задачи и тем самым усиливая их энергию, но может и направлять мысли в сторону от реальности и тем самым расслаблять людей, отвлекать их от познания и преобразования мира. Религ. Ф. относится к этому последнему виду Ф. Создавая мир иллюзорных, сверхъестеств. существ и сущностей, она затемняет сознание людей, уводит их от реальности. В. И. Ленин назвал ре-лиг.-идеалистич. представления «больной фантазией»…. смотреть

ФАНТАЗИЯ ж. немецк. франц. воображенье, изобретательная сила ума; творческая сила художника, самобытная сила созиданья. | Пустая мечта, выдумка воображенья, затейливость, причуда; несбыточный бред, разгул необузданной думки. | Муз. свободное сочиненье, по своей причуде, без правил. Фантастический, несбыточный, мечтательный; или | затейливый и причудливый, особенный и отличный, по своей выдумке. Фантазировать, мечтать, воображать, строить воздушные замки, созидая мысленно, умственно; играть мечтою, разукрашая ее по произволу; | в муз. играть наобум, по вдохновенью, сочиняя во время самой игры. Фантасмагория ж. искусство изображать призраки, видения или воздушные картины посредством зеркальных отражений. Фантасмагорическое представленье. Фантом м. картины, явления фантасмагории или что-либо подобное. | Кукла, на коей изучают повивальное искусство. <br><br><br>… смотреть

ж.
1) fantasia, immaginazione, inventiva f
плод фантазии — frutto / parto della fantasia
полет фантазии — volo della fantasia
дать волю фантазии — <dare libero corso alla sfrenare la> fantasia
жить в мире фантазий — vivere
2) (выдумка) fantasticheria, immaginazione
3) разг. (причуда) capriccio m, ghiribizzo m, grillo m; arzigogolo m
ему пришла в голову фантазия… — gli venne la fantasia di…, gli è saltato il grillo di…
4) муз. fantasia
Итальяно-русский словарь.2003.
Синонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, конфабуляция, обман чувств, парафраза, привереды, призрак, прихоть, причуда, сказка, танатофилия, творческая фантазия, утопия, фантазийка, фантасмагория, фантастика, фантом, фокусы, химера, частушки, штуки</dare>… смотреть

(лат. – плод воображения) – мысленная психическая деятельность, создающая воображаемые образы и ситуации, не существующие в жизненном опыте человека. Фантазия – это воображение, изобретательная сила ума, самобытное творчество человека. Фантазия необходима в любой человеческой деятельности, в том числе и в педагогической. С ее помощью человек может опережать события, проектировать деятельность. Правда, иногда фантазия может быть в форме пустой мечты, которая уводит человека от реальной жизни. Слово «фантазия» когда-то было именем сына бога сна Гипноса, спящего в виде неодушевленного предмета – то земли, то воды, то дерева или камня. С тех пор этот мифологический образ сохранил себя в названии образа поэтического, психологического, мысленного…. смотреть

Термин, обычно используемый для обозначения психического процесса воображения объектов, символов или событий, не присутствующих в данный момент. Однако он также используется в отношении самих символов или образов. Вообще, фантазия считается нормальным явлением, даже показателем психологической стабильности и здоровья индивида. Обычно она приятна, часто причудлива, это творческий процесс. Нередко упоминаемые патологические аспекты ограничиваются теми случаями, когда фантазия становится бредовой или когда она доминирует в психической жизни человека и скорее служит средством ухода от реальности, чем дополнением к ней…. смотреть

(1 ж), Р., Д., Пр. фанта/зии; мн. фанта/зии, Р. фанта/зийСинонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция… смотреть

фантазия ж 1. Phantasie f, pl -si|en; Einbildungskraft f (сила воображения) 2. разг. (причуда) Phantasterei f c; Grille f c, Laune f c (каприз) это ещё что за фантазии! was sind das für Launen! 3. муз. Fantasie f; Improvisation ( — v i — ] f c (импровизация)<br><b>Синонимы</b>: <div class=»tags_list»>
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, конфабуляция, обман чувств, парафраза, привереды, призрак, прихоть, причуда, сказка, танатофилия, творческая фантазия, утопия, фантазийка, фантасмагория, фантастика, фантом, фокусы, химера, частушки, штуки
</div><br><br>… смотреть

фанта́зия,
фанта́зии,
фанта́зии,
фанта́зий,
фанта́зии,
фанта́зиям,
фанта́зию,
фанта́зии,
фанта́зией,
фанта́зиею,
фанта́зиями,
фанта́зии,
фанта́зиях
(Источник: «Полная акцентуированная парадигма по А. А. Зализняку»)
.
Синонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, конфабуляция, обман чувств, парафраза, привереды, призрак, прихоть, причуда, сказка, танатофилия, творческая фантазия, утопия, фантазийка, фантасмагория, фантастика, фантом, фокусы, химера, частушки, штуки… смотреть

— англ. fancy /fantasy; нем. Phantasie. 1. Способность к творческому воображению. 2. Мечта, выдумка, нечто неправдоподобное.
Antinazi.Энциклопедия социологии,2009
Синонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, конфабуляция, обман чувств, парафраза, привереды, призрак, прихоть, причуда, сказка, танатофилия, творческая фантазия, утопия, фантазийка, фантасмагория, фантастика, фантом, фокусы, химера, частушки, штуки… смотреть

f.fantasy, fancy, imaginationСинонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, конфабуляция, обма… смотреть

• fantázia
• képzelet
Синонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, конфабуляция, обман чувст… смотреть

drøm, fantasi, hjernespinn, innbilningСинонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, конфабуля… смотреть

דימיוןדימיונידמיוןהזיהחיזיוןכמיההמשיכהפנטזיהפנטסיהСинонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, капри… смотреть

(от греч. phantasia), то же, что воображение. Синонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, к… смотреть

1) fansy2) fantasy3) imaginationСинонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, конфабуляция, о… смотреть

фант’азия, -иСинонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, конфабуляция, обман чувств, парафр… смотреть

см.:Ветер тебе в парус твоих фантазийСинонимы:
блажь, воображение, выдумка, выкрутасы, вымысел, вычуры, дурь, измышления, каденция, каприз, конфабуляц… смотреть

фантазия воображение, выдумка, мечта, мысль, штуки, фантасмагория, вымысел, блажь, парафраза, фантазийка, выкрутасы, привереды, фокусы, призрак, прихоть, сказка, дурь, измышления, творческая фантазия, причуда, каприз, химера, фантастика, утопия, каденция, фантом, обман чувств, вычуры, частушки<br><br><br>… смотреть

фанта’зия, фанта’зии, фанта’зии, фанта’зий, фанта’зии, фанта’зиям, фанта’зию, фанта’зии, фанта’зией, фанта’зиею, фанта’зиями, фанта’зии, фанта’зиях