Часть 12. Гордыня / Православие.Ru

Святые отцы, если так можно выразиться, видели в гордыне основную проблему человека. В этом вся суть его отпадения от Бога. Соблазнившись на призыв сатаны, человек в глубине своей души начал считать себя богом. Гордыня – это духовное заболевание. Она приводит к психологическим нарушениям и серьезным психическим расстройствам.

И лечить это заболевание мы можем совместно с Богом и в Его Церкви.

2.1.1. Синергия – совместное действие Бога и человека

Слова «аскетика», «аскетизм» произошли от греческого глагола «аскео». Это в переводе означает «искусно и старательно перерабатывать, обрабатывать грубые материалы и в этом упражняться». В Древней Греции аскетами называли атлетов, так как они проводили время в постоянных тренировках и упражнениях и при этом вели строгий, воздержанный образ жизни. Позже именование «аскет» закрепилось за людьми, подвизающимися в воздержании и стяжании добродетелей.

Святые отцы всегда отдавали предпочтение «внутреннему человеку». Работа над ним, или «внутреннее делание», совершается с двух сторон – человеком и Богом и называется синергия. Со стороны человека необходимо доброе намерение, направленность его усилий и постоянное призывание Бога на помощь, ибо без Меня не можете делать ничего (Ин. 15, 5). Иначе говоря, процесс исцеления человека совершается синергетически, то есть усилием человека и Божией помощью. Под «исцелением» здесь понимается приведение человека к состоянию целостности, которая была нарушена в результате грехопадения.

Вся аскетическая практика Восточной Церкви посвящена тому, что следует делать и как поступать, чтобы вернуться в состояние сыновнего отношения с Богом. Освободиться совершенно от гордости – это означает изменить свое падшее, страстное естество на естество обо́женное, то есть обрести высшее духовное состояние, к которому призваны все люди: для того создал нас Бог, чтобы мы соделались причастниками Божеского естества (2Пет. 1, 4).

Для этого от человека требуется смело и осознанно стать на путь духовной брани. Солдаты принимают присягу и дают клятву защищать Отечество и сокрушать его врагов. Христианин как воин Христов в Таинстве Крещения присягает на верность Христу и «отрекается от диавола и всех дел его», то есть от греха. А значит, внешне и внутренне обучается быть готовым к брани с врагами нашего спасения: падшими ангелами, страстями и грехами. Предстоит бой не на жизнь, а на смерть, бой трудный и ежедневный. Линия фронта этой непрекращающейся борьбы проходит через сердце человека.

Чтобы прийти к победе, мы должны знать, в чем она заключается. Какая стратегическая задача перед нами стоит, и какие тактические задачи нам предстоит решать для достижения цели.

Важно верно сформулировать цель. Преподобный Серафим Саровский цель нашей христианской жизни определил в стяжании Духа Святого Божиего.

Мы, православные христиане XXI века, имеем все возможности продвигаться в укреплении духа. Нам оставлено великое наследие святых прошлых времен. Их опыт и знания открываются человеку не сразу, а только по мере готовности воспринять их. Тут невозможно перескакивать через ступени, ожидать быстрых результатов. Однако то, что невозможно человеку, возможно Богу, – сказал Спаситель (см.: Мф. 19, 26).

Святые отцы хорошо знали, что мысленная брань, или борьба, сопровождаемая победой или поражением, происходит в нас непрерывно. Поражение в этой борьбе начинается с принятия помысла, а победа – с отказа с ним беседовать.

Преподобный Григорий Синаит, подвижник XIV века, хорошо знал, что никто из новоначальных не удержит ума и не отженет помыслов, ежели Сам Бог не удержит его и не отгонит помыслы. Только сильные и многопреуспевшие в духовном делании в состоянии удерживать ум и прогонять помыслы. Но и они не своею силою прогоняют их, а с Богом подвизаются в противоборствовании им, облекшись благодатию и во всеоружии Его [см.: 2, с. 218].

Преподобный Варсонофий Оптинский снова нам напоминает о силе смирения: «Когда беспокоят помыслы, или смущают, или тревожат, то не надо входить в разговор с ними, а просто говорить: “Да будет воля Божия!”. Это очень успокаивает» [цит. по: 12, с. 149].

Если мы желаем излечиться от гордости, то нам в этом помогут следующие рекомендации, взятые из учения святых подвижников. Необходимо помнить, что помогает в этом:

– ясное понимание зловредности и глупости гордости;

– созерцание примера Иисуса Христа, словами и делами побуждающего к смирению (см.: Мф. 11, 29), также Пресвятой Богородицы, святых, отличавшихся смирением;

– правильное суждение об относительной цене, неверности, изменчивости, кратковременности, суетности людского мнения, уважения, похвал и почестей;

– частое рассматривание и взвешивание своего несовершенства, немощи, зависимости от силы Божией, без которой ничего доброго не можем сделать, и от пособия других; также рассматривание своих недостатков, грехов, слабости на добро и сильной наклонности к худому и т. п.;

– размышление о бесконечных совершенствах Божиих;

– размышление о заслугах, делах, высоких дарованиях святых угодников Божиих, с которыми сравнивая себя, не можем не видеть своего несовершенства;

– приведение на память добродетелей духовно превосходящих нас людей;

– частое упражнение в подвигах смирения, противных гордости;

– молитва к Богу о даровании нам чувства смирения.

Ниже приводятся выдержки из учения святых отцов и наших современников о том, как мы можем, опираясь на открытость Богу, послушание, покаяние, смирение, благодарность, любовь, терпение скорбей и болезней , излечиться от этого недуга [цит. по: 1].

2.1.2. Святые отцы о преодолении гордости

Покаяние и смирение – главные средства для преодоления гордыни.

«Тщеславие истребляется скрытным действованием, а гордость приписыванием Богу исправно делаемых дел» (Преподобный Максим Исповедник. «Четыре сотни глав о любви»),

«Ты горделив и вспыльчив? Опусти взор – и прекратится у тебя гнев. Посмотри на землю и подумай… Память о том, что мы произошли из земли, никогда не позволяет нашему гневу пробуждаться. Да будет спутницей разуму земля, вечно сущая и напоминающая о себе!» (Святитель Василий Великий. «Беседы на Шестоднев»),

«Всякий раз, когда встречаешься с людьми и ощущаешь немощь естества человеческого, каждый такой случай будет охранять тебя от гордыни» (Преподобный Исаак Сирин. «Слова подвижнические»),

«Не пренебрегай смиренного; он стоит тверже тебя, по земле ходит и не скоро падет; а высокий, если падет, сокрушится» (Преподобный Нил Синайский. «Об осьми духах зла»),

«Горделивые и самолюбивые из нас не хотят подклонить выи своей под легкое иго Христово, но добровольно впрягаются в тяжелое иго возношения и гневливости. Врачевство же против сих страстей: во-первых, – смиренное и искреннее сознание своей немощи пред Богом и духовным отцом; во-вторых, – евангельское понуждение не действовать по влечению сих страстей, а делать противное им; третье врачевство – искать во всем только славы Божией и от Бога; четвертое врачевство – смиренное испрашивание помощи Божией псаломскими словами: Господи! От тайных моих очисти мя и от чуждих пощади рабу Твою (или раба Твоего)» (Преподобный Амвросий Оптинский. «Письма к монашествующим»).

«Ты принизил гордость мою страхом Твоим и приучил шею мою к ярму Твоему. И теперь я несу его, и оно легко мне. Ты обещал это и сделал: таким оно и было, а я и не знал, когда боялся надеть его» (Блаженный Августин. «Исповедь»).

«Если гордость некоторых из Ангелов превратила в бесов, то, без сомнения, смирение может и из бесов сделать Ангелов. Итак, да дерзают падшие, уповая на Бога» (Преподобный Иоанн Лествичник. «Лествица»).

«Ибо когда взято будет основание, то есть когда истребится страсть гордости углублением в смирение Христово, тогда все здание беззаконного гнева, ярости и печали легко разорится само собою» (Преподобный Марк Подвижник. «Наставления»),

«Признаки исчезновения гордости и водворения смирения суть радостное подъятие поношений и уничижений, утоление ярости и неверование своим добродетелям» (Преподобный Иоанн Лествичник. «Лествица»).

«“Нищ я и беден”, но я лучше, когда, опротивев себе и стеная, втайне ищу милосердия Твоего, пока не восполнится ущербность моя и не исполнюсь я мира, неведомого оку гордеца» (Блаженный Августин. «Исповедь»).

«Смирение – это примиренность до конца, это мир со всем. Это состояние отданности до конца, за пределом страха, за пределом самозащиты; это предельная уязвимость и беззащитность» (Митрополит Антоний Сурожский. «О воплощении Христовом»),

«Одни смиренные способны жить по правде, видеть и принимать вещи так, как они есть» (Протопресвитер Александр Шмеман. «Великий пост»),

«Сущность гордости – замкнуться для Бога, сущность смирения – дать Богу жить в себе» (Священник Александр Ельчанинов. «Отрывки из дневника»).

«Смирение – это именно состояние человеческой души, человеческой жизни, которая безмолвно, безропотно готова принять все, что будет дано, и из всего принести плод.

Серафим Саровский говорил, что любой самоизбранный подвиг человек может взять на себя и выполнить, потому что самолюбие, гордыня даст ему на это энергию; а вот справиться с тем, что Бог пошлет, совсем другое дело: я же этого не выбирал! И надо просто склониться перед волей Божией… получить благословение и вступить в подвиг творения дела смирения.

Смирение – это прежде всего реализм; когда на мысль, будто я гениален, я спокойно себе отвечаю: не будь дураком, ты очень посредственный человек! – это начало смирения, которое происходит от реального видения вещей. <…> Часто можно было бы на себя посмотреть просто с улыбкой: какой ты смешной, чего ты пыжишься!» (Митрополит Антоний Сурожский. «О смирении»),

«Смирение лучше всего может быть понято как духовная трезвость и доброта, противоположные опьянению гордыней» (Протоиерей Александр Мень. «Вестники Царства Божия»),

Благодарность и любовь – также важные способы излечивания от гордыни.

Любовь не превозносится, не гордится (1Кор. 13, 4).

«Мы можем отдать Богу и свою гордость: “Отдай свою гордость вместе со всем остальным, отдай все”. Гордость, отданная таким образом, превращается в дар любви, а всякий дар любви приятен Богу» (Жорж Бернанос. «Дневник сельского священника». Цит. по: Митрополит Антоний Сурожский. «Молитва и жизнь»),

«Разве мы не бываем благодарны, когда радость, исцеление от болезни, утешение в горе, спасение коснется дорогого, родного нам, близкого человека? <…>…Благодарность захлестывает собой все: тщеславие, гордость забываются… Когда через нас случится что-нибудь доброе… тогда мы заглядываемся на себя, тогда вспоминаем о себе, тогда тщеславие, гордыня всплывают. <…> Надо себя остановить на пути погибели, на пути осквернения самого, может быть, святого, что было сделано нами… Нам надо учиться благодарности; благодарность может нас спасти и от гордыни, и от тщеславия» (Митрополит Антоний Сурожский. «О верности»),

«Неблагодарение – это корень и движущая сила гордыни… Гордыня потому и противостоит благодарению… что возникает она из той же причины, что и благодарение, есть другой – противоположный – ответ на тот же дар, искушение тем же даром» (Протопресвитер Александр Шмеман. «Евхаристия: Таинство Царства»),

Терпение скорбей и болезней помогает излечиванию от гордыни.

Придет гордость, придет и посрамление (Притч. 11,2).

«Веруй, что бесчестия и укоризны суть лекарства, врачующие гордость души твоей, и молись об укоряющих тебя как об истинных врачах души твоей» (Авва Дорофей. «Душеполезные поучения»),

«Два предлежат врачебных средства против гордости, которыми если кто не воспользуется, встретит и нехотя третье, очень жестокое. Гордость прогоняют: молитва со слезами, никого не уничижение и невольные скорби» (Авва Фалассий. «О любви… Сотня четвертая»),

«Видимую гордость исцеляют скорбные обстоятельства; а невидимую – прежде век Невидимый» (Преподобный Иоанн Лествичник. «Лествица»),

Открытость Богу и послушание лечат гордыню.

«Тяжким кажется сожитие с другими для неукрощенного еще самолюбия, но весьма полезно для обнаружения наших немощей: а то уединенному часто кажется, что он живет хорошо и исправно, и чрез то удобно впадает в самомнение и обольщение» (Преподобный Амвросий Оптинский. «Письма к монашествующим»).

«Смирение – это открытость сердца к Его воле, открытость к другим людям. Освобождение от болезненной зацикленное™ на себе, от самости, от “ячества”» (Протоиерей Александр Мень. «Три письма к своим прихожанам»),

«Самое радикальное средство от гордости – быть в послушании. Принуждать себя выслушивать советы и быть внимательным к чужому мнению. Быть попроще с людьми, не подозревать за их словами и поступками никакой особой подкладки» (Священник Александр Ельчанинов. «Из писем к молодежи») [цит. по: 1].

Итак, чтобы преодолеть гордыню, человеку, по учению святых отцов, необходимо соработничество с Богом, покаяние, терпение скорбей, посылаемых Богом для вразумления, послушание, смирение (не себе приписывание своих достоинств и достижений, а Богу: егда сотворите вся повеленная вам, глаголите, яко раби неключими есмы: яко, еже должны белом сотворити, сотворихом – Лк. 17, 10), памятование о смерти, благодарение Богу за все.

Надо сразу отметить, что гордыня – это заболевание духовное. И ее проявления на психическом уровне мы видим только опосредованно.

Православный психолог может увидеть, что за гневом, обидой, страстью осуждения, страстью человекоугодия, страхом публичных выступлений и многими другими вещами стоит страх получить болезненные удары по самолюбию. Человек всячески старается защитить свое «эго» от этих болезненных переживаний.

Я не помню ни одного случая в практике, чтобы кто-то жаловался, что ему мешает жить его гордыня.

Задача православного психолога – постепенно выстроить психотерапевтические сессии таким образом, чтобы человек осознал, в чем корень его проблемы, увидел бы, что все негативные проявления в его жизни главным образом связаны с тем «семенем сатаны», которым оказалось заражено все человечество. Тут самое главное прийти к осознанию того факта, что «я – один из всех, и меня эта болезнь не миновала». С этого момента возможно положить начало исцелению.

2.3.1. Отличие подхода секулярного психолога от православного в работе с гордым человеком

Гордый человек часто испытывает состояние одиночества. Это может быть причиной, по которой он обращается к психологу.

Многие невротические состояния связаны именно с наличием этой страсти. Теряется радость бытия, радость общения, уходит из сердца любовь…

Мы уже говорили о том, что гордыня проявляется как неадекватная самооценка человека. Признаком адекватной самооценки является состояние человека, которое именуется аутентичностью – способностью быть самим собой.

Православный психолог Л. Ф. Шеховцова в своей статье «Самооценка, аутентичность и любовь к себе» рассматривает эти понятия и анализирует подходы, которые разработаны в западных направлениях психотерапии [см.: 17].

Она пишет о том, что секулярная психотерапия, испытавшая на себе, как и вся западная цивилизация, кризис гуманизма, не имеет четких критериев, опираясь на которые могла бы предложить человеку регулировать свою самооценку таким образом, чтобы она не выходила на крайние полюса, не «зашкаливала» бы. Помочь человеку удержать самооценку в среднем состоянии между двумя полюсами – завышенной и заниженной – может духовно ориентированная терапия, а именно христианская, православная.

Постоянное вйдение, то есть наблюдение за своими личными грехами (самоконтроль, «бдение»), памятование того, что человек – «червь», «раб земных страстей», предохраняет верующего человека от завышения оценки своей личности.

Не пасть же низко в оценке своего достоинства христианину помогает другой полюс представлений о человеке. Изначально созданного цельного человека Творец поставил господином во Вселенной и подчинил ему всякую тварь. Такой человек призван гармонизировать Космос и спасти в нем всю тварь, которая стенает и мучится. Ради человека и его спасения Бог, Творец мира видимого и невидимого, воплотился в земное, материальное тело, принял мучение и воскрес, сделав и человека способным к обо́жению. Секулярная научная мысль, в концепциях эволюции и роли бессознательного, ставит человека в центр мира (антропоцентрическая картина мира в гуманизме, способствующая развитию самости и гордыни человека), но лишает человека его изначального богоподобного достоинства. Церковь возводит человека в высшее нравственное достоинство, с которым соединяются ответственность и призвание.

Таким образом, антиномичность христианских богословских представлений о человеке, «от червя и раба до господина Вселенной и того, ради которого Христос претерпел крестную смерть», позволяет удерживать представления самого человека о себе в срединном русле, руководствуясь чувством меры.

…Представим итог нашего рассуждения в виде креста. Середина этой шкалы, когда человек не оценивает себя крайне отрицательно или положительно, а трезво, здраво видит свои как отрицательные стороны, так и положительные – имеет адекватную самооценку: это зона аутентичности (цель психотерапевтической работы). Через нее проходит вертикаль духовных представлений человека о себе от «я – червь, я – раб» (нижний конец вертикали) до «я – образ Бога, я – господин Вселенной». Эта вертикаль уподобления Богу, обо́жения, теосиса, одухотворения всей человеческой тримерии – цель духовного возрастания человека в аскетической православной практике [см.: 17, с. 28].

Приведу один из примеров того, как «повышают самооценку» человека секулярные психологи, ориентированные на воспитание лидерства и развитие личности.

В начале 90-х годов появился тренинг «Лайфспринг», привезенный специалистами из США. Он был очень популярен. Идея его сама по себе неплоха: открыть в человеке его потенциал, его нереализованные способности, освободить от невротических оков, но все это происходило по пути усиления самости. В процессе тренинга производилась «возгонка чувства» превосходства и мнения о себе на пустом месте. Вот просто так, безо всякой внутренней работы, возьми и посчитай себя лидером. И ты им будешь. И все у тебя будет так, как ты задумал. На первый взгляд, все вроде бы правильно – идет работа по поднятию самооценки. Неискушенному человеку, попавшему на этот тренинг, все представлялось удивительно простым. На практике это означало, что все зависит от тебя самого и любой человек вполне может выстраивать свою жизнь по своему хотению. Места Богу там не было. Результатом тренинга было снятие сексуальных барьеров, чувства вины, ответственности за других. Это сопровождалось «возгонкой чувств» до состояния эйфории. Люди, опьяненные уверенностью, что «все зависит только от них самих», долго в таком состоянии находиться не могут. Эйфория не могла долго продолжаться. В некоторых случаях она сменялась депрессией. Случались и суициды после этого тренинга (организаторы тренинга, между прочим, брали с участников расписку, что никаких претензий к специалистам они предъявлять не будут, что бы с ними ни случилось). Потом уже устроители тренинга ввели в штат врача-психиатра, который должен был выявлять пограничные состояния у пожелавших участвовать в этой работе. Кроме лайфспринга (кстати, весьма дорогого и еще в силу этого престижного), есть масса других тренингов личностного роста и лидерства, весьма небезопасных для души.

Не явный ли это призыв к гордыне – будь лидером?! Истинное лидерство – это служение, это ответственность за тех, кто рядом. Это постоянное внимание к своей внутренней жизни. И примеры для нас – это Христос, апостолы, святые, просто высокодуховные люди…

Вот разница в смыслах и установках работы светского психолога и психолога православного. Если для светского психолога цель терапии – убрать мешающий симптом, максимально приспособить человека к мирскому существованию, то православный психолог опирается на христианское мировоззрение. В этом случае симптом может явиться «полезным образованием», с которого начинается духовный рост человека. Ведь смысл жизни человека не сводится к тому, чтобы приобрести все возможные блага на земле. Каждый симптом несет какую-то важную информацию для развития души. Возникновение симптомов не может быть случайным. Правильное отношение к ним позволяет человеку открыть для себя путь духовного возрастания, встать на путь стяжания благодати. А это совсем другие чувства, которые исходят из принципиально другого источника, нежели ощущение эйфории.

Православный психолог, в своей работе опираясь на христианское мировоззрение, вопросы предназначения человека и смысла жизни рассматривает совсем по-другому.

По словам протоиерея Александра Меня, «смысл жизни заключается в том, чтобы человек, созданный по образу и подобию Божию, приближался к своему Первообразу. Это одновременно и смысл и цель. Мы в себе открываем вот это заключенное в нас Царство, и в нас начинает говорить Вечность. И тогда мы поднимаемся над суетой, мы перестаем быть рабами повседневности, мы умеем мужественно сопротивляться обрушивающимся на нас несчастьям» [10, с. 67].

Знает человек о том или нет, но смысл жизни задан ему Творцом. И если мы уклоняемся от осуществления этого смысла, то создаем возможности для возникновения различных проблем, казалось бы, психологического плана. Однако корни их находятся в духовной сфере, а именно в гордыне – добровольном решении человека устроиться в этой жизни без Бога.

Смирение, по слову Ф.М. Достоевского, – страшная сила. Те психологи, которые работают с зависимостями (наркотики, алкоголь, игровая зависимость), убеждаются на практике в этой истине снова и снова. При работе с зависимостями, которые по своей сути являются страстными привязанностями к чему-либо или кому-либо, мы явно видим, что результаты возможны только в случае опоры на духовно ориентированные методы работы.

Это первое и основное условие – признать свое бессилие перед заболеванием, смириться, что ты немощен и слаб и что самому тебе не справиться. Вот еще один парадокс христианства. Как же так? Я признаю бессилие – и только тогда возможно исцеление! Но Бог говорит нам устами святого апостола Павла: сила Моя совершается в немощи (2Кор. 12, 9). Только в сердцах сокрушенных и смиренных творится великая тайна силы Божией.

В качестве основного метода в православной психологии и психотерапии используется интроспекция, то есть самонаблюдение. Для этого предлагается вести дневник, разъясняются особенности его ведения, на чем стоит фиксировать внимание. Как мы помним, самопознание трактуется в святоотеческой литературе как наука из наук. Внимательное и трезвое отношение к своим мыслям, чувствам, намерениям просто необходимо, чтобы исцелиться от симптома или решить проблему.

Вот еще одно небольшое упражнение, которое «лечит» от «гордыни». В течение 21 дня (в психологии считают, что привычку можно изменить не ранее чем через три недели) каждый вечер писать двадцать пунктов благодарности, отвечая на вопрос: за что я благодарю себя, людей, Бога. Пусть это будут самые простые вещи, может быть, даже совсем незначительные. Возможно, на следующий день что-то будет повторяться. Ничего страшного, главное – продолжать и позволить себе, чтобы внутри возрастало чувство благодарности.

2.3.2. Примеры психотерапевтической работы с гордостью

Осуждение ближнего. В психологии есть такое понятие, как проекция. Не вдаваясь глубоко в описание этого процесса, следует отметить, что она формируется как защитный механизм. Сущность проекции в том, что человек свои внутренние состояния, чувства, мысли, мотивы своих поступков (до конца не осознанные) начинает приписывать другим людям, полагая, что он воспринял это извне, а не изнутри себя самого. Этот механизм нас «защищает» от видения своих собственных грехов, он часто проявляется в нас как осуждение ближнего. Осуждение другого – типичное проявление гордыни, по мнению святых отцов. Сталкиваясь с неизбежным искушением осудить кого-то, мы должны помнить об этом психическом явлении. Необходимо знать: именно страстное желание кого-то осуждать говорит нам о том, что то, что мы так осуждаем в ближнем, мы не хотим видеть в себе.

Осуждение ближнего – это тот грех, с которым мы боремся годами и никак не можем удержаться от его повторения. Перестанем осуждать, следовательно, обретем чистоту сердца.

Евангелие прямо запрещает осуждение: Не судите, да не судимы будете (Мф. 7, 1). Это запрещение относится к области наших личных отношений с ближними. Христос выразил это словами: И что ты смотришь на сучок в глазе брата твоего, а бревна в твоем глазе не чувствуешь? (Мф. 7, 3).

Поддавшись греховному желанию язвительно изобличать и желчно критиковать для того, чтобы потешить свое самолюбие и гордыню, человек-изобличитель начинает приобретать и другие отрицательные черты характера, позволяя своей душе катиться в бездну зла. Теряя любовь к ближнему, человек постепенно и незаметно для себя отходит и от Бога.

Осуждение как внешнее проявление гордости мы в состоянии заметить за собой, на каком бы духовном этапе своего развития мы ни находились, и, следовательно, мы можем начинать с ним работать. Начинать очень просто – искать в себе то, в чем нам так хочется осудить другого. Надо помнить, что все наше существо будет сначала этому сопротивляться. Мы оказываемся на переднем крае духовной брани.

Какими же средствами мы можем практически бороться с проявлениями в себе осуждения?

Вот несколько психологических советов.

Прежде всего, надо взять себе за правило не говорить и не думать плохо о незнакомых людях , до которых нам нет никакого дела, с которыми наша жизнь никак не пересекается. Типичная ситуация: знакомые, осуждая кого-то в нашем присутствии, приглашают нас принять участие в осуждении и никак не могут успокоиться, пока мы с ними не согласимся. И мы, желая угодить им, часто присоединяемся к осуждению.

Можно приготовиться заранее к правильному поведению в такой ситуации, подумать, какими словами и мыслями мы будем отстранять от себя грех осуждения. Такого рода словами, хорошо зарекомендовавшими себя на практике, могут быть: «Ну что ж? Кто в грехе, тот и в ответе», «И я тоже грешник», «Да, всем нам придется отвечать за свои дела», «Он согрешил сегодня, а мы согрешим завтра».

Опыт показывает, что труднее удержаться от осуждения тех людей, с которыми нас сталкивают жизненные обстоятельства дома, на работе, в магазинах, просто на улице. В этом случае полезно проконтролировать себя: желаем ли мы согрешившему вразумления от Господа, исправления и спасения, и если да – то пожелать ему этого в форме краткой молитвы.

Вспоминание своих собственных грехов охлаждает пыл осуждения. Вспомним, что, когда привели женщину, взятую в грехе, Господь сказал: Кто из вас без греха, первый брось на нее камень (Ин. 8, 7).

Камень в нее никто не бросил. Хороший урок нам, считающим себя православными христианами.

Если мы будем воспринимать поступки ближних как действие Промысла Божиего и как лекарство от нашей гордости, то постепенно начнем относиться к таким ситуациям с благодарностью. Господь нас не забывает, попускает нам ситуации для духовного укрепления. Важно помнить и о духовном законе, согласно которому Бог попускает осуждающему впасть в тот же грех, за который он осуждает ближнего, особенно если согрешивший был искушаем сверх силы или уже покаялся в своем проступке.

Позвольте предложить психологическое упражнение, которое помогает нам увидеть, как часто мы осуждаем других: дайте себе задание в течение трех недель вслух никого не осуждать, ни на кого не жаловаться. Чтобы проконтролировать этот процесс, рекомендуется надеть на руку браслет. Суть упражнения состоит в том, что, как только мы кого-то осудили или пожаловались, браслет переодевается на другую руку. И отсчет начинается снова. Упражнение считается выполненным, когда браслет будет оставаться на одной руке в течение 21 дня постоянно. Начиная делать это упражнение, вы увидите, что в течение дня этот браслет будет у вас переходить с одной руки на другую очень часто. Браслет можно заменить чем-то другим. Важно, чтобы это был осязаемый предмет, который напоминал бы нам о нашей внутренней работе.

Добавим к сказанному, что человек, находящийся в покаянном настроении и занятый переживанием своей греховности, не имеет желания подмечать и разбирать чужие грехи.

Алгоритм преодоления гордыни. Святитель Феофан Затворник в книге «Что такое духовная жизнь и как на нее настроиться», основываясь на святоотеческом учении, описал алгоритмы борьбы со страстью и стяжания противоположной ей добродетели, в данном случае – воспитанием в себе смиренного отношения к происходящему. Суть такого подхода кроется в развитии осознанности, то есть наблюдательности за своими внутренними процессами и понимания того, как это проецируется на наши поступки, слова, взаимоотношения.

Прежде чем начать работать со страстью по преодолению ее, следует прояснить свое намерение (мотивацию) и обратить внимание на то, что без помощи Божией в этой борьбе не устоять.

Ниже дается пример, как это можно сделать:

1) подумать о том, как будет хорошо, когда я преодолею страсть гордыни («У меня улучшатся отношения с близкими и с коллегами; уйдет тревога, напряжение: я буду радостнее, внутренне свободнее…»);

2) понять, почему нам не хочется бороться со страстью («Мне придется уделять этому время, у меня его мало, мне надо обращать внимание на свою внутреннюю жизнь, а я это не умею…»);

3) описать последствия страсти («Страх, одиночество, уже начались проблемы со здоровьем, много нервничаю…»);

4)  почувствовать, твердо ли мы решаемся на борьбу (см.: п. 1: «Да, надо решаться, но справлюсь ли?»);

5)  мобилизовать свою волю и попросить Бога о помощи («Сам не справлюсь, но с Божией помощью справлюсь…»).

Мы помним, что страсть рождается в душе человека не сразу. Процесс развития страсти далеко не всегда можно отследить человеку, живущему внешними впечатлениями и не привыкшему внимательно наблюдать свои внутренние состояния. Святые отцы говорят, что начинается она с прилога, или приражения; «приразиться» – значит столкнуться с чем-то, заразиться.

Этот процесс святые отцы разделяли на четыре стадии.

Первая стадия – увидеть в себе возникновение прилога.

Прилог возникает в сознании человека от впечатлений увиденного, по какой-либо другой причине или как образ, навязанный врагом – диаволом. Но прилог приходит помимо воли человека, без его соизволения и участия. Человек сам волен принять прилог в сердце или отринуть его.

Вторая стадия – прилог принят, он уже обдумывается, делается своим. Отцы называют это также сочетанием или собеседованием с помыслом.

Третья стадия – это склонение к помыслу, или сосложение, когда воля настолько подпала под влияние греховной мысли, настолько сроднилась с ней, что человек уже готов перейти к действиям. Грех уже наполовину совершен в мыслях.

Греховный помысл, который поселился в душе и сердце, обязательно когда-нибудь перейдет в действие (поступок, слова). Это уже будет четвертая стадия – пленение помыслом.

В реальности для человека неискушенного заражение страстными помыслами происходит намного быстрее. Начальные этапы развития помыслов (прилог – сочетание – сосложение) проходят вообще незамеченными, и только на уровне пленения, осознав все, человек может начать борьбу со страстью.

Желающему освободиться от страстей надо обучаться тому, чтобы отсекать дурные помыслы в зародыше, «разбивать младенцев их о камень» (см.: Пс. 136, 9). А зародыш помысла есть (как уже было сказано выше) прилог – нечто нам совсем не принадлежащее, но как какое-нибудь зловредное насекомое, стремящееся залететь в приоткрытое окно нашего сознания. Следует еще добавить, что люди православные прекрасно знают, что нечистые, греховные мысли могут приходить еще из одного источника, и источник этот хорошо известен. Конечно, эти замечания касаются только неукоренившихся в сознании помыслов; если человек принял мысль и начал ее обдумывать, он уже сродняется с ней, она становится его собственной.

Когда мы понимаем, что мысли наши далеко не всегда наши, а приходят от «врага», мы начинаем их сортировать, не пугаясь их, не впадая в уныние от собственной греховности. Это и есть один из моментов духовной брани. В своем сознании с помощью Божией устанавливаем некий «фильтр». При этом вопрошаем, какие мысли соответствуют Божиим заповедям, а какие нельзя подпускать и на пушечный выстрел. Помыслов не нужно бояться, но и не нужно беседовать с ними.

Необходимо воспринимать помыслы как что-то внешнее, не имеющее к нам отношения. Мы начинаем наблюдать себя как бы со стороны. Этот прием в психологии носит название «децентрация».

Святитель Феофан говорит, что начинать борьбу с помыслами необходимо с молитв ко Господу, святым и Ангелу-хра-нителю. Чтобы мы приписывали успехи духовной брани не нашим собственным стараниям, но только помощи Божией.

Ниже приводится пример работы по этому алгоритму с помыслом гордыни.

В данном случае приводятся два варианта: А – современная женщина и Б – современный мужчина. Схематично это может выглядеть так.

1. Прилог:

А – «Я сегодня сделала доброе дело…»

Б – «Я выполнил на работе сложное задание…»

Что необходимо сделать, чтобы помысл не развивался дальше: «Я бы этого не сделал, если бы Бог мне не помог. Он создал условия для этого. Все во славу Его».

2. Сочетание:

А – «Вообще, я часто ей (подруге) помогаю, и не только ей, но и многим другим…»

Б – «У меня это здорово получилось… Я способный, не то что Иван… Да и кто еще, кроме меня, сделал бы это так хорошо…»

Чтобы помысл не развивался дальше, надо переложить мысли на благое:

А – «А ведь и мне часто помогают… Возможно, ей еще нужна моя помощь…»

Б – «Возможно, с этой работой и Пётр бы справился…»

3. Сосложение:

А – «Среди наших друзей только я и делаю добрые дела, что бы они все без меня делали!!!»

Б – «В нашей фирме я лучший специалист! Остальные ничего не могут!!!»

Тут необходимо до наступления пленения суметь посмотреть на себя со стороны, с юмором, то есть убрать чувство собственной важности: «И чего это я возгордился?.. Раздуваюсь прямо на глазах, вот-вот лопну от гордости…»

4. Пленение:

А – «Ну что они все могут, бездари беспомощные, погибнут без меня!»

Б – «Надо бы и премию попросить, и чтобы повысили, гнать надо этих бездельников… А я могу и не такие сложные проблемы решать».

Все эти стадии довольно трудно отследить. Когда мы записываем свои помыслы, то постепенно начинаем улавливать, что за чем следует, тренируется наше внимание к внутренней жизни.

Святой праведный Иоанн Кронштадтский советовал вести духовный дневник как пастырям, так и мирянам. Директор его музея-квартиры протоиерей Геннадий Беловолов считает, что эта его особенность была одной из причин, объясняющих «тайну» Иоанна Кронштадтского. Сам пастырь рассматривал такую форму работы с дневником в качестве постоянной исповеди.

Примеры из опыта психологического консультирования.

Для представления о том, как практически осуществляется работа православного психолога, считаю уместным привести два примера из опыта психологического консультирования. Описание случаев дается не полностью. Основной задачей является демонстрация именно православного подхода, когда клиент вместе с консультантом в режиме диалога выходят на корень проблемы, лежащей в духовной сфере. В данных примерах – в гордыне.

Клиентом была молодая женщина. Она посещает церковь довольно давно. Систематически исповедуется, причащается, имеет духовника. Консультантом была Л.Ф. Шеховцова. Клиентка жаловалась на то, что ей необходимо написать статью на определенную тему. Но она не может приступить к работе. Ей трудно собраться, трудно найти в себе желание этим заниматься. Все время посещают мысли о том, что много статей на эту тему написано.

«…И как тут можно написать что-то новое, она не понимает. Это будет не самая лучшая статья… а зачем в таком случае ее писать? И все-таки писать надо, потому что поручили…»

Во время диалога вспоминались подобные случаи, когда клиентка испытывала негативные чувства к себе оттого, что все, что она делает, – не самое лучшее.

«…И надо ли в таком случае этим заниматься?»

В ее описании проблемы явно прослеживается, как это говорят психологи, стремление к перфекционизму, то есть совершенству. Это стремление выражается так: «…Или у меня будет лучше, чем у всех, или я этим заниматься не буду».

Не правда ли, довольно знакомая ситуация? Когда мы теоретически рассматривали проблему заниженной и завышенной самооценки, то говорили о том, что по сути заниженная и завышенная самооценка – это две стороны одной медали. Перфекционизм – это явление, которое секулярным психологом будет трактовано как ошибочное, вредное. Но православный психолог понимает это иначе. Человек призван к совершенству, призван к обо́жению. Но только этот процесс выстраивается через падения, ошибки, умение нести скорби без критики и осуждения окружающих нас людей и т. д. Этот процесс выстраивается с двух сторон: усилиями самого человека и одновременно с Богом. Основная причина сопротивления в процессе совершенствования – это удары по нашему самолюбию. Как нам больно и неприятно переживать этот процесс становления! И человек зачастую отказывается от того, чтобы что-то делать. Ведь результат приходит не сразу. В данном случае, возможно, надо потрудиться над этой статьей, выслушать смиренно замечания, исправлять, доделывать. Да, возможно, это будет не самая лучшая статья. Но надо продолжать и продолжать с Божией помощью, с молитвой. На этом, казалось бы, довольно простом примере человек может пройти школу своего духовного становления. Он обучается переводить боль от задетого самолюбия на второй план, концентрироваться на поставленной задаче, продолжать этот процесс. Консультанту удалось своими вопросами подвести клиентку к осознанию того, что за нежеланием заниматься статьей лежит гордыня. Это послужило для клиентки причиной создания внутренней мотивации выполнить заданную ей работу, поскольку человек, принадлежащий к Церкви, осознает необходимость работы над своими страстями. Здесь нужно еще отметить, что произошел важный момент изменения мотивации (намерения). Когда мотивация была внешней, то есть написание статьи было задано извне, это воспринималось как понуждение. Но когда намерение (желание) стало внутренним, то есть начало исходить от самой клиентки, тогда появились и силы и желание эту проблему решить. Снизился и страх неудачи, совершения ошибки. А это открыло возможность творческого отношения к делу, сняло напряжение от ожидания результата. Когда были осознаны тщеславные помыслы, это снизило тревогу по поводу того, как будет оценена статья. Внимание клиентки стал больше занимать не столько результат, сколько сам процесс. Консультация проходила около часа. Но дала определенный плод.

Со времени этой консультации прошел почти год. Статья была написана и опубликована.

Второй пример – случай взят из практики семейного консультирования. Несколько месяцев назад ко мне обратилась женщина. Причина обращения – невероятно запутанные семейные отношения. Назовем этих людей Елена и Руслан. Оба они вступают во второй брак. Елена просила о семейной консультации, причину обращения она определила как участившиеся ссоры между ней и ее избранником. Эти люди начали посещать Церковь совсем недавно. Сеанс семейного консультирования выявил личностные особенности Руслана как человека довольно самоуверенного, считающего, что его мнение, его чувства, его желания должны превалировать. Цели свои он формулировал ясно и четко.

Елена еще несколько раз приходила ко мне на консультацию одна. Прошло чуть больше трех месяцев, и мне позвонил Руслан. Он просил его принять и как можно быстрее. Вот этой консультации мне и хочется уделить внимание.

Как я уже сказала, прошло три месяца с нашей первой встречи. Руслан купил квартиру. Они стали жить вместе. Но отношения стали все больше портиться. В этот раз Руслан уже говорил о себе, осознавая, что проблема его трудностей именно в нем самом. Очень важным для него было осознание и признание своего бессилия повлиять на ситуацию. Тогда как раньше, в их первое посещение, у него даже не было сомнения, что он со всеми возникающими трудностями в состоянии справиться сам. Вполне возможно, что до какого-то времени ему это вполне удавалось. Психолог, даже имея свою точку зрения на возникшую ситуацию, не должен пускаться в рассуждения по поводу греха и морали. Задача состоит в другом. В данном конкретном случае мне она представлялась в том, чтобы подвести человека к осознаванию причин возникновения трудностей, быть готовым согласиться с тем, что если они хотят сохранить отношения, то придется начинать работу по трансформации своей личности. В этот раз мы уже более смело касались вещей, которые при первой нашей встрече, скорее всего, им не были бы услышаны. Он был готов рассказывать о себе более открыто. Степень его честности заслуживает уважения. Он рассказывал, как он, когда ему что-то не понравится, может вспылить, обидеть Елену, может три дня не разговаривать, мучить ее своим молчанием. Как он ревнует ее к бывшему мужу, как все должно происходить так, как ему представляется. А если не так, то он выражает свое отношение довольно прямо и не всегда корректно. Также ему пришлось вспомнить, что так он вел себя практически всегда. И такая модель поведения его устраивала. Она позволила ему многого добиться в жизни. Но вот в данный момент он видит, что рушатся отношения с любимой женщиной, и он хочет что-то сделать, чтобы этого не допустить. В то же время Руслан не выглядит, как человек, который не в состоянии управлять своими эмоциями. Скорее всего, это действительно стратегия поведения, направленного на оптимальное достижение результата, которой он когда-то (сознательно или не совсем осознанно) начал следовать. У него довольно успешный бизнес, достижения в области химии. Его зарубежные партнеры ценят его как специалиста. Спустя некоторое время мы стали говорить о тех духовных искажениях личности, которые основаны на гордыне.

По всей видимости, многое для него было ново и удивительно. Как же так, его воспитывали лидером, бойцом, успешной личностью – и вот приходится пересматривать свои ценности?! В заключение нашей встречи вопрос буквально вырвался у него из сердца: «Как же мне излечиться от гордыни?».

В этой ситуации далеко не все просто. Но есть два важных момента. Эти люди стали разворачиваться к Церкви, они хотят, чтобы в их жизни присутствовала любовь. Сохранить отношения для них очень важно. Приходит понимание и того, что начинать надо с себя – освобождать свое сердце от страстей.

Примеров можно привести еще много. В результате светского воспитания, которое получило большинство из нас, мы приучены опираться на себя, прикладывать усилия, достигать результатов, ставя на первое место свою самость. Но в какой-то момент по Промыслу Божиему начинают происходить события, которые не поддаются нашему контролю и управлению. Обычно такую ситуацию мы воспринимаем как кризис. В любом кризисе всегда скрыта новая возможность. Кризис является точкой отсчета, от которой может начаться духовное возрождение личности. Это призыв встать на путь покаяния, путь познания себя и обретения Истины.

И пусть сила Божия и благодать Божия нам помогут! Поэтому будем молиться о том, чтобы Господь научил нас смирению и истребил нашу гордыню. И тогда нам откроется Его милость, Его мудрость, Его радость, которую Он дает всем любящим Его.

Гордыня является самым тяжелым и опасным недугом. Каждая страсть имеет свою противоположность – добродетель и губит в основном только ее. Так, страсть чревоугодия борется против добродетели воздержания; блудная страсть – против целомудрия; гнев противостоит добродетели кротости и терпения. Человек, попавший под власть какого-либо одного порока, может сохранять другие свои добродетели.

Совершенно иное происходит с гордыней. Страсть гордыни портит все, с чем соприкасается, любую добродетель извращает, из каждой берет себе «пищу» для возрастания и укрепления.

Каким бы страстям ни был подвержен грешник, блудник ли он, или вор, или пьяница, – он осознает себя грешником, ощущает нужду в покаянии, ищет Божиего прощения и потому имеет надежду, что может быть спасен.

Человек, зараженный гордыней, своей страсти не замечает.

Именно гордыня погубила сатану и способна погубить человеческую душу безвозвратно. Ведь в состоянии гордыни человек не видит своих изъянов и не стремится к спасению.

1.1. Происхождение гордыни и ее проявление в святоотеческом понимании

Гордыня есть духовная болезнь, смертный грех, или одна из восьми страстей.

По учению Церкви, весь корень зла мира лежал в гордыне падших духовных сил. Бог гордым противится , – говорит Священное Писание (Иак. 4, 6).

После грехопадения прародителей разрушился душевный покой человека. Человеческая душа ощутила тоску и томление. Целостность человеческого существа нарушилась. Человек вышел из-под власти закона Божия, сам себя лишил защиты и Его покровительства. Преподобный Иоанн Лествичник пишет: «Гордость есть крайнее убожество души, которая мечтает о себе, что богата, и, находясь во тьме, думает, что она во свете. Сия скверная страсть не только не дает нам преуспевать, но и с высоты низвергает. Гордый подобен яблоку, внутри сгнившему, а снаружи блестящему красотою» [9, с. 159].

Что же это за болезнь и как она проявляется? Какие особенности она имеет? Почему ее так трудно в себе признать? Что это за врач, который ее лечит? И какова наша доля участия в содействии своему исцелению? Вот ряд вопросов, на которые мы постараемся ответить.

Епископ Игнатий (Брянчанинов) сравнивает гордыню с утонченным, трудно понимаемым и трудно отвергаемым идолопоклонством, в котором человек занял место Бога. Самомнение и гордость, в сущности, состоят в отвержении Бога и в поклонении самому себе: «Прекрасное, возвышенное природное свойство презрения ко греху превратилось в падшем естестве в презрение к ближним, в порочные самомнение, самолюбие и гордость» [5, с. 24].

Святитель Феофан Затворник говорит, что гордость – это «чрезмерно высокое мнение о своем достоинстве, соединенное с унижением других» [15, с. 24].

В творениях святителя Тихона Задонского есть такое рассуждение о гордости: «Премерзкий грех есть гордость, но мало от кого познается, яко глубоко в сердце сокровен есть. Начало гордости есть незнание себя самого. Сие незнание ослепляет человека, и так человек гордится. О, когда бы человек познал себя самого, познал бы свою бедность, нищету и окаянство, никогда бы не гордился! Но тем паче окаяннейший человек есть, что не видит и не познает бедности и окаянства своего. Гордость от дел, как древо от плодов, познается» [14, с. 246].

Святой праведный отец Иоанн Кронштадтский, размышляя о гордости в своем дневнике «Моя жизнь во Христе», предостерегает от незаметного, почти неуловимого ее появления: «Крепко наблюдай за проявлениями гордости: она проявляется незаметно, особенно в огорчении и раздражительности на других из-за самых неважных причин» [7, с. 25]. Он предупреждает, что можно дойти до крайней степени, когда человек ставит себя открыто вне веры и Церкви. Мы помним, в какое сложное для России время это писалось. И к каким катастрофическим событиям привело пренебрежение этим предостережением.

«Гордость в вере проявляет себя тем, что гордый дерзает поставлять себя судьей веры и Церкви и говорит: я этому не верую и этого не признаю; это нахожу лишним, это ненужным, а вот это странным или смешным» [8, с. 251–252].

Схиигумен Савва (Остапенко), известный старец, подвизавшийся в Псково-Печерском монастыре, оставил нам свои размышления над сущностью гордости, ее симптомами и развитием: «Гордость – это крайняя самоуверенность с отвержением всего, что не мое; источник гнева, жестокости, раздражения и злобы; отказ от Божией помощи. Но именно гордый имеет особую нужду в Боге, потому что люди спасти его не могут, когда болезнь достигает последней стадии…

…Когда гордый, тщеславный, самолюбивый, славолюбивый, властолюбивый, жесткий, гневливый, завистливый, высокомерный, надменный, непослушный удовлетворяет свою страсть и ради своего “я” унижает других, то этим он как бы меч поднимает на Бога и как бы говорит Христу: “Не хочу я следовать Твоему примеру, не хочу быть кротким и незлобивым! Не нравится мне Твой закон! Пускай они мне покоряются и служат, а не я им!”» [цит. по: 13, с. 8].

Главным признаком гордого человека является отрицание им этой гордости. Гордого можно узнать и по тому, что он желает начальствовать, прекословить, упорно настаивать на своем мнении, унижать кротких.

Отличие гордости от гордыни. Необходимо отметить, что само слово «гордыня» в настоящее время в повседневной жизни употребляется редко. Нашему неверующему современнику ближе и понятнее слово «гордость». Это не только слова одного корня, но и внутренние состояния человека, далеко не всегда четко разделяемые. Поэтому святые отцы часто употребляют эти слова взаимозаменимо. Для различения этих понятий обычно гордостью называют состояние легкой формы, которое может пройти самостоятельно. Это состояние временами свойственно всем людям. Гордыня же – это как злокачественная опухоль. Это такое заражение страстью, которое ведет человека к погибели. Находясь в этом состоянии, он не способен слышать людей. В своем внутреннем представлении человек поставил себя наравне с Богом или даже выше Его. Состояние крайней гордости дает ощущение превосходства над другими людьми по разным критериям, в том числе и в духовном развитии.

С гордостью связана целая совокупность душевных качеств: самолюбие, любоначалие, надмевание, чувство собственного превосходства и еще многое.

1.2. Особенности страсти гордыни, ее развитие и связь с другими страстями

По святоотеческому учению, гордыня – это начало всех пороков человека. Это страшная духовная болезнь, которая очень трудно излечивается. Этот грех святые отцы называют «семенем сатаны». С гордости начинается всякий грех, поскольку именно в ней он находит свою опору.

Священное Писание во многих местах осуждает гордыню и указывает, что именно она является источником всех страстей – в этом ее особенность. Например, в Ветхом Завете, в Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова, сказано: Начало греха – гордость (Сир. 10, 15). И поэтому: «Зараженных гордостным, ошибочным мнением о себе, признающих покаяние излишним для себя, исключающих себя из числа грешников отвергает Господь. Они не могут быть христианами» [5, с. 184].

Опасность этой страсти заключается в том, что подкрадывается она незаметно. И распознать начало ее возникновения совсем не просто. Особенно в наше время, когда практически все вокруг заражено этим «заболеванием». Посмотрим, что пишет об этом схиигумен Савва: «В начальной стадии гордость трудно бывает распознать. Только опытный духовник или психолог могут безошибочно определить зарождение этой страсти.

Человек ведет себя как будто нормально, но опытный глаз усматривает в нем начало болезни. Человек доволен собой. У него хорошее настроение: он напевает, улыбается, даже часто смеется и порой без причины громко хохочет; оригинальничает, острит; делает разные приемы, чтобы обратить на себя внимание присутствующих; любит много говорить, и в его разговоре слышится бесконечное “я”, но от одного неодобрительного слова настроение его быстро меняется, он делается вялым, а от похвалы снова расцветает как “майская роза” и начинает порхать как мотылек» [цит. по: 13, с. 10].

В сборнике «Настольная книга для монашествующих и мирян», составленном архимандритом Иоанном (Крестьянкиным), в главе «Семь нечистых духов» рассматривается притча Спасителя о нечистом духе, вышедшем из человека. Как мы помним, в этой притче человек изгоняет из себя страсть. Но душа по изгнании страсти не сумела наполнить себя святостью. И в этом случае в ней поселяются семь нечистых духов. Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) обращает внимание на то, что это не случайное число. Кроме того, что число «семь» символично олицетворяет полноту, оно в данной притче отражает вполне реальные семь страстей. Здесь очень хорошо прослеживается механизм развития гордыни. Все начинается с простого желания себя похвалить за доброе дело, к примеру, за то, что освободился от дурной привычки.

Архимандрит Иоанн (Крестьянкин) тоже обратил внимание на особенность страсти гордости, заключающуюся в том, что именно гордость является источником многих других грехов . Перед нами предстает весь механизм развития страсти от гордости к другим грехам. Этот пример нам ярко показывает, что только внимательное наблюдение за своим сердцем, или, как говорили святые отцы, «за внутренним человеком», позволит заметить первый росток этой страсти. Вот этот пример:

«Итак, грех побежден! Ура! Склонность, положим, к пьянству изгнана из моего сердца. И я торжествую. Увы, недолго. Я не успел дать место Духу Святому в моем вычищенном сердце. И это так понятно! Я так старался сам, так сильно и умиленно просил помощи Божией; так сердечно и долго пытались помочь мне мои близкие – всячески, и прежде всего – соединенной своей молитвой. И теперь я спокойно и безмятежно отдыхаю. Но тут-то нечистый дух пьянства, поскитавшись по безводным местам, ища покоя и не обретя , тихонечко возвращается – и, видя горницу души пустой, идет за известной ему семеркой товарищей, которые помогут ему – по опыту знает – вновь вселиться в эту чистенькую и такую лакомую, такую желанную душу. Дело облегчается тем, что, как он видит, – сторожа нет.

Первым в дело идет нечистый дух гордости , который в зависимости от характера и настроения чистенького “пациента” раскрывается одним из трех лиц: самодовольство (“какой я все же молодец, что сумел сам победить свой грех”), самонадеянность (“оказывается, это не так уж трудно; и у меня вполне достаточно сил, чтобы самому справиться с этим”), самоуверенность (“да и вообще эта мерзость не посмеет больше ко мне приблизиться, зная, что я опытный борец с нею и победитель”). И при моей неопытности в духовно-нравственной жизни он, соблазняя меня тремя своими лицами в любом сочетании и последовательности, проникает и прочно обосновывается в бедной моей душе.

И не просто обосновывается; он дает проход своему товарищу, другому нечистому духу, духу лености. И действительно – что такое? – все прекрасно и навсегда: дух пьянства не возвращается, другие безобразные духи тоже недвижны по отношению ко мне (а дух самодовольства, самоуверенности, самонадеянности проник ласково и незаметно) – можно и отдохнуть. Прежде в моей жизни было много греха, но много и напряженной борьбы. Я устал от этой напряженности; и совесть спокойна; да и что теперь, собственно, нужно делать? – труд духовный, кажется? – ничего, можно и немного погодя. А пока – отдохнем… отдохнем… отдохнем… Я вполне заслужил отдых своей прежней напряженной работой. И дух лености распространяется неторопливо, но властно.

И вот я, нравственный богатырь, свален и опутан сладкой паутиной духа лености, нежелания напряженности. А сей властитель уступает местечко и следующему своему товарищу, закрепляющему успех. Совесть, порою попискивая, подает сигналы, что все же что-то пора начать и делать. Но леность не дает прохода единственному существенно нужному доброму духу внутреннего делания, зато легко пропускает хитрого и нечистого духа делания внешнего. Всякое внешнее делание имеет обычно то свойство, что им, как правило, душа удовлетворяется. Это опасно и всегда, но особенно опасно тогда, когда внешний, безжизненный характер (или наоборот – слишком чувственный, душевный) приобретает делание по самому существу своему; наиболее внутреннее – молитва. Ехидно вползший третий дух нечистый или совсем аннулирует молитву, или делает ее бессильной. Я лишаюсь одного из главных оружий.

Чувство удовлетворенности, так присущее внешнему деланию, гонит прочь остатки покаяния (если только они еще сохранились в моей душе), но зато пропускает торжественно и пышно появляющегося четвертого нечистого духа – нераскаянности, нежелания каяться. Он бесстрашно проходит в сопровождении хороших помощников: самооправдания и невнимательности к себе. Многочисленные вседневные погрешности, видя свободу проникновения, беспрепятственно проникали в душу и, оставаясь нераскаянными, производили свое разъедающее действие. Для более крупных погрешностей тут же находились извинительные причины. Шло обширное “непщевание вины о гресех” (самооправдание в грехах). Даже бывая в церкви на исповеди (в основном на “общей”), я по существу оставался нераскаянным. Так я лишился и другого главного оружия.

Нераскаянность уже и сама по себе может привлечь из безводных мест любых нечистых духов; но они – многоопытные – знают, как действовать, где удобнее всего нанести самый больной удар. Его наносит следующий нечистый дух – дух неблагодарности ; ему к тому же естественно занять свое срединное место там, где уже обжились самодовольство, лень, безмолитвенность, нераскаянность. Дух сей – очень коварный, лживый и злобный. Тот, кем он овладеет, становится в большой степени чужд действию Святого Духа и не слышит Его внушений. Дух нечистый вселяется в меня, и я качусь в пропасть. Я, неблагодарный, ничего доброго не способен видеть ни в действиях Божиих, ни в действиях людей, жалостливо спешащих мне на помощь, а все приписываю себе.

Тогда-то, вслед за неблагодарностью, скачет шестой нечистый дух. Он приносит с собой равнодушие ко всем людям. Он приносит с собой замкнутость на себе. И мне все люди небезразличны уже лишь по тому, какие они со всех сторон несут мне обиды (обиды, конечно, мнимые, но для меня-то они действительны). Растет озлобленность и недовольство. Между тем сам я в своей ослепленности и равнодушии раздаю обиды направо и налево, но, не видя людей, не вижу и наносимые мною обиды. В моей окрестности, по естественному порядку вещей, смыкается круг одиночества. Наиболее разрушительно мое отношение к тем, кто стремится меня спасти…

Сей нечистый дух хорошо поработал. Вкруг меня одни обломки: обломки моей души; обломки прежних добрых отношений. Еще я по укоренившейся привычке во всех моих бедах вижу вину тех, кто суть и были окрест меня, в себе же наблюдаю одно добросердечие, но уже все более и более неладно становится на душе, и от этой неладности возрастает смутность, и самое главное – невесть как освободиться. И тогда-то вползает и распространяется, как кисель, по всему пространству души седьмой страшнейший дух нечистый – дух уныния. О его действии можно написать диссертацию, но – печальную. Посему лучше здесь поставить точку.

Тем более – самая пора начать запить. Семь нечистых духов сделали все для того, чтобы духу – простенькому, очевидному духу, например, пьянства – вольготно жилось в опустошенной, разрушенной храмине души.

Конечно, это – схема, и схема в реальности, по милости Божией, далеко не всегда доходящая до полного разрушительного предела. И вообще, жизнь представляет такие варианты развития бесспорнейших, кажется, схем, что только ахнешь, и ахать часто приходится. К тому же за пределами рассмотрения схемы остается аскетический вопрос – как противостать нечистым духам. Вместе с тем нравственно-психологический опыт рассмотрения такого механизма страстей может оказаться небесполезным для тех, кто порою в недоумении, ничего не понимая, останавливается перед фактами развития страстной природы души человека, незанятой , выметенной и убранной .

Дай нам всем Господь духа осторожности, внимательности и разумения» [11, с. 89–93].

Искаженная грехопадением человеческая природа подвержена гордости в самых своих разнообразных и тонких проявлениях. Гордость убивает в душе все добродетели; душа становится черствой. Гордость порождает властолюбие, стремление подчинить других своей власти, заставляет их следовать своему образу мыслей. И чем более духовно развит человек, тем более тонко он чувствует, как легко мы улавливаемся этим грехом. Святые подвижники духовной брани оставили нам бесценный опыт самонаблюдения и трезвения.

1.3. Гордость мирская (житейская) и гордость духовная

Глубокое и тонкое наблюдение внутренней духовной жизни человека привело святых отцов к различению проявлений гордости: гордости мирской и гордости духовной (у монашествующих). Мирская гордость, грубо проявляемая, может быть и у монашествующих.

Мирской гордости свойственны такие проявления: нетерпеливость, неуступчивость, дерзость, неслышание советов. Человек отвергает обличения, желает начальствовать, упорно настаивает на своем мнении. Внешне это проявляется и «гордой» походкой, и презрительными интонациями, и невнимательным отношением к собеседнику. Эти проявления у людей мы можем наблюдать в нашей обыденной жизни каждый день. Но как трудно нам это увидеть у себя! Даже если и удается скрыть внешние проявления, то чувства и эмоциональные порывы все равно присутствуют. Их и заметить труднее, и сознаться себе в их наличии тоже непросто: мы сетуем на несправедливость, на отсутствие должного к нам внимания, нам хочется, чтобы нас замечали, выделяли.

Проявление мирской гордости также может быть в говорении – крикливости, в молчании – досадливости, в веселости – громкий смех, при ответах – колкость, строптивый ответ.

Авва Дорофей проводит разграничение духовной и мирской гордости у монашествующих по степеням. Первая степень – мирская гордость. Вторая степень – духовная гордость. Он описывает, как первая может перерасти во вторую. А та уже приводит к совершенной гордыне. «Мирская гордость есть та, когда кто гордится пред братом своим» имуществом, одеждой, красотой, благородством, даже своим усердием и своей добросовестностью в труде или величием своего монастыря – его богатством, множеством братии… «Монашеская же гордость есть та, когда кто тщеславится, что он упражняется во бдении, в посте, что он благоговеен, хорошо живет и тщателен. Случается также, что иной и смиряется для славы. Все сие, – делает вывод святой авва, – относится к монашеской гордости» [3, с. 42–43].

Затем авва Дорофей показывает состояние монаха, который последовал первой гордости, и на этом примере описывает переход первой гордости во вторую: «Поистине, братия мои, знаю я одного, пришедшего некогда в сие жалкое состояние. Сначала, если кто из братий говорил ему что-либо, он уничижал каждого и возражал: “Что значит такой-то? Нет никого (достойного), кроме Зосимы и подобного ему”. Потом начал и сих охуждать и говорить: “Нет никого (достойного), кроме Макария”. Спустя немного начал говорить: “Что такое Макарий? Нет никого (достойного), кроме Василия и Григория”. Но скоро начал охуждать и сих, говоря: “Что такое Василий? и что такое Григорий? Нет никого (достойного), кроме Петра и Павла”. Я говорю ему: “Поистине, брат, ты скоро и их станешь уничижать”. И поверьте мне, чрез несколько времени он начал говорить: “Что такое Петр? и что такое Павел? Никто ничего не значит, кроме Святой Троицы”. Наконец, возгордился он и против Самого Бога и таким образом лишился ума.

Посему-то должны мы, братия мои, подвизаться всеми силами нашими против первой гордости, дабы мало-помалу не впасть и во вторую, то есть совершенную гордыню» [3, с. 42].

В святоотеческом предании выделяются и уровни гордости:

– первый: если человека более всего беспокоит тщеславие, положительное мнение окружающих о его достоинствах;

– второй: у того, кто унижает ближних, разглашает свои добрые дела, проявляет дерзость и бесстыдство, ненавидит обличения и замечания окружающих;

– третий: у того, кто отвергает Божественную помощь, надеясь только на себя.

Святые отцы замечают, что лучше гордиться духовными дарованиями, а не чем-либо мирским: «Можно нам вовсе не гордиться; если же кто сего совсем избежать не может, то хоть бы гордился преимуществом монашеских дел, а не чем-либо мирским» [3, с. 43].

Святитель Игнатий (Брянчанинов) называет признаки гордыни, которые тоже можно рассматривать как стадии или степени: «Презрение ближнего. Предпочтение себя всем. Дерзость. Омрачение, дебелость ума и сердца. Пригвождение их к земному. Хула. Неверие. Прелесть. Лжеименный разум. Непокорность Закону Божию и Церкви. Последование своей плотской воле. Чтение книг еретических, развратных и суетных. Неповиновение властям. Колкое насмешничество. Оставление христоподражательного смирения и молчания. Потеря простоты. Потеря любви к Богу и ближнему. Ложная философия. Ересь. Безбожие. Невежество. Смерть души» [4, с. 168].

Святитель Феофан Затворник пишет, что духовная гордость проявляет себя как «самоцен», скрытое чувство, что я нечто, а не ничто… Первородные дочки «самоцена» – самомнение и самопревозношение.

Таким образом, мы видим, что причина большинства наших трудностей, связанных с нашим мироощущением, отношениями с другими людьми, – в нас самих, в нашем искаженном грехом мышлении. Следствием поврежденного гордостью ума является невозможность управления своими мыслями и чувствами во время молитвы, потеря молитвы. Глубоко в нас кроется горький корень греха, который отравляет, искажает в нас Истину Божию. Этот корень не дает нам увидеть Любовь Божию в Истине.

Как же нам преодолевать в себе этот корень греха – гордыню? Под силу ли тут справиться человеку самому?

1.4. Проявление гордыни в жизни нашего современника

Мы живем в мире, зараженном вирусом гордости, результатом чего является распространение идей гуманизма. Их суть отражается в коротком лозунге: «Человек – это звучит гордо!».

Человек становится мерой всех вещей. Он поднят на пьедестал. Богу рядом с ним нет места. Начиная с эпохи Возрождения ценности гуманизма широко распространились в социальной и культурной сферах.

В основе гуманизма лежит вера в прогресс – в самосовершенствование человека. Утопизм – вера в осуществимость на земле полноты правды и добра, вера в достоинство человека и его высокое назначение на земле при отсутствии идеи Бога. Одним словом – вера в человека.

Такое сознание отражает в полной мере нынешний духовный кризис современного общества. Кризис в сфере духа отразился на всех формах социального бытия человека. Но что может человеческая мысль противопоставить этому страшному итогу, до которого доведено общество?

О кризисе гуманизма довольно много писали русские православные философы, такие как Н. Бердяев, С. Франк и другие.

Исследуя и анализируя творчество Ф.М. Достоевского, в свой статье «Достоевский и кризис гуманизма» С.Л. Франк отмечает: «…гуманизм Достоевского выдерживает всякую встречу с трезвой реальностью, его ничто в мире не может поколебать. Не будет преувеличением сказать, что здесь мы имеем одно из величайших духовных достижений человеческого сознания. В наше жестокое время, когда образ человека начинает меркнуть и презрение к человеку грозит пошатнуть самые основы общежития, вера в человека может найти свою единственную опору только в том отношении к человеку, которое обрел Достоевский. Гуманизм должен либо окончательно погибнуть, либо воскреснуть в новой – и вместе с тем исконной и древней – форме – в форме христианского гуманизма , которую для современного человека открыл Достоевский» [16, с. 387]. Так считает С. Л. Франк – крупный русский философ, религиозный мыслитель и психолог.

Ослепленный гордостью человек, уничтоживший понятие греха, прикрываясь, казалось бы, очень привлекательными идеями светского гуманизма, стремительно движется в противоположном от Бога направлении.

Нам, людям XXI века, не так просто разобраться в понятиях «гордость» и «гордыня» еще и потому, что в наше время слово «гордость» «в хорошем смысле» часто подменяет понятие «чувство собственного достоинства». Вспомним, что человек, созданный по образу Божию и подобию, изначально наделен таким качеством, как царственное достоинство.

В мирском, обыденном понимании сегодня слово «гордость» не несет негативного содержания. Здесь представляется уместным обратить внимание на почти неуловимую грань. К примеру, людей, которые не выносят оскорблений, понуканий, жесткого давления и невежливого к себе отношения, иногда называют гордыми. Но возможно, это проявление их чувства собственного человеческого достоинства.

Чувство гордости за свои реальные достижения (без демонстрации своего превосходства и унижения других людей) можно обозначить как гордость достигнутым. Например, кто-то знает много иностранных языков и гордится этим. Или спортсмен установил рекорд, равного которому еще не было в истории спорта. Или изобретатель сделал великое открытие. По-видимому, главное здесь – это вектор направленности этого чувства. Если человек сравнивает себя с другими людьми и говорит (или просто внутренне ощущает), что он лучший, – это гордыня. Если он гордится своим достижением, а не собой или радуется своей победе, сравнивая свое нынешнее достижение со своими прошлыми успехами, – то это заслуженная гордость, в которой, казалось бы, нет самолюбования и тщеславия. Однако и тут православный человек понимает, что наши достижения не совершились бы, если бы на это не было воли Божией. А если заменим слово «горжусь» на слово «радуюсь», мы почувствуем разницу и довольно большую. Священное Писание нас призывает к радости, но никогда к гордости.

Принимать радостно – это не значит гордиться. Радость – это то чувство, которым можно делиться с людьми и которое позволяет нам разделять радость другого. В Евангелии много об этом говорится. Радость объединяет. Когда мы участвуем в Таинстве Евхаристии, мы причащаемся из одной чаши.

Но можно ли делиться гордостью? Гордость замыкает человека на самом себе. Она разделяет людей.

Очень важно замечать, какие слова мы употребляем. Попробуйте сказать себе, к примеру: «Я радуюсь успехам моего ребенка». Прислушайтесь к своим ощущениям. Что вы чувствуете?

А теперь скажите: «Я горжусь успехами сына (или дочери)». Почувствовали разницу?

Если у вас нет ребенка, то попробуйте этот вариант с кем-то (чем-то) другим. Это очень важно прочувствовать до конца.

Тогда, может быть, мы начнем избегать слова «горжусь», заменяя его другим словом, к примеру – «радуюсь».

О радости, которая нам дается как возможность нести свои дары людям, пишет русский православный философ Иван Ильин в статье «Что такое искусство?». Он определяет настоящее искусство как служение и радость. В широком смысле этого слова мы можем отнести понятия радости и служения к любой деятельности человека. Не надо забывать, что мы призваны быть творцами по образу Божию.

«Понимают ли это люди? Помнят ли ныне об этом народы, мятущиеся и соблазняемые в духовной смуте? Знают ли они вообще, что такое служение и радость? Она (радость) доступна не каждому; и современное человечество не ищет ее. Она родится из страдания и одоления. Не из скуки, требующей развлечения; не из пустой души, не знающей, чем заполнить свою пустоту; не из утомления и переутомления, требующего все новых раздражений и небывалой остроты. Современное человечество, и в своей массе, и в своей “элите”, умеет только переутомляться, скучать и томиться от внутренней пустоты. Именно поэтому оно жаждет эффекта, занимательности и возбуждения; оно ищет шума, треска, дребезга и нервной щекотки; оно требует “возбуждающих средств” – не только от аптекаря, но и от художника… Кто помышляет ныне о прекрасном, о пении из глубины, о целомудренном вдохновении, о великих видениях? Где есть ныне место для радости?» [6, с. 512].

Как таковая, явная гордыня не одобряется в обществе. Показывать свою надменность и превозношение над людьми в обычной среде считается дурным тоном. Состояние гордыни в его первозданном виде социальные нормы учат нас скрывать. (Все-таки мы живем в христианской цивилизации.) Но это не означает, что мы его не имеем.

Это тайное чувство, которое гнездится в глубине сердца человека. Возможно, оно до конца не осознается и не принимается, поэтому может выражаться «неожиданно» прежде всего для самого человека. Уверенность, что ты прав, что воля твоя – это самое главное, мнение твое – единственно верное, часто переходит в самоуверенность. Самоуверенных в обществе, как правило, не любят, с ними трудно и малоприятно общаться. Когда человек ищет похвалы, себя возвышает, других презирает, высшим не покоряется, совет не принимает, обижается, не может простить, помнит зло, не хочет уступить, не может признаться в ошибке, хочет быть лучше других, своевольничает, он тем самым создает проблемы себе и окружающим его людям. Очень часто неглупый, интеллигентный и образованный человек из-за гордыни превращается в глупца. Сам же он испытывает мучительные состояния: одиночество, мрачное уныние, тоску, злобу, ревность, ненависть, творческое бесплодие, мрак и отчаяние.

Святые отцы определяли самопознание как науку из наук и показали, как это важно – без искажений принимать себя и окружающий нас мир.

Из вышесказанного мы можем видеть, как тонка грань, которая отделяет понятие гордости от гордыни, и каким внутренним пониманием себя и своих состояний мы должны обладать, чтобы не упустить момент, когда гордость в «хорошем смысле» начинает перерастать в опасное состояние гордыни.