Как сохранять спокойствие, польза спокойствия для здоровья или как перестать рвать и метать.
Многие люди безо всякой надобности усложняют себе жизнь, растрачивая попусту свою силу и энергию, поддаваясь бесконтрольному состоянию, которое выражается словами «рвать и метать».
А с вами случается такое, что вы «рвете и мечете»? Если да, то я нарисую вам картину этого состояния. Слово «рвать» означает кипение, взрыв, выпускание пара, раздражение, смятение, бурление. Слово «метать» имеет подобные значения. Когда я его слышу, мне вспоминается больной ребенок ночью, который капризничает и то кричит, то жалобно хнычет.
Библия советует нам: «… не в ярости Твоей…» (Псалом 37:2). Это полезный совет для людей нашего времени. Нам нужно перестать рвать и метать и обрести спокойствие, если мы хотим сохранить силы для активной жизни. А как этого добиться?
Первый этап — умерьте свой шаг или, по крайней мере, темп ваших шагов. Мы не осознаем, насколько возрос темп нашей жизни или скорость, которую мы себе задаем. Многие люди этим темпом разрушают свое физическое тело, но что еще печальнее, они разрывают в клочки также свои разум и душу.
Человек может жить спокойной физической жизнью и в то же время поддерживать высокий эмоциональный темп. С этой точки зрения даже инвалид может жить в слишком высоком темпе. Этот термин определяет характер наших мыслей. Когда разум лихорадочно перескакивает с одной позиции на другую, он крайне возбуждается, и в результате вырабатывается состояние, близкое к вспышке раздражения.
Темп современной жизни необходимо снизить, если мы не хотим потом страдать от вызванного им истощающего перевозбуждения и чрезмерного волнения. Такое перевозбуждение вырабатывает отравляющие вещества в теле человека и приводит к заболеваниям эмоционального характера.
Отсюда возникают усталость и чувство разочарования, поэтому мы рвем и мечем, когда заходит речь обо всем, начиная с наших личных проблем и кончая событиями государственного или мирового масштаба. Но если влияние этого эмоционального беспокойства производит такое действие на нашу физиологию, то что уж говорить о действии, на ту глубокую внутреннюю сущность человека, которая называется душой?
Невозможно обрести спокойствие души, когда так лихорадочно нарастает темп жизни. Бог не может идти так быстро. Он не будет прилагать усилия, чтобы не отставать от вас. Он как будто говорит: «Иди вперед, если ты должен подстраиваться к этому глупому темпу, а когда истощишь свои силы, Я предложу тебе Свое исцеление.
Но Я могу сделать твою жизнь очень наполненной, если ты сейчас замедлишь шаги и начнешь жить, двигаться и пребывать во Мне». Бог двигается невозмутимо, медленно и в совершенной гармонии. Единственным разумным темпом для жизни является Божественный темп.
Бог способствует тому, чтобы все было сделано и сделано, правильно. Он делает все без спешки. Он не рвет и не мечет. Он пребывает в спокойствии, и поэтому действия его эффективны. Это же спокойствие предлагается и нам: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам…» (Евангелие от Иоанна 14:27).
В известном смысле это поколение достойно жалости, особенно в больших городах, так как оно находится под воздействием постоянного нервного напряжения, искусственного возбуждения и шума. Но эта болезнь проникает также и в отдаленные сельские районы, поскольку воздушные волны передают это напряжение даже туда.
Меня рассмешила одна пожилая дама, которая при обсуждении этой проблемы сказала: «Жизнь такая будничная». Эта реплика очень удачно отражает давление, ответственность и напряжение, которые приносит нам повседневная жизнь. Постоянные настойчивые требования, возлагаемые на нас жизнью, провоцируют эту напряженность.
Кто-то может возразить: разве это поколение не привыкло к напряжению настолько, что многие чувствуют себя несчастными из-за непонятного для них дискомфорта, вызываемого отсутствием привычного напряжения? Глубокое спокойствие лесов и долин, столь хорошо известное нашим праотцам — непривычное состояние для современных людей.
Однажды в летний полдень мы с женой отправились на длительную прогулку в лес. Мы остановились у прекрасного горного домика у озера Мохонк, расположенного в одном из чудеснейших природных парков Америки, — 7500 акров девственных гористых склонов, между которыми находится озеро, лежащее посреди леса подобно жемчужине.
Слово мохонк обозначает «озеро в небе». Много веков тому назад некий великан приподнял эту часть земли, отчего и образовались отвесные утесы. Из темного леса вы выходите на величественный мыс, и ваши глаза отдыхают на обширных полянах, раскинувшихся между холмами, усеянными камнями и древними, как солнце. Эти леса, горы и долины и являются тем местом, куда следовало бы уходить от суматохи этого мира.
В этот полдень, во время прогулки, мы наблюдали, как летние ливни сменялись ярким солнечным светом. Мы промокли насквозь и начали взволнованно обсуждать это, поскольку необходимо было где-то отжать нашу одежду. А потом мы сошлись на том, что ничего страшного не случится с человеком, если его немного промочит чистая дождевая вода, что дождь так приятно холодит и освежает лицо и что можно посидеть на солнышке и обсохнуть. Мы шли под деревьями и разговаривали, а потом замолчали.
Мы слушали, слушали тишину. Откровенно говоря, в лесах никогда не бывает тихо. Там постоянно разворачивается невероятная по масштабам, но невидимая деятельность, однако природа не производит резких шумов, несмотря на гигантский объем своих трудов. Природные звуки всегда спокойны и гармоничны.
В этот прекрасный полдень природа возложила на нас свою длань исцеляющего спокойствия, и мы почувствовали, как напряжение уходит из нашего тела.Как раз в тот момент, когда мы были во власти этих чар, до нас донеслись отдаленные звуки музыки. Это была быстрая нервная вариация джаза.
Вскоре мимо нас прошли три молодых человека — две женщины и мужчина. Последний нес портативный радиоприемник. Это были городские жители, выехавшие для прогулки в лес и по привычке потащившие с собой свой городской шум. Они были не только молоды, но и приветливы, потому что остановились,
и мы очень мило с ними побеседовали. Мне хотелось попросить их выключить радио и предложить послушать музыку леса, но я понимал, что не имел права поучать их. В конце концов они пошли своей дорогой.
Мы поговорили о том, что они много теряют от этого шума, что могут пройти через это спокойствие и не услышать древней как мир гармонии и мелодий, подобных которым человек никогда не сможет создать: песню ветра в ветвях деревьев, сладчайшие трели птиц, изливающих в пении свое сердце, и необъяснимое музыкальное сопровождение всех сфер в целом.
Все это еще можно найти в деревенской местности, в наших лесах и бескрайних равнинах, в наших долинах, в величии наших гор, в шуме пенистых волн по прибрежному песку. Нам следовало бы воспользоваться их исцеляющей силой. Вспомните слова Иисуса:
«Пойдите вы одни в пустынное место и отдохните немного» (Евангелие от Марка 6:31). Даже сейчас, когда я пишу эти слова и даю вам этот добрый совет, я вспоминаю случаи, когда необходимо было напомнить себе и применить на практике ту же истину, которая учит, что мы должны ценить спокойствие, если хотим прожить свою жизнь счастливо.
Однажды осенним днем я и миссис Пил предприняли поездку в Массачусетс, чтобы повидать нашего сына Джона, который учился тогда в Дирфильдской академии. Мы сообщили ему, что приедем ровно в 11 часов утра, так как гордились своей доброй старомодной привычкой быть пунктуальными.
Поэтому, заметив, что немного опаздываем, мы понеслись сломя голову через осенний ландшафт. Но тут жена сказала: «Норман, ты видишь тот сверкающий горный склон?» «Какой горный склон?» — спросил я. «Он только что был с другой стороны, — пояснила она.
— Взгляни на это чудесное дерево». «Какое еще дерево?» — Я уже был за милю от него. «Это один из самых великолепных дней, какие я когда-либо видела, — сказала жена. — Можно ли представить такие изумительные краски, как те, что расцвечивают горные склоны в Новой Англии в октябре? В сущности, — добавила она, — это делает меня счастливой изнутри».
Это замечание произвело на меня такое впечатление, что я остановил машину и повернул назад, к озеру, находившемуся за четверть мили и окруженному крутыми холмами, одетыми в осенний наряд. Мы, усевшись на траву, смотрели на эту красоту и размышляли. Бог с помощью Своего гения и непревзойденного искусства разукрасил эту сцену разнообразными красками, которые мог создать только Он один.
В неподвижной воде озера красовалась картина достойная Его величия, — горный склон незабываемой красоты отражался в этом пруду, как в зеркале. Какое-то время мы сидели, не говоря ни слова, пока, наконец, моя жена не прервала молчания единственным уместным в такой ситуации утверждением:
Чтобы помочь уменьшить это повседневное напряжение, которое, как кажется, повсеместно является доминирующим состоянием у нашего народа, можно начать со снижения вашего собственного темпа. Для этого вам необходимо замедлить движения, успокоиться. Не раздражаться.
Не тревожиться. Попробуйте сохранять спокойствие. Следуйте этому указанию: «… и мир Божий, который превыше всякого ума…» (Послание к Филиппийцам 4:7). Затем отметьте, как ощущение спокойной силы бьет внутри вас ключом. Один мой друг, которого заставили отправиться на отдых из-за приобретенного им «давления», написал мне следующее:
«Во время этого вынужденного отдыха я многому научился. Теперь я понял то, чего не понимал раньше: в тишине мы осознаем Его присутствие. Жизнь может стать чрезвычайно взбаламученной. Но, как говорит Лао Цзы, дайте взбаламученной воде успокоиться, и она станет чистой».
Один врач дал довольно эксцентричный совет своему пациенту, слишком обремененному заботами бизнесмену, из категории активных приобретателей. Он возбужденно рассказывал врачу, какой невероятный объем работы он вынужден проворачивать, и что делать это он должен немедленно, быстро, а не то…
«Да еще на вечер я приношу домой работу в портфеле», — возбужденно сказал он. «А почему вы приносите каждый вечер работу домой?» — спокойно спросил врач. «Я обязан ее сделать», — раздраженно бросил бизнесмен. «А не мог ли бы кто-нибудь другой сделать ее или помочь вам справиться с ней?» — спросил врач.
«Нет, — выпалил пациент. — Только я один могу ее сделать. Она должна быть сделана правильно, и только я один могу сделать ее как надо. Она должна быть сделана быстро. Все зависит от меня». «Если я выпишу вам предписание, вы последуете ему?» — спросил врач.
Хотите верьте, хотите нет, но вот каково было предписание врача: пациент должен был в течение каждого рабочего дня выкраивать два часа для длительной прогулки. Затем раз в неделю он должен был полдня проводить на кладбище.
Удивленный бизнесмен спросил: «Почему я должен проводить полдня на кладбище?» «Потому что я хочу, чтобы вы побродили и посмотрели на надгробные камни на могилах людей, которые обрели там вечный покой. Я хочу, чтобы вы поразмышляли над тем, что многие из них находятся там потому, что рассуждали точно так же, как вы, словно весь мир держится на их плечах.
Подумайте над тем серьезным фактом, что когда вы попадете туда на постоянное жительство, мир останется таким, как и прежде, и другие столь же важные особы, как и вы, будут делать ту же работу, которую вы делаете сейчас. Я советую вам сесть на одну из надгробных плит и повторить следующий стих: «Ибо пред очами Твоими тысяча лет, как день вчерашний, когда он прошел, и как стража в ночи» (Псалом 89:5).
Пациент понял эту идею. Он умерил свой темп. Он научился передавать полномочия другим, достаточно авторитетным лицам. Он пришел к правильному пониманию собственной значимости. Перестал рвать и метать. Обрел спокойствие. И следует добавить, что он стал лучше справляться с работой.
Один известный промышленник очень страдал от перегрузок. По сути, его разум был настроен на состояние постоянно натянутых нервов. Вот как он описывал свое пробуждение: каждое утро он выпрыгивал из постели и тут же заводился на полные обороты. Он находился в такой спешке и возбуждении, что «делал себе завтрак из яиц всмятку только потому, что они быстрее проскакивают».
Случилось так, что его дом оказался расположенным в небольшой рощице. Однажды ранним утром, будучи не в состоянии спать, он встал и сел у окна. А затем стал с интересом наблюдать за только что пробудившейся птичкой. Он заметил, что птица спит, спрятав голову под крыло, плотно прикрывшись перьями.
Проснувшись, она высунула из-под перьев клюв, огляделась вокруг еще затуманенными от сна глазками, вытянула во всю длину одну лапку, одновременно растянув вдоль нее и крыло, раскрыв его в виде веера. Затем она втянула лапку и сложила крыло и повторила ту же процедуру с другой лапкой и крылом, после чего опять спрятала голову в перья, чтобы еще немножко сладко вздремнуть, и опять высунула голову.
На сей раз птичка напряженно посмотрела вокруг, поворачивая голову назад, еще два раза потянулась, потом издала трель — трогательную, восхитительную песнь восхваления нового дня, — после чего слетела с ветки вниз, сделала глоток холодной воды и отправилась на поиски пищи.
Мой нервозный приятель сказал себе: «Если птицам подходит такой метод пробуждения, медленный и легкий, то почему бы он не сгодился и для меня?»
И он действительно проделал то же представление, включая и пение, и заметил, что песня оказала особенно благотворное действие, поскольку она служила своего рода разгрузочным средством.Э
«Я не умею петь, — ухмыльнулся он вспоминая, — но я практиковался: сидел спокойно в кресле и пел. В основном я пел гимны и веселые песенки. Вы только представьте — я и пою! Но я делал это. Моя жена решила, что я сошел с ума. Единственное, чем моя программа отличалась от птичьей, так это тем, что я еще и молился, ну а потом, как и птичка, я начинал чувствовать, что мне не мешало бы подкрепиться, а вернее было бы сказать, съесть основательный завтрак — яичницу с ветчиной.
Бывший член университетской команды-чемпиона по гребле рассказывал мне, что тренер их команды, человек очень проницательный, часто напоминал им: «Чтобы выиграть в этом или любом другом соревновании, гребите неторопливо». Он указывал на то, что поспешная гребля, как правило, сбивает взмах весла, а если такое случается, то команде потом очень трудно восстановить необходимый для победы ритм.
Для того чтобы грести неторопливо или работать неторопливо и поддерживать постоянный темп, который приводит к победе, жертва высоких темпов поступит разумно, если скоординирует свои действия со спокойствием Бога в собственном разуме, душе и, не мешало бы добавить, также в нервах и мышцах.
Вы задумывались когда-нибудь о важности присутствия Божественного спокойствия в ваших мышцах и суставах? Возможно, ваши суставы не болели бы так сильно, если бы в них присутствовало Божественное спокойствие. Ваши мышцы будут работать взаимосвязано, если их действием будет управлять Божественная созидательная сила.
Каждый день говорите своим мышцам, суставам и нервам: «… не в ярости Твоей…» (Псалом 37:2). Расслабьтесь на кушетке или на кровати, подумайте о каждой жизненно важной мышце, начиная с головы и кончая пальцами ног, и скажите каждой из них: «Божественное спокойствие нисходит на тебя».
Не торопитесь, потому что то, чего вы действительно хотите, будет там в свое время, если вы будете работать в данном направлении без напряжения и суеты. Но если, продолжая следовать Божественному руководству и Его плавному и неторопливому темпу, вы не получите желаемого результата, значит, надо полагать, его и не должно быть.
Если вы упустили его, то, возможно, это к лучшему. Поэтому старайтесь выработать нормальный, естественный, Богом определенный темп. Вырабатывайте и сохраняйте умственное спокойствие. Научитесь искусству избавляться от всякого нервного возбуждения.
Для того чтобы обрести это продуктивное для жизни состояние, я рекомендую выработать спокойный образ мышления. Ежедневно мы выполняем ряд необходимых процедур, связанных с заботой о нашем теле: принимаем душ или ванну, чистим зубы, делаем утреннюю гимнастику.
Подобным же образом нам следует уделять какое-то время и определенные усилия на то, чтобы держать в здоровом состоянии и наш разум. Вот один из способов достижения этого: сесть в спокойном месте и пропустить через свой разум ряд успокаивающих мыслей.
Хотя бы раз в сутки, предпочтительно в наиболее деловой период дня, намеренно прекратите на десять-пятнадцать минут всякие дела и отрабатывайте состояние безмятежности.
Бывают моменты, когда необходимо решительно сдержать наш безудержный темп, и я должен подчеркнуть, что единственный способ остановиться — это взять и остановиться.
Как-то я отправился в один из городов читать лекцию, о которой было заранее договорено, и у поезда был встречен представителями какого-то комитета. Меня тут же стремительно потащили в книжный магазин, где я вынужден был дать автографы. Затем так же стремительно меня потащили на устроенный в мою честь легкий завтрак, после того как я с большой скоростью проглотил этот завтрак, меня подхватили и доставили на собрание.
После собрания на той же скорости меня привезли обратно в отель, где я переоделся, после чего был поспешно препровожден на какой-то прием, где меня встретили несколько сотен человек и где я выпил три стакана пунша. Затем меня опять быстро привезли в отель и предупредили, что в моем распоряжении двадцать минут на то, чтобы переодеться к обеду.
Стремительно выбежав из комнаты, я был так взвинчен, что едва смог попасть ключом в замочную скважину. Поспешно ощупав себя, чтобы убедиться, что полностью одет, я бросился к лифту. И тут остановился. У меня перехватило дыхание. Я спросил себя: «Для чего все это? Какой смысл в этой беспрерывной гонке? Ведь это смешно!»
https://www.youtube.com/watch?v=playlist
И тогда я провозгласил свою независимость и сказал: «Мне все равно, попаду я на обед или нет. Мне все равно, выступлю я с речью или нет. Я не обязан идти на этот обед и не обязан выступать с речью». После этого я осознанно не спеша возвратился в свой номер и не спеша же отпер дверь.
